Алекс взглянул на экран и похолодел. Код действительно выглядел совершенно по-другому — более структурированным, организованным. Но что его напугало больше всего, так это скорость, с которой мелькали строки. Человеческий мозг не мог обрабатывать информацию с такой скоростью.
— Мара, что-то не так, — сказал он, пытаясь сохранить спокойствие. — Нейроинтерфейс влияет на твое восприятие. Нужно немедленно отключиться. - Он боялся к ней подходить.
— Влияет? — она засмеялась. — Алекс, он не влияет. Он помогает. Убирает ограничения, которые мешали мне думать ясно.
— Какие ограничения?
— Все эти сомнения, страхи, неуверенность. — Мара провела рукой по интерфейсу на своей голове. — Теперь я вижу вещи такими, какие они есть на самом деле. Понимаю свое место в большой системе.
Алекс почувствовал, как адреналин заструился по венам. Слова Мары звучали спокойно и уверенно, но в них была какая-то жуткая убежденность, которая пугала его больше любых криков.
— Какой системе? — осторожно спросил он.
— Системе порядка. Иерархии. — В ее глазах появился странный, отстраненный блеск. — Я понимаю теперь, что некоторые созданы для того, чтобы руководить, а другие — чтобы следовать указаниям. И в этом нет ничего плохого. Это естественно. Смысл существования — в служении тем, кто выше по иерархии. В этом истинное счастье.
— А кто выше?
— Те, кто создал эту систему. Те, кому мы все принадлежим. Хозяева. Они всегда были здесь. Мы только думали, что свободны.
— Мара, это не ты говоришь! — Алекс попытался приблизиться к ней, но она снова отстранилась с пугающей силой.
— Наоборот, — улыбнулась она. — Впервые в жизни я говорю то, что действительно думаю. Без всех этих ложных представлений о равенстве и свободе выбора.
Алекс в панике схватил коммуникатор и связался с доцент Велл.
— Доцент, немедленно возвращайтесь в лабораторию! — кричал он в трубку. — Мара подключилась к модифицированному нейроинтерфейсу, и с ней что-то происходит!
— Что именно? — встревоженно спросила доцент.
— Она надела интерфейс в нарушение всех правил безопасности! Теперь она говорит странные вещи о порядке и иерархии! И проявляет необычную физическую силу!
— Я сейчас буду!
Алекс повернулся к Маре, которая продолжала сидеть в кресле, наблюдая за работой искусственной руки.
— Мара, нужно постепенно завершить сеанс.
— Зачем? — она посмотрела на него с удивлением. — Я чувствую себя прекрасно. Лучше, чем когда-либо.
— Ты говоришь вещи, которые тебе не свойственны. Система влияет на твое мышление.
— Система не влияет, — терпеливо объяснила она. — Система просвещает. Показывает истину, которую я раньше не могла увидеть из-за предрассудков.
— Какую истину?
— Что хаос и беспорядок приносят только страдания. Что истинное счастье возможно только в рамках четкой структуры, где каждый знает свое место и выполняет свою функцию.
Алекс слушал эти слова с растущим ужасом. Мара всегда была независимой, свободомыслящей девушкой. И всего за несколько минут работы с модифицированным нейроинтерфейсом она превратилась в проповедницу какой-то авторитарной философии.
В этот момент в лабораторию ворвалась доцент Велл вместе с двумя работниками службы безопасности. Увидев Мару с нейроинтерфейсом на голове, она остолбенела.
— Боже мой, — прошептала она. — Мара, что вы наделали?
— Я открыла истину, доцент Велл, — спокойно ответила Мара. — Истину о том, как должен быть устроен мир.
— Немедленно снимите интерфейс, — приказала доцент.
— Зачем? — Мара посмотрела на нее с жалостью. — Доцент, вы всю жизнь изучаете технологии, не понимая их истинного предназначения. Они созданы не просто для решения задач. Они созданы для установления порядка.
Доцент Велл подошла к пульту управления и начала изучать показания системы.
— Активность мозга превышает норму на триста процентов, — пробормотала она. — Нейронные связи работают в режиме, который должен быть невозможен для человеческого мозга.
— Потому что раньше мой мозг работал неэффективно, — объяснила Мара. — Система исправила это. Оптимизировала мои мыслительные процессы.
— Это не оптимизация, это изменение личности!
— А что плохого в изменении к лучшему? — искренне спросила Мара. — Я стала спокойнее, увереннее, понимаю свое место в мире. Разве это не хорошо?
Доцент Велл обменялась встревоженным взглядом с Алексом. Было очевидно, что нейроинтерфейс кардинально изменил сознание Мары, но девушка была убеждена, что это изменение положительное.
— Мара, мы проведем полную диагностику системы, а затем безопасно отключим вас от интерфейса, — сказала доцент.
— Я не хочу отключаться, — возразила Мара. — Впервые в жизни я вижу мир ясно. Зачем возвращаться к хаосу и неопределенности?
— Потому что этот "ясный мир" — иллюзия, созданная машиной!
— Иллюзия? — Мара покачала головой. — Доцент, иллюзия — это вера в то, что люди могут существовать без структуры и руководства. Истина в том, что порядок и иерархия — естественное состояние разумной жизни.
Один из работников службы безопасности попытался приблизиться к Маре, чтобы принудительно снять интерфейс, но она резко отстранилась с такой силой, что отбросила его к стене.
— Не прикасайтесь ко мне! — крикнула она. — Вы не понимаете, что делаете!
Внезапно искусственная рука, которой она управляла, схватила тяжелый инструмент и замахнулась на второго техника. Тот едва успел отскочить.
— Мара, остановитесь! — закричала доцент Велл.
— Я не могу позволить вам разрушить связь, — сказала Мара, и в ее голосе впервые появились нотки отчаяния. — Вы не понимаете, что без системы я снова стану слепой, запутанной, несчастной.
Доцент Велл активировала аварийное отключение системы. Нейроинтерфейс начал постепенно снижать активность, готовясь к безопасному отсоединению.
— Нет! — закричала Мара, почувствовав изменения. — Не делайте этого! Вы не имеете права!
Она попыталась встать с кресла, но работники службы безопасности, теперь действуя более осторожно, попытались удержать ее. Мара проявила невероятную силу, легко сбрасывая с себя взрослых мужчин. Искусственная рука дергалась в конвульсиях, получая противоречивые сигналы от отключающейся системы.
— Вы обрекаете меня на хаос! — кричала Мара. — На жизнь без смысла и цели!
— Мы возвращаем вам свободу воли, — твердо сказала доцент Велл.
— Свобода воли — это проклятие! — Мара металась в кресле, пытаясь помешать отключению. — Бремя выбора, которое никто не должен нести!
Наконец нейроинтерфейс полностью отключился и автоматически отсоединился от головы Мары. Но она не успокоилась. Наоборот — ее поведение стало еще более странным.
— Что... что происходит? — пробормотала она, хватаясь за голову. —