– Ты всегда такая грустная? – хмыкнул Денис, подсаживаясь ко мне.
Я перевела взгляд на Дена. У него в руках была банка с надписью: «Красный чай», в левом ухе торчал наушник.
– Что за странное кольцо у тебя на пальце? – спросил он.
Я посмотрела на своё старое кольцо с большим тёмно-лиловым камнем в витой оправе из чернёного серебра.
– Оно было со мной всегда. Не знаю, откуда оно. Не помню.
– Совсем ничего не помнишь?
– Ничего.
– А с какого момента?
– С первого дня, – не хотелось об этом.
– А как это было? – заинтересованно спросил он.
– По мне видно, что я расположена к разговору? – бросила на него взгляд и прорычала слишком грозно.
– Прости! Извини!
Я опустила глаза. Неприятно к этому возвращаться. Даже мысленно.
– Всё очень размыто. – Я захлопнула книгу. Этот комок воспоминаний предпочитаю откатывать подальше.
– Расскажи, что помнишь?
– Не хочу.
– А как же наш эксперимент? Взаимно полезный, кстати!
– Со своей стороны я пока никакой пользы не вижу, – огрызнулась я.
– Всему своё время!
Моё обращение – это не то, о чём можно рассуждать, как о погоде за окном, прошлогодних заморозках и просмотренном кино. Ден воскликнул:
– Ты так на меня смотришь, будто я тебя на Голгофу отправляю!
– Тебе твоё имя подходит, ты искушаешь, как дьявол.
– Дионис не дьявол.
– Это ты научный сотрудник, не я, ты и скажи.
– Да брось, просто расскажи, что помнишь. Не углубляйся! – Денис дотронулся до моего плеча и тут же отдернул руку. Помнила я немного и даже это старалась забыть.
– Как только я открыла глаза, их тут же обожгло. Было больно смотреть, хотя вокруг было темно. Я пыталась дышать, но дышать не получалось… Это было очень страшно. До сих пор помню ту пронзительную боль, словно в лёгких тысяча ножей, сочилась какая-то бурая жижа по всему телу. Всё ломило. Невыносимо больно. Невозможно шевелиться, потом всё начало сводить, как судорогой, и выкручивать. Очень хотелось есть.
– Да уж. – Всё оживление исчезло из его голоса. – А где это было?
– Во Франции. В небольшом замке одного господина…
– Твоего создателя?
– Да, такого же монстра, обратившего меня в себе подобное. Венселас де Лакорт – моё первое воспоминание. Ненавижу его, никогда не произношу его имя вслух.
Я задумалась, Денис ждал.
– Всё, что было со мной до, просто исчезло без следа. – Внимательно посмотрела на Дена. – Я не помню, где я родилась, где жила, когда была человеком. Вряд ли я жила в том замке. Хотя не знаю. Я с трудом помню, что он говорил тогда. Какое-то помутнённое сознание, боль, жажда, шум в голове. Он всё просил меня успокоиться, хватал меня, я кричала, пытался накормить. Ещё он называл меня по имени. Я, конечно, не запомнила то имя и очень жалею. Помню безумное чувство страха, дикое ощущение, что моё тело мне не подвластно… Но потом это прошло. Как только стало получше, я сбежала. Самое противное, что я постоянно чувствую нашу неразрывную связь… с ним. От которой мне не избавиться никогда.
– Как это ощущается?
– Трудно объяснить. Как фантомные боли? Ты не сможешь понять.
– Давно это было?
– В 1860-х годах. Первые годы новой жизни дались мне тяжело, поэтому точную цифру не назову. Он до сих пор меня ищет.
– Ого…
– Мы много раз встречались, вампиру не так сложно выследить своё создание – кровь зовёт, некое чутьё, понимаешь, связь. Каждый раз, как почувствую его рядом с собой, бросаю всё и бегу, пока не падаю от усталости, а за это время могу пробежать континент. Земной шар не такой уж большой, и прятаться становится всё труднее. Создатель находит меня время от времени, бывает, мы не встречаемся десятилетиями, он оставляет меня в покое, но потом опять вспоминает. И я опять убегаю не только от солнца, но и от него. Я так устала. Не знаю, станет ли он искать меня здесь, но однажды мы вновь встретимся – это точно.
Ден хмыкнул, пожал плечами и сказал:
– Не так всё и страшно. И, возможно, он не желал тебе зла.
– Ты вообще меня слушал?
– Да.
– Он убил меня!
– Не убил, сделал вампиром.
– Это одно и то же!
– Зачем он тебя ищет?
– Подчинить, конечно! Заставить быть частью их клана, мира, всего прочего дерьма, для которого я не создана!
Ден с усмешкой посмотрел на меня, так что я почувствовала новый прилив гнева.
– Ты воплощение утопии человечества о вечной жизни и вечной молодости! Время для тебя ничего не значит, ты молода, красива, сильна, можешь успеть всё: побывать в разных странах, прожить сотни жизней. Может, их мир не так плох?
– В каких странах, ты о чём? Какие страны ты знаешь в Антарктиде? Ты думаешь, я загораю на Мальдивах и пью коктейли на Майорке? Я пересекаю экватор в трюме с дохлой рыбой, добираясь до Северного полюса, когда там полярная ночь. Это фальшивка, подделка под настоящую жизнь, это вечные муки, вечная тьма, а солнце всё равно что адский котёл. Мир вампиров и их законы – это жестокость и подчинение. Вампиры живут вечно, но у них отняли всё, ради чего хочется жить.
– Да, но можно же иначе?
– Как, – я развела руками, – это вечное одиночество, без семьи, любви, друзей. И без жизни.
– Ты можешь наслаждаться вечностью! Да, к тому же любить же тебе никто не запрещает? И дружить тоже, например, со мной. – Он натянуто улыбнулся.
Врождённое чувство такта не позволило мне возразить против возможности нашей дружбы, разницы наших характеров, интересов и интеллекта. Не говоря уже о моей возможности испытывать чувство любви к кому бы то ни было. Нет сердца – нет любви.
– Если бы я был на твоём месте, я бы не стал так жить. – Он покачал головой.
– Радуйся, что ты на своём месте. – Я встала со ступенек крыльца.
Этот разговор не имеет смысла. Я была очень зла, и Ден мне надоел. Чтобы успокоиться и избавиться от компании незваного гостя, решила заняться делом, подрезать завядшие цветы в саду, потому что обещала следить за чистотой. Все это возвращает меня к размышлениям о том, о ком вспоминать не хочется. Чувствует ли он, что сейчас я о нём думаю? Взяла нож, а когда вернулась на крыльцо, Ден продолжал блаженствовать, развалившись на ступенях. Я слегка принюхалась к запаху его живого тела. Вот он сидит – здоровый, чистая кровь, дышит, руки-ноги целы, свободен от проблем: где