Рассвет я встречал со жрецом Митры. Типа, обряд приветствия светила. Почему «типа»? Да потому что даже мне было очевидно, что жрец этот уже всё для себя решил. Все задаваемые им вопросы касались трёх вещей: «Что дают этому баловню судьбы и рода Русе?», «Что ещё можно получить с рода Еркатов?» и «Какие факты можно использовать для претензий, чтобы Еркаты откупались и не вякали?»
Эдакий классический коп-взяточник, коп-вымогатель из фильмов моего времени. Остальное ему было вообще неинтересно! Но при этом, что меня удивляло, свои обязанности жреца он исполнял «от и до», ни капельки не филоня. Такое впечатление, что он искренне верил, что «иначе Митра накажет». И при этом — что «до мелких шалости жрецов божеству дела нет!».
Вот второй жрец, из Храма предков, меня удивлял. Звали его Ашотом, родового имени он не называл, а храмовое прозвище переводилось как «Проникающий в суть вещей». Проницательный, то есть. Митер Проницательный, блин! Но мне казались более верными другие переводы — «докапывающийся до сути», «расследующий», «сыскарь», «следователь». Про себя я его и звал Следаком. Тоже, кстати, один из возможных переводов его прозвища-фамилии.
Заметно было, что приехал он, будучи изначально настроен очень благожелательно. И к роду, и к селу, и к местной пещере духов предков. Ну и ко мне, конечно.
Но вот чем-то я его настораживал, что-то «не билось с образцами». Но одновременно с настороженностью у него был и жгучий интерес. Несколько раз он повторял свои «подходцы» насчёт математики. Однако квадратные корни я без вощёной таблички извлекать «не осилил», да и квадратными уравнениями, кажется, поспешил… Кажется, их здесь решали как-то иначе[1]. Поэтому от бесед по геометрии, истории и географии я вежливо уклонился, сославшись на страшную занятость. Он же, насколько я понял, собирал все варианты «сказок про Сарката Ерката» и «Были о том, как Русу предки благословили». И мою всю родословную — про мать, отца, деда и бабку… Ну и так далее. Ей-богу, мне кажется, что если бы не вялотекущая война с колхами, он и туда бы съездил, про родню матери разузнал…
После расчётов был завтрак, развод на работы и — обучение. Да, всё это время я тренировал своих обходиться без меня в химических процессах. По системе, подсмотренной у деда: «Сержант, установить шест!»[2]
В смысле, я только наблюдал. Командовать предоставлял Тиграну-младшему, Кирпичу, Маугли или ещё паре мужиков — в зависимости от того, какую именно реакцию проводили. А София уже этих «Младших командиров» снабжала цифрами: чего и когда сколько клали раньше, да что из этого получилось. И записывала то, что делалось и получалось в этот раз.
Я же вмешался всего пару раз, когда иначе «были бы разрушения и жертвы». Ну, и проводил «разбор полётов» впоследствии.
По итогу выяснилось, что серную и соляную кислоты без меня делать могут, как и соду с корундовыми тиглями. Обогащение руды вообще от нас давно «ушло», как и сварочные работы. Кислород получать тоже могли. С запуском печи на метане проблемы были, но тут я был уверен, что выдрессирую. А вот с подачей кислорода для получения «томлёной» стали справилась только София лично.
Но тут наткнулся на особенности местного менталитета: местные молодые мужики и подростки никак не могли понять, как же это так, бабе подчиняться? Да ещё моментально и безропотно. Пришлось команду кислородного конвертера целиком на молодых девчонок заменять.
А после обеда я готовил запасы, которые без меня не восполнить: цианамид, карбид кальция, стекло и химическую посуду, щелочь для «бумажников», твёрдое «натриевое» мыло на продажу, ацетон и спирт. Кроме того, сбацал ещё несколько типа, термометров и намагнитил несколько сотен шпателей. В планах было ещё производство товаров и диковин — деньги никогда не лишние, а в столице да во время сложного процесса — тем более. Собственно денег у нашего клана отчаянно не хватало, придётся «товаром» везти. Опять же взятки иногда лучше давать диковинками, годятся они и на подарки.
Голова шла кругом, хорошо, что София записывала идеи, систематизировала их и потом «с живого не слазила», пока мы не прорабатывали их и не включали в планы работ.
Под конец рабочего дня торопливо проглатывал ужин и снова — на совещание. Обсуждали с руководством клана наши планы, записывали вопросы «на подумать» и задания для расчётов на следующее утро, «выбивали» новые ресурсы.
Что оставалось неизменным, так это сказка на ночь. Правда, теперь послушать частенько приходили жрецы и старшие родичи, так что приходилось «думать, что говорю».
И лишь потом нас с Софией, наконец-то, отпускали. Тут я криво усмехнулся, как в первый вечер такой жизни попробовал, чисто из принципа, «не оставить даму разочарованной». Тьфу, позорище! Даже вспоминать не хочется.
— Ладно, красавица, что там у нас, начинай.
— Переделать расчёт «длинной печи». Гайк говорит, что лучше сделать дюжину печек «стенка в стенку», чем два ряда по шесть, совмещая и задние стенки.
— Это почему? Кирпича же меньше уйдёт!
— Он не согласен. Задние стенки, говорит, часто перекладывать приходится, когда топку ремонтируют.
— Тьфу ты! Ну, давай, поехали…
* * *
Ага, я попытался втюхать родне принципы «научной организации труда». Дескать, ну его нафиг, дюжину печей для «неправильных плавок» как попало разбрасывать, лучше их «стенка в стенку» поставить. В итоге и на кирпичах экономия, и процессом управлять удобнее.
Они поворчали для порядка, а потом, почти без перехода потребовали «советов предков» по оптимизации «прожарки» лимонита, магнитной сепарации и т.п.
Им-то хорошо, действуют в стиле «я просто спросить», а считать кому потом всё это? А записывать? Как мы держались, я даже и не знаю. Причём я говорю не только про нас двоих, но и про брата. Он на время отсутствия оставался моим заместителем, безо всяких скидок на возраст и прежнюю дурь. Так что голова у него, наверняка, трещала так, что тоже не до «сласти» стало.
* * *
— А ведь ваш внук, небось, думает, что «старикам легко — спросили и ждут себе ответа!» — мрачно усмехнулся Ваагн.
— Так молодой ещё, глупый! — поддержал тему Гайк. — Не понимает, что это им легко!