Понятно. Лана уже поведала всё, как на духу.
Ну, в принципе, логично. Я же не запрещал ей делиться информацией ни с кем. Вот эта самая «ни с кем» и выпытала у неё всё, что та знает.
Просочился на кухню, чтоб не стоять в дверном проходе. Прошёл до раковины. Взял первую попавшуюся кружку, набрал воды из-под крана, напился. Отставить тару и вернулся к столу.
— Ты уверена, что оно тебе надо? — уточнил я. — В том мире я несколько недель. За это время меня трижды пытались убить. И это — только преднамеренно. Я не преувеличиваю. Ты уверена, что хочешь ввязаться в этот мясорез? Если мало слов — взгляни на спину Ланы. Её раны красноречивее всяких опусов.
Смазнова отмахнулась.
— Видела я всё. И не только раны. Но и хвост, и уши. Мне надоело ждать тебя от контракта до контракта, залётный гусь у дачи. Я хочу знать, что с тобой всё хорошо. Что ты вернёшься живым, не говоря уже про невредимого. А ты не только не сказал, что убыл на очередной контракт! Ты не сказал, что он с другим миром!
— Который на пороге мировой войны, — напомнил я на тот случай, если Лана не успела довести Окси какие-то сверхважные детали. — Там грядёт замес похлеще Крымской войны. Думаешь, там есть место аптекарю-провизору?
Подруга хищно оскалилась.
— Думаешь, там есть место отбитому наймиту?
А она за словом в карман не лезет…
Гостья указала на Лану.
— Твоим красавицам повезло, — произнесла Смазнова. — Они сумели узнать тебя, окружённого ореолом героизма. А мне повезло долгие годы знать тебя как отменного любовника. И, уж извини, я не могу позволить никому, даже им, забрать тебя у меня. Одолжить — ещё готова подумать. Но тебя буквально забирают с руками и ногами на войну. С которой ты можешь и не вернуться! Я еле дождалась тебя с одной, а ты уже намылился на другую! Я хочу быть с тобой, а ты опять сбегаешь от меня!
— Хорошо, — кивнул я. — Допустим. Предположим. Мы сейчас на этапе подготовки к дальней экспедиции, которая грозит перерасти в активные боевые действия. Что всё это время будешь делать ты? Какую ты себе видишь там роль, раз со мной напрашиваешься? Сидеть в барских хоромах, как благоверная жена, и ждать меня с похода? Или местным будешь увечья лечить?
— Если надо — могу и наносить! — огрызнулась Окси. — В этом мире у меня всё равно никаких перспектив! Я тебе уже говорила, если ты забыл! И я с радостью променяю один на другой, если буду там тебе полезна!
Спокойно начал загибать пальцы.
— Меня определили на должность командира отделения со всеми вытекающими отсюда последствиями. Считай, проходчик. Разведчик. Сталкер, если угодно. Лана — осведомитель, больше всех и буквально из первых рук знает всё о существах, через территорию которых пойдём. У нас есть щитовик: кто творит такие нерушимые щиты, что от них в восторге все без исключения. Есть самый опытный в окружении одарённый маг, кто о применении колдовства и сил знает больше, чем я способов добычи информации у пленного. А ты, Окси? Может, ты встанешь с нами в строй против страшил? Или обеспечишь поддержку огнём? Или осуществишь нам эвакуацию раненых с сортировкой и лечением? За что тебе рисковать? Ты видела раны Ланы. Тебе такой подарок нужен?
— Как кобель на ужин.
— Вот то-то и оно.
Я подтянул со стола печеньку и закинул в рот. Прожевал, сглотнул, продолжил.
— На той стороне, Окси, есть небезразличные мне люди, — сказал, имея ввиду семью Бериславских. — И у них большие-пребольшие проблемы, о которых ты, между прочим, осведомлена. И только ты смогла помочь им выйти победителями из схваток со смертью. Ты спасла как минимум парочку жизней, что очевидно. Если разбирать менее очевидные последствия — то больше.
— Малолетка с посвистевшей флягой, — припечатала подруга. — И кто-то с лихорадкой.
— А теперь представь себе, что ты променяла один мир на другой. Ушла из этого. Оборвала с ним связи. А те люди продолжают остро нуждаться в лечении. Нашем лечении, из нашего мира. Потому что их мир не в состоянии дать им его. Как думаешь, сколько протянет «малолетка с посвистевшей флягой», если ей резко оборвать поставки психотропов?
Взгляд Окси резко потяжелел.
— Вслед за ней слягут и предки, — предупредил я. — А это прямо скажется на ближайшем моём соратнике, с которым мне буквально мир спасать. Что чревато провалом миссии. Меня наняли совсем для других задач. У меня нет возможности постоянно быть для них семейным психотерапевтом. Давай не будем усугублять ситуацию и доводить её до летального исхода.
Лицо подруги помрачнело.
— Если бы не знала тебя год за годом, — процедила она. — То решила бы, что ты променял меня. Но тебе несказанно повезло. На твоё счастье, мне досконально известна твоя непреодолимая тяга спасти всех любой ценой и установить мир во всём мире. Если бы ты сразу сказал мне, во что вляпался, я уже оформила бы вам препараты года на три вперёд! Больше нет смысла. У них срок годности ограничен. Но ты решил тянуть катку в соло! И после этого у тебя хватает наглости спрашивать в глаза «на кой мне это надо»⁈
Лана, предусмотрительно молчавшая весь наш диалог, вклинилась, прервав назревающий скандал.
— Вынуждена вмешаться, — степенно произнесла вислоухая. — Единение двух миров неописуемый случай. Такого не случалось ни с кем и никогда. И впервые наши люди документировано призвали кого-то из-за Грани, способного к взаимодействию с нами. Это невероятно. К таким событиям нельзя подготовиться. Они дробят жизни всех замешанных на «до» и «после». Я благодарна «Мастеру», что безвозмездно спас меня и принял. И вдвойне благодарна, что пытается сделать для нас и меня в ущерб своим интересам. Он разрывается между мирами. Не нам упрекать его в лицемерии и двуличии.
Окси резко остыла.
— Твоя правда, ушастик… — беззлобно проронила Смазнова. — Для таких моментов нет целеуказаний. Мы действуем, опираясь на свои системы оценивая и привитые ценности. Признаюсь, я горда, что этот гусь не потерял голову от денег, власти и перспектив. Волен делать, что хочет, а методично исполняет обязательства контракта. Попутно спасая всех, кто плохо лежит…
Подруга вернула взгляд на меня.
— Не