— Крепкий орешек, — процедил сквозь зубы Мышляев, не отрываясь от подзорной трубы.
Ичень Линь, чуть отдышавшись, начал тыкать дрожащим пальцем.
— Вон, большой, с красной черепицей — ямэнь! — переводил Лян Фу его полузадушенный лепет. — Там господин Тулишэнь. Длинные строения — казармы. Охрана вся там. Вон там — амбары. У стены — арсенал…
Мы смотрели с вершины на этот засыпающий маньчжурский городок, и каждый из нас видел одно и то же, но думал о своем. Я смотрел на крепость и мысленно раскладывал ее на части. Штурмовать стены — это самоубийство, проломить их не в наших силах. Пожалуй, даже для современной артиллерии это было бы непростой задачей. Но вот массивные, деревянные ворота, несомненно, были самым слабым местом. Почти такие же ворота мы взорвали неделю назад. Отчего бы не повторить успех?
— Владимир Александрович, — спросил я Левицкого, — сколько динамита у нас осталось?
Тот быстро прикинул что-то в уме.
— Должно быть еще восемнадцать или девятнадцать шашек!
— Как полагаешь, хватит их, чтобы взорвать эти ворота?
— Не знаю, Серж. Надо посмотреть!
Левицкий и Мышялев долго и внимательно изучали ворота, передавая друг другу подзорную трубу.
Под вечер одетый в синюю куртку стражник с гуаньдао закрыл ворота, но сам «на часах» не остался, доверив ночную охрану города одному лишь засову. Большая ошибка…
— Думаю, что хватит, — наконец произнес Левицкий, отрываясь от оптического прибора. — Только придется потратить весь динамит.
Услышав это, я призадумался. Тратить весь динамит на ворота мне очень не хотелось. Неизвестно, как будет складываться бой внутри города — наверняка там бы тоже пригодилось несколько шашек. А то может получиться так, что ворота мы взорвем, в город войдем, но внутри него нас постигнет неудача.
Что же делать? Попытаться взорвать ворота половиной динамита? Но, если ворота устоят, штурм окончится провалом, а второй раз ворота уже не взорвать. Как говорится, нельзя перепрыгнуть пропасть в два приема.
Всю дорогу до нашего лагеря я размышлял, как поступить. Оба варианта подрыва казались одинаково рискованными. И лишь на рассвете, перебрав все варианты, когда мои бойцы уже стояли, готовые броситься на штурм, я принял окончательное решение.
[1] Демонам (кит.).
Глава 23
Глава 23
Мои командиры собрались вокруг костра, сложенного из сухих, как порох, ивовых ветвей.
— Делать нечего — нужно взрывать ворота. Поставить заряд прямо там, где у них засов, — уверенно произнес Левицкий, не отрывая взгляда от пылающих в костре ветвей. На Амуре получилось — значит, и здесь выйдет.
— Верно говоришь, вашблгородь! — поддержал его Тит. — Сколько мы тогда дунамиту-то взорвали? Шашек десять? Аль одиннадцать? Ну вот, и здесь, значится, так же надо поступить! Заложим туда шашек десять, не меньше. Разнесет в щепки!
— Десять не хватит, — проворчал Софрон, всегда предпочитавший перестраховаться. — Глина и земля силу у взрыва сожрут. Да и воротина здесь покрепче будет, чем там. Надо бить по самой створке, проламывать ее. А это все пятнадцать шашек извести надо, если не больше. Весь наш запас, получается!
Начался долгий спор наших горе-саперов. Я слушал их и молча качал головой. Вчера еще не слышали о такой штуке, как динамит, а теперь корчат из себя экспертов-взрывотехников… Нет, весь динамит нам гробить нельзя. Обязательно надо сохранить шашек пять-шесть, чтобы действовать внутри города. Те же ворота в ямэнь взорвать — наверняка их нам так просто не откроют… Нет, тут надо подойти по-иному.
— Ну а ты, Курила, что скажешь? — устав от бесплодного спора, наконец спросил меня Тит. — Как ворота взрывать будем? Кто прав из нас? Ты главный, тебе решать!
— Вы оба неправы, — сказал я тихо. Все удивленно замолкли.
Я опустился на корточки и кончиком ножа начертил на клочке утоптанной земли грубую схему ворот.
— Смотрите сюда. Вот створки — толстые, окованные железом. Они специально предназначены, чтобы держать удары тарана. Бить по ним — все равно что лбом стену прошибать. Вот засов. Допустим, мы его вырвем. Что будет? Створки завалятся внутрь и намертво заклинят проход.
Я провел ножом еще одну линию, соединив два вертикальных столба сверху.
— А вот тут их слабое место. Верхняя балка. Притолока. Видите, над ней крыша воротного портала? Это их и погубит…
Левицкий и Софрон непонимающе переглянулись.
— Это замкнутое пространство, — продолжал я, на миг вспоминая, как примерно так же сержант-инструктор объяснял нам на пальцах действие взрывной волны. — Если мы заложим заряд не у земли, где сила взрыва утонет в глине, а вот сюда, на балку, под самую крышу, взрывная волна, запертая в этом каменном мешке, превратится в настоящий молот. Она ударит вверх, в стороны и, отразившись, обрушится вниз всей своей яростью. Она не просто сломает балку. Она уничтожит всю конструкцию. Створки рухнут, а сверху на головы стражи обрушится шквал из огня, кусков черепицы и пылающих щепок.
Я поднял глаза. На их лицах, обожженных ветром, было написано изумление, смешанное с прозрением.
— И на это, — заключил я, — нам хватит восьми шашек динамита. Экономия, господа!
— Дьявольская хитрость, — восхищенно пробормотал Левицкий, с уважением глядя на мой чертеж.
— Это не хитрость. — Я стер схему сапогом. — Это опыт.
План утвердился без единого возражения.
— Значит так, — разборчиво, твердым тоном объяснил я диспозицию предстоящего боя. — На рассвете занимаем исходные позиции. Устраняем выстрелами стражу, казаки будут стрелять, а там и ворота взрываем. После взрыва казаки прямо на конях врываются в пролом и скачут в центр городка. Ваша задача — блокировать ямэнь и казарму, не позволить хунхузам разбежаться по городу, — обратился я к хорунжему. — За вами мы. Обеспечим удержание ворот, будем вгрызаться в первые дома, чтобы захватить плацдарм. Лян Фу, твои люди идут следом за казаками. Будете давить их главные силы, прочесывать кварталы — вам это проще всего, вы хоть немного понимаете местное наречие. Нанайцы Аодяна — резерв. Ударим ими там, где будет туже всего. Вопросы?
Вопросов не было. Костер быстро, без углей, прогорал прямо в пепел. В ночной тишине мы разошлись готовиться к штурму, и каждый из нас уже вел