Медленно, не делая резких движений, прогнал кровь по всё ещё напряжённым мышцам. Одновременно и прогревая ладонь, и пытаясь создать объёмную картинку пещеры, в которой я оказался. А в идеале понять, что там ко мне движется…
Под явно острым когтем скрипнул камень, и что-то (возможно, опять перья) зашелестело, задев стену. Всё ещё усиленное обоняние уловило запах мускуса. Землянистая затхлость начала заполнять всё пространство, будто не замечая, свежего воздуха, задувающего в пещеру. Что-то непонятное. Шелестит, как птица, цокает и пахнет чуть ли не как обычная крыса. Но с запахом вообще было сложно, на стенах пещеры росли ярко-красные цветы, с бутонами, похожими на астры или хризантемы (кто их там разберёт, это же не виды ножевой стали). Они тоже пахли, мешая сфокусироваться чуйке. Вражеский геном шакрас не различил, просто определив его опасным. Метров десять, может, двенадцать и приближается.
Я взял пистолет в левую руку, а на правой сформировал «перо». И медленно начал поворачиваться. Сначала увидел край морды. Всё-таки крысиная с чересчур большим количеством длинных усов, торчащих в разные стороны. Потом открытую челюсть с крупными резцами по бокам. Потом шею… И тут уже пошёл разрыв шаблона, потому что шесть плавно перетекла в перья. В полноценный воротник из перьев алого цвета, за которым уже открылось всё остальное тело, почти полностью покрытое белыми перьями. Только тощие крысиные лапы были голыми, но заканчивались длинными когтями.
Я кивнул, осознав, что на эту крысочайку смотрю снизу вверх, и выдохнул.
— Ну, хотя бы на твёрдой земле встретились…
Глава 26
Монстр зашипел в ответ и раздухарился, распушив перья. Стал выглядеть ещё выше, задев кончиками перьев потолок. Красный воротник встал дыбом, сделав крысу похожей на петуха с хохолком. Крысотух, блин, какой-то. Промелькнула мысль, что в драке с таким, можно обидеть сразу всех: и путь Крысоловам перейти, и дорогу Птичьих перегородить.
Я медленно снял винтовку и пристроил её у стеночки. Чуть сдвинулся, не понимая пока, как именно монстр будет атаковать. В пещере довольно свободно, а габариты монстра я пока оценить не смог. Он ещё раз зарычал, и торчащие во все стороны перья опали. Их словно причесали, а, может, и подзапихнули поглубже в шкуру. Передо мной был уже не гигант, а юркое и гибкое существо с теперь уже с кошачьими повадками. Капец, там природа намешала…
Крысопетакот ещё больше сжался и подтянул передние лапы, будто готовясь к прыжку. Когти при этом (в отличие от перьев) не втянулись, а, наоборот, чётче выделились на фоне жилистой лапы. Четыре длинных искривлённых лезвия были всего лишь на пару сантиметров короче моего ножа, насквозь меня, может, и не проткнёт, но до сердца точно достанет. Я сделал ещё один шаг назад, прислушался — не вернулись ли птицы, чтобы караулить меня на выходе. Тишина, только ветер залетает в пещеру, начиная гудеть у меня в ушах.
Я отступил ещё и помимо чуйки попытался включить определение убойных зон. Пока светились только чёрные глазки-бусинки, но хоть мишень на них наведи, не факт, что я смогу попасть. Морда сморщилась, буграми растопырив «щёки». Нос ещё выглядел странно: рыхлый и настолько красный, будто в каждую ноздрю по лампочке запихнули.
Крысопет меня тоже изучал, усики шевелились, а глазки бегали между мной и алыми бутонами на стенах.
— Твоё, твоё… — сказал я и сорвал со стены ближайший ко мне цветок.
Придержал «перо» мизинцем и безымянным, и освободившимися пальцами сграбастал бутон, вырвав его с корнями и мелкой каменной крошкой. Чуть не задохнулся от нахлынувшего запаха падали, вылетевшего из пасти монстра вместе с хриплым рычанием.
Уже было неважно! Рыча, крысопет сорвался на меня! Или на бутон, будто это красная тряпка, а в его генах ещё и быки затесались. Полноценно взлететь он не смог, перья опять встали дыбом, но чисто понты, как у фазанов. Зато прыгнул чётко, по низкой дуге, выставив вперёд клыки. Я же ломанулся к нему навстречу! Взмахнул рукой, с силой отбрасывая цветок в проход, и кувыркнулся вперёд, выждав момент, когда он уже не сможет перестроиться в полёте или достать меня лапами.
Пронесло! В прямом и переносном смысле. Жёсткие перья на брюхе царапнули по затылку, а короткий, такой же ярко-красный, как усики, хвост скользнул по ноге. Остановившись, тут же развернулся и метнул «перо». В глубине души надеялся, что там уже никого не будет. Что монстра пронесёт дальше и выкинет в пропасть, но надежда умерла раньше, чем кросопет остановился, заскрежетав на камнях.
Он стоял прямо на краю. Возможно, даже хвост болтался над пропастью. Щас бы дёрнуть его за этот отросток, но на птиц снаружи надежды тоже не было. Монстр припал на передние лапы и пригнул морду к каменному полу.
Сейчас ждать прыжка я не стал. Метнул «перо» ему между глаз и сразу же открыл огонь из пистолета — а он рванул на меня. Не прямо, а виляя по полу, включая стены. Перья вновь прилипли к телу, не только добавив монстру аэродинамики, но и превратившись в жёсткую броню. Мой дротик лишь чиркнул по лбу зверюге и срикошетил, проредив перья. Сначала, правда, перебил один ус и дальше срезал немного красных и белых пёрышек. Пистолетные пули отработали ещё хуже. Одна пуля — одно выбитое перо.
Магазин опустел, когда монстр уже оказался совсем рядом. Крутой вираж с пола на стену, и теперь с высоты на меня уже неслась растопыренная лапа. Теперь уже я вильнул в сторону, призвав всю возможную «кошачесть» генома. Увернулся от когтей, всей «пятернёй» вонзившихся в камень, шарахнулся от клыков и ударил сам. Провёл не совсем классическую двоечку: апперкот под клацнувшую челюсть и ещё один, только наоборот и ногой. Я со всей силы наступил ему на лапу, вбивая когти глубже в камень.
Тут же отшатнулся от попытки достать меня второй лапой. Снова пробил по морде, чуть не запутавшись в цепляющихся усиках. Вновь отшатнулся от лапы и в третий раз влепил монстра по морде. Так, мы и отбивался: резкими тычками по зубам (благо «Крепкая кость» включилась, и браслет древних режущей кромки добавил) и отскакивал от когтей. И как только вторая лапа тоже воткнулась в камень, вдарил