А что на неё смотреть?
Кристина учится на третьем курсе и, скорее всего, уйдёт оттуда в декрет, если с этим мальчиком — сыном судьи — всё сложится.
— Лен, ну хочешь, я поклянчу Градова, чтобы он попросил Зарецкого с тобой сходить на этот ваш праздник? — предлагает Таня.
Меня аж передёргивает.
Если ещё и её муж будет знать, как я облажалась…
Я к ним домой тогда точно приходить не смогу. Я и так вот-вот сгорю от стыда за своё враньё.
Господи, это я сейчас такая умная. А врала-то как вдохновенно! Как никогда в жизни.
Как вспомню, что я там плела про свой мифический роман…
Позор неизбежен.
Меня спасёт только убийство Зарецкого. Единственное внятное оправдание, почему сходящий от меня с ума мужчина откажется явиться со мной на день рождения папы — некролог, посвящённый этому самому мужчине.
— Не уж, — я отбираю у Таньки её фужер и опрокидываю его в себя кверху донышком. Просекко беспощадно бьёт в нос, потом сразу в голову. — Давай как-нибудь без Градова. Спасибо ему за то, что пристроил меня на эту работу. Думаешь, он придёт в восторг, если узнает, какие я слухи про его друга распускаю?
— Да ладно тебе… Он вовсе не такой зануда, — вступается Зимина за свою вторую половину.
Надо думать, что Градов не пропащий, раз связался с Таней.
Но всё равно нет.
А если Зарецкий не согласится? В конце концов, даже если бы он был душкой, а не пугающим монстробоссом, у него могут быть свои планы на пятницу.
В любом случае, чем меньше народа знает, тем лучше.
— А что за слухи-то? — улавливает Танька.
— Ой, не сыпь мне сахер на хер, — молю я. При мысли о том, как я расписывала наши с Зарецким несуществующие отношения, голова начинает раскалываться. Особенно доставляют те выдуманные «безумства», которые он творил ради того, чтобы добиться моей благосклонности.
Даже если представить, что сошлись звёзды, и мне удалось затащить своего кошмарного босса на торжество, его ведь непременно спросят про «подвиги», и тогда Леночке кранты.
Как пить дать.
Я от одного движения брови Зарецкого готова наложить в штанишки.
Стальной мэн.
Да меня предстоящий позор меньше пугает.
Надо просто смириться. Сама виновата. Никто меня за язык не тянул.
Звонок моего мобильника врывается в мысленное посыпание головы пеплом.
Кристина.
— Лен, привет! Тут такое дело… — начинает сестра преувеличенно бодро, а значит, она сейчас что-то будет просить.
— Давай к сути, — кисло подталкиваю её я.
Моё личное проклятье начинает тараторить, и у меня всё холодеет в груди. Даже не понимаю толком, что ей отвечаю.
— Что там? — спрашивает Маня, превентивно берясь за бутылку, когда я откладываю телефон. — Ты позеленела.
— Пристрелите меня, — загробным голосом умоляю я.
Если я ничего не предприму, ровно через два дня не только вся родня узнает мой постыдный секрет, но и весь офис.
Глава 2
Новые вводные
Девчонки уходят, а я остаюсь рвать на себе волосы.
Я не знаю, как выгребать из того, что я наворотила.
И Кристинка только что забила последний гвоздь в крышку моего гроба.
Сестрица заканчивает третий курс, и у неё этим летом должна начаться производственная практика. Она несколько раз заговаривала со мной на тему того, чтобы пройти её в нашей организации, но я Кристину отговаривала, хотя ей явно было очень любопытно. В основном посмотреть на моего «парня», которого я не спешила знакомить с семьёй.
И я думала, мне удалось отвратить Кристину от этой идеи, а сейчас она звонит и сообщает, что, видите ли, в обговоренное место эта раздолбайка опоздала, и там взяли кого-то другого, и поэтому моя деятельная, чтоб её, сестра втайне от меня отправила документы в наш HR-отдел для прохождения практики.
И ей согласовали эту долбанную практику!
Она, собственно, и звонила попросить меня взять её в среду с собой.
Земля горит у меня под ногами.
Я вот уверена, что Кристинка специально не рассказала мне раньше, чтобы отрезать все пути к отступлению.
И чего ей неймётся-то, а?
Иногда мне кажется, что я её ненавижу.
Завтра понедельник, и у меня всего два дня, чтобы найти выход.
Блин, даже увольнение не поможет!
От безысходности и тоски листаю фотки с последнего корпоратива.
Вот он.
Андрей Владимирович Зарецкий.
Настоящий монстр. Сухарь бесчувственный. Внешность жгучая, а сам, как лёд.
Высоченный, поджарый, темноволосый. Глаза тёмно-серые, и взгляд как автоген. Губы у него, конечно, грешные. Только ведь так всегда сурово сжаты, что нет разницы: целовать их или манекен. Один лишь раз мы и видели улыбку Зарецкого. И это было как удар под дых. Хорошо, что он редко улыбается.
В основном отчитывает.
Но выглядит сногсшибательно, не придерёшься.
И главное, словно знает моё слабое место — красивые мускулистые предплечья с проступающими венами. Всё время то в чёрных футболках, то в рубашке с закатанными до локтя рукавами.
Ну какого чёрта я именно его персону выбрала на роль своего несуществующего жениха? Ну почему я этот спектакль не прекратила ещё месяц назад?
Сама виновата, но разве от этого легче?
И Зарецкий явно не тот человек, который войдёт в моё положение по доброте душевной. Да от него за километр вайб «Держите дистанцию».
Танькин Градов хоть выглядит как живой человек, а друг его — ну чисто статуя.
Всю ночь я верчусь на нагретых простынях, понимая, что вариантов-то нет. Надо сознаваться своим. Но я как представлю, каким взглядом мама на меня посмотрит… И ей ведь не объяснишь, почему я врать начала…
Утром я выгляжу так, что краше в гроб кладут.
Толком и не поспала, и на работу притащилась раньше обычного.
Да ещё, как на грех, практически сталкиваюсь с тем, кто и понятия не имеет о моём существовании. За всё время я ему на глаза раза три-четыре попалась, а