— И сапоги теперь носит! А раньше — сандалии специальные таскал. Одна — специально под правую ногу, другая — под левую.Тьфу! Да не каждый царский вельможа себе такое позволит.
— Точно! — заорал гончар из первого ряда. — У меня две девки на выданье, так у них на всех вместе взятых столько украшений не наберётся, сколько он на себя за раз вешает!
Угу, похоже, родственники перебрали. Они-то хотели показать, что род зарабатывает и пробудить в других вождях желание побольше заработать. Пробудили. Классическое «маловато будет!»
А ведь договор мы честно исполняем, передаем часть работ в союзные роды и племена, да и доля от совместно нажитой прибыли тоже каждому роду идёт в соответствии.
— Ты что, Вардан, хочешь сказать, что мы договор не исполняем? Клятву, данную перед богами и предками, рушим⁈ — повысил голос мой дед.
— А ты меня на голос не бери! — вскочил на ноги гончар. — С виду-то вы делаете всё, как договорились. Только не было там уговора про делёж земли.
— Так мы и сами год назад ничего про это не знали. Цари только летом решили.
— Тогда почему вам больше?
— Почему⁈ — взвился уже Гайк. — Потому что мы за неё заплатили! Долг царю простили, дворец украшаем, вино и сталь поставляем. И кровь основную — тоже нам проливать предстоит. Кто в первых рядах пойдёт? Наши воины!
— Так у них и оружие лучше, и броня! — зашумело сразу несколько человек. Кому, как не им впереди идти?
— Тогда что вам не нравится?
А не нравилось, похоже, всё. То, что рядом будут поселения ветеранов-добровольцев, то, что другие роды получат деньги, но не землю. Но больше всего их возмущали слухи про строительство города и открытие школы.
— В ваш город все мастера утекут! — брюзжал самый старый из собравшихся, вздымая палец к небу. — И школа для всех должна быть. А не только для Еркатов! Пусть умники во всех родах учатся!
Я не очень понял его логику. По ней получалось, что «умники» всё равно потом в город переберутся, так что Еркатам только больше «сливок» достанется. Впрочем, когда это люди возмущались, руководствуясь голой логикой? «Нам не нравится!» — вот главный и единственный довод.
Похоже, я своими «диковинками» в сотни раз ускорил процесс распада родо-племенного строя. Интересно, как родичи выкручиваться станут?
— А кто вам сказал, что в городе только Еркаты будут? — вдруг ошарашил их вопросом дед. — Нет, там каждому роду своё дело найдётся. А значит, найдётся и место под дома и мастерские. Там и ткачи нужны будут, и кожевенники, и медники с гончарами.
Народ недоверчиво забурчал, хотя тональность несколько сменилась в положительную сторону.
Разумеется, в итоге всё же договорились. Родичам пришлось пообещать новые бизнесы для союзников, увеличить компенсации за ранения и потери убитыми. И при этом всё равно Еркатам придётся идти в первых рядах. А на самом острие буду я, Руса Еркат.
* * *
Статы с прошлой главы изменились незначительно: появились «хуразданский фарфор» (изделия из плавленого силиката алюминия), искусственный сапфир и более тонкая и белая бумага.
* * *
Примечания и сноски к главе 20:
[1] Точнее — при температуре ~ 1900 оС. Тогда окись не успевает окислиться и окрашивает не в красный, а в синий цвет.
[2] Напоминаю, ГГ не сапёр, и в работе с ВВ его знания отрывочны. Поэтому о том, что тол лучше не плавить, а прессовать, он не в курсе. Читал он в своё время про партизан, а там только вытапливали…
[3] Шпур — искусственное цилиндрическое углубление в твёрдой среде (например, в горной породе) Создаются и применяются в том числе для размещения зарядов при взрывных работах.
Глава 21
«Малой кровью, могучим ударом!»[1]
Утро началось своеобразно. Софочка разбудила меня нежным поцелуем, но дальше дело не двинулось — она просто прижалась покрепче и обняла, не более того. Не успел я задуматься над тем, с чего это на неё задумчивость напала, как она потянулась всем телом, снова быстро поцеловала меня в щёку и тихонько прошептала на ухо: «Любимый, кажется, ты скоро станешь папой! У меня уже задержка уже на неделю». И выскользнула из постели. Зато задумчивость напала на меня, не отпуская ни на завтраке, ни во время работы.
Работать с пироксилином в таком состоянии явно не стоило, поэтому я изменил расписание. Хотя… Признаться честно, внутри меня ничто этому не сопротивлялось. Всё-таки есть что-то особенное в серебре, притягательное само по себе, вне зависимости от материальной ценности.
Сиплый с Торопыжкой на верхнем этаже занялись делом. Один прокаливал нитрат кальция, получая кислород[2], а другой — окислял полученный свинец до свинцового сурика[3]. Нитрата было жалко, но с учётом обратного получения затрачивается его немного, по моим прикидкам — порядка 10–11 килограммов.
Ерунда, пять мужиков за месяц вполне компенсируют нужное сырьё. А вот получаемые пять с половиной центнеров сурика — это ценность немалая. Красная краска, прекрасно подходящая для покраски кораблей. Там ядовитость свинца только в плюс идёт — днище не так обрастает.
Впрочем, я и сам не сразу принялся за серебро. Для начала вытеснил остатки меди из рабочего раствора батарей и слил раствор железного купороса, промыл медь, высушил её и отложил на переплавку. Руки работали, но голова была занята другим.
С одной стороны, теперь всё решилось окончательно. Софии — вольную, ребёнка признаю, предложу стать женой… Не сомневаюсь, что она согласится. Но вот как быть с Розочкой? И с её родней? Написать им или нет? И если написать, то как?
Не отрываясь от тяжких мыслей, взялся за отработанный раствор из ванны электрорафинирования. Свинец оттуда мы уже восстановили, но в растворе остались соли цинка и никеля. Для начала я добавлял поташ до прекращения выпадения осадка, который затем промыл, высушил и прокалил. Получившуюся смесь оксидов отложил до будущих времен[4]. Увы, но сейчас мне уже некогда их разделять. Да и красками сейчас заниматься тоже недосуг, как ни жаль…
А вот серебро — дело другое! У меня скоро свадьба… Нет, теперь уже — две свадьбы! И ребёнок. Да и роду предстояла война, для которой, как известно, «нужны три вещи: деньги, деньги и ещё раз деньги!»[5] Честно сказать, я и сам не понимал, как именно оно может