Более того, эксперт по ринопластике из Беверли-Хиллз доктор Дипак Дугар (ученик доктора Раджа Канодия, хирурга, известного своими знаменитыми клиентами, среди которых Камерон Диаз и Дженнифер Энистон) говорит, что «соцсети нормализовали практику пластической хирургии. Раньше люди думали: “О, пластическая хирургия только для жителей Лос-Анджелеса или Лондона, но не для нас”. Казалось, эти процедуры только для элиты. Соцсети помогли отодвинуть завесу и показать, что все могут это сделать. Можно увидеть видео “до и после” и результат на среднестатистических людях – не только знаменитостях. Весь мир, от России до Ближнего Востока и Европы и Штатов, понял, что эти процедуры стали доступнее – просто потому, что это продемонстрировали соцсети. Это новый вид демократии».
Однако культура селфи, особенно использование приложений по редактированию, привела к вызывающему тревогу тренду. Доктор Дугар объясняет это явление так: «Приложения вроде Facetune привели к нереалистичным представлениям о нашем внешнем виде. Мы все сталкивались с ситуациями, когда друг делал фотографию и нам не нравилось, как мы получились на ней. Проблема в том, что, если все дойдет до того, что вам не будет нравиться ни одна из ваших фотографий, вы начнете редактировать все изображения и у вас возникнет нереалистичный образ себя самого. И часто хирургия здесь бессильна. Нет способа “исправить” лицо. Если вам не нравятся нос и губы – тогда с этим можно разобраться, победить и двинуться дальше, чувствуя себя сильнее. Но проблема в том, что соцсети усугубляют ситуацию: большинство людей не может назвать определенную проблему – им просто не нравится, как они выглядят в целом. И в таком случае я считаю неправильным делать какие-либо процедуры».
Если это есть у нее, почему нет у меня?
Социальные сравнения играют важную роль в восприятии своего тела: исследование 2014 года для американского журнала Glamour показало, что 64 % женщин смотрят на фотографии на таких сайтах, как Facebook и Instagram (принадлежит компании Meta, признанной экстремистской организацией и запрещенной в РФ), и начинают думать о своем теле в негативном ключе81. Участники этого опроса говорили следующее: «Я знаю, что у актрис есть личный повар и тренер и их работа заставляет их иметь такие тела. Я и не надеюсь выглядеть как они. Ну а когда речь заходит о знакомых, я думаю: ну, она это сделала. Почему я не могу?»
Клинический психолог из Лос-Анджелеса доктор Джессика Цукер говорит: «Анонимная женщина [в соцсетях] может быть кем угодно, поэтому твои представления меняются. Трудно сразу же не подумать: “Жаль, что не выгляжу, как она” или “Что сделать, чтобы выглядеть так же?” Эти мысли провоцируют ненависть к себе, которая может привести к проблемам с питанием – или его отсутствию – в тот день, когда увидел фотографию. Все может быть очень сложно. В соцсетях вы часто видите фотографии определенных частей тела. И в целом в СМИ женщин “разрезают на части” – и мы все понимаем, что некоторые сферы общества ценят женщин только в виде грудей и зада. Но теперь под микроскоп попали просветы между бедрами, ключицы и выпирающие кости таза. Обычно мы видим фотографии идеальных женских частей тела, направленные на соблазнение противоположного пола, словно эти женщины не полноценные люди. И мы воспитаны на подобных идеях. Мы живем в таком патриархальном мире, что нет способа обойти эти неизбежные условности. Почти невозможно не усвоить эту точку зрения и в итоге не испытывать негативные чувства к своему телу».
Вот здесь опыт миллениалов отличается от проблем предыдущего поколения, связанных с ретушированием и редактированием фотографий в журналах. Именно вездесущность этих вроде как «узнаваемых» изображений «близорукой» идеальности определяет спрос.
Один из самых сложных аспектов цифрового образа тела состоит в том, что эти женщины с идеальными фигурами, на которых мы равняемся, на самом деле являются частью нашего окружения. Они ходят в наши спортзалы, работают в наших офисах и встречаются с нашими бывшими. В случае миллениалов это девушка-соседка, у которой есть просвет между бедрами, сестра ее лучшей подруги, у которой накачанный плоский живот. Именно систематическое сравнение со сверстниками и ложное ощущение реальности заставляют нас чувствовать себя неудачниками, если мы не соответствуем таким стандартам. Любимые ютьюберы и звезды Instagram кажутся нам близкими, в целом «нормальными» и «такими, как мы», и это заставляет нас думать, что нашим жизням и телам чего-то не хватает. Соцсети обратили еще больше внимания на формы женского тела, но восходят на «вершину» (получают больше всего лайков сообщества и таким образом поднимаются в ленте благодаря архитектуре алгоритма платформы) именно те, кто соответствует популяризированному, мейнстримному образу «хорошего тела». Бомбардировка изображениями определенных типов тел в СМИ не является чем-то новым, но очередной акцент на этих часто недосягаемых формах посредством соцсетей еще более вредоносен в своей вездесущности, чем когда-либо раньше.
Люси Уильямс, блогер из Лондона, известна своей умиротворенностью и любовью к путешествиям. Но даже будучи красоткой #BikiniInspo, она испытывает давление желания быть идеальной или потребности сравнивать себя с другими: «Как и на всех, на меня влияет то, что я вижу в социальных сетях. Я смотрю на этих девушек в Instagram (принадлежит компании Meta, признанной экстремистской организацией и запрещенной в РФ), на их тонкие талии и длиннющие конечности, сравниваю себя с ними и кажусь себе коротышкой. Избежать этого невозможно. Не существует такого понятия, как идеальное тело, и я точно таким не обладаю, даже если бы оно существовало. Совершенство, о котором обычно думают люди, достигается с помощью Photoshop: никаких растяжек, никакого целлюлита, никаких валиков. У меня валики на животе, ямочки на бедрах, и, чем больше времени я провожу с разными женщинами,