- Предлагали деньги?
- Здесь могут быть камеры, записывающие звук, Игорь Сергеич.
- Бля... - произносит одними губами, - Ты на машине?
- Да.
Докуриваем и вместе идем из офиса «СибГаза». На улице темнеет, начинает валить снег. Я завожу машину и сразу включаю дворники.
- Стефания Владимировна хорошо держалась, - замечает Карпенко, усевшись рядом со мной, - Я боялся, что она выдаст вас обоих с головой.
- Она далеко не дура.
- Да... После основного совещания наведывалась в отдел экологической безопасности.
- Зачем?
Первая мысль - возможно там работает кто-то из ее знакомых, и она заглянула туда, просто чтобы поболтать. Но почему-то мне кажется, эта мысль неверна.
- Она ведь эколог по образованию.
- Я в курсе.
- Возможна, ей интересна работа этого отдела...
Старший Данилов утверждал, что Стефа не будет сидеть без дела - займется сетью магазинов одежды «Биггль», которую он развивал пятнадцать лет. Меня ее досуг не касается, пусть занимается, чем хочет, главное не путается под ногами и не пытается выбить меня из равновесия.
- Так что с мздой, Степан Эдуардович? - усмехается вдруг Карпенко, - Много предлагали?
- Много.
- Отступные?
- Не совсем. Им нужен контрольный пакет, - рассказываю, выкрутив громкость радио на минимум, - Я должен был посодействовать этому.
- Так сразу? Даже почву не прощупали, идиоты. Не ожидал от Троценко.
- Троценко как раз осторожничал, но намеки были более, чем прозрачны.
- Ну, в принципе, ничего удивительного, - рассуждает Карпенко, - Мы были к этому готовы.
- Данилов звонил?
- Два раза.
Отлично, есть надежда, что мне сегодня не придется все пересказывать еще и ему.
- Высадишь меня у «Централа»?
- Это тот, что перед площадью?
- Да, у меня там с женой в ресторане встреча.
Довожу Игоря Сергеевича до места назначения и еду к Линде. Квартира, которую я для нее снимаю, находится в Пресненском районе в одном из весьма приличных жилых комплексов. Выбор обусловлен тем, чтобы мне не приходилось каждый вечер после работы тащится через весь город.
Ей тоже удобно - всегда найдет, куда сходить, и чем занять себя.
Миновав шлагбаум и оставив машину во дворе, поднимаюсь на пятнадцатый этаж. Вид на Москву с высоты птичьего полета был обязательным условием при выборе квартиры.
В прихожей царит полумрак. Из комнаты доносится тихая ненавязчивая мелодия.
- Привет, - улыбается Линда, остановившись в дверном проеме.
- Привет.
- Я думала, ты задержишься сегодня. Хотела написать.
- И почему не написала?
Вместо ответа она подходит ко мне, принимает пальто и вешает его в шкаф. Я скидываю обувь и сразу снимаю пиджак и галстук. Отдаю ей одежду и иду в ванную помыть руки.
- Устал? - спрашивает Линда, когда я захожу в кухню, - Как все прошло?
- Нормально.
- Никто не удивился?
- Все удивились, - усмехаюсь, опускаясь на стул, - Но в целом, ничего такого, к чему мы не были бы готовы.
Включив чайник, она принимается распаковывать контейнеры с едой из доставки. Достает початую бутылку виски, лед и бокал.
Быстро сервирует стол, а я наблюдаю за ней.
Решение приехать со мной в Россию на полгода далось Линде не просто. Она вместе с родителями уехала отсюда, когда ей было десять лет, и возвращаться не собиралась. Как, в принципе, и я.
Новость о моей женитьбе стала для нее ударом и стала причиной нашего недолгого расставания.
Однако все хорошо обдумав, взвесив и получив от меня обещание верности, она передумала и согласилась быть со мной здесь эти полгода.
Мое главное условие - запрет на проявление необоснованной ревности, Линда приняла и строго придерживается его, за что я очень благодарен ей.
- Лимон? - спрашивает, опуская на стол передо мной виски со льдом.
Я обнимаю ее бедра рукой и, нырнув ладонью по короткие шелковые шорты снизу, притягиваю к себе.
Выпить, спустить пар, а уже потом ужин.
Глава 8
Стефа
За ночь выпало столько снега, сколько я не видела тут с тех пор, как вернулась из Германии. Кружившие над голодом пару недель серые тучи, избавившись, наконец, от тяжести, превратились в легкие белые облака и унеслись с ветром за горизонт.
С непривычки яркое солнце слепит глаза. Стоя у окна, я наблюдаю, как Егор, мужчина, нанятый следить за порядком на придомовой территории с помощью специальной техники сдувает снег с дорожек. Как только основная, ведущая к небольшой рощице, тропинка оказывается очищенной, я надеваю теплый костюм, безрукавку на пуху, шапку и мягкие сапожки и иду прогуляться перед обедом.
На улице тепло, безветренно и, покрывший крыши снег уже начинает стекать вниз маленькими ручейками.
Я обхожу дом, оборачиваюсь, внимательно все осматривая, и думаю, как хлопотно мне будет его содержать одной.
Да и зачем?.. Разве что, как память об отце?
Мне одной вполне хватило бы небольшой квартиры в городе, а такая усадьба предполагает наличие большой дружной семьи, которой у меня пока не предвидится.
- Здравствуйте, - улыбаясь, здороваюсь с Егором.
Мужчина, буркнув что-то в ответ, не отвлекается от работы.
Обойдя его, я направляюсь к рощице, посаженной здесь когда-то отцом на берегу ручья, который спрятан сейчас под слоем льда и снега. Летом это место очень живописно. Я любила проводить здесь время в небольшой уютной беседке или сидя на качели. Папа даже мечтал найти художника, который нарисовал бы с меня картину, но так и не успел.
Зазвонивший в кармане телефон отвлекает от ностальгических воспоминаний и резко возвращает в реальность. Я достаю его из кармана и какое-то время смотрю на незнакомый номер на экране. Но затем, все же приняв вызов, подношу его его к уху.
- Слушаю.
- Стефа! Привет!.. - раздается в динамике звонкий голос, который я узнаю мгновенно.
Это Эля, моя школьная подруга. Мы были достаточно близки, но потом, когда после окончания школы я уехала в Германию, а она в Канаду, наше общение постепенно сошло на нет.
- Эля?.. Привет! - отвечаю, заходя в беседку и смахивая рукавицей тонкий слой снега с деревянной лавки, - Рада тебя слышать.
- Я тоже. Я не знала, что ты вернулась!
- Вернулась, да...
- Я слышала, твой папа умер, - говорит со вздохом, -