У нас были две основные версии происхождения расписки: либо супруга в период брака подсунула в какой-то момент бумагу для подписи, а потом уже дописала на ней про заем, либо он случайно поставил подпись на пустом листе, который впоследствии был использован для расписки. Точный ответ на эти вопросы могла дать только почерковедческая экспертиза.
В случае необходимости каждая сторона в судебном процессе может подать ходатайство о проведении экспертизы на основании статьи 79 Гражданского процессуального кодекса РФ:
«1. При возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.
2. Каждая из сторон и другие лица, участвующие в деле, вправе представить суду вопросы, подлежащие разрешению при проведении экспертизы. Окончательный круг вопросов, по которым требуется заключение эксперта, определяется судом. Отклонение предложенных вопросов суд обязан мотивировать.
Стороны, другие лица, участвующие в деле, имеют право просить суд назначить проведение экспертизы в конкретном судебно-экспертном учреждении или поручить ее конкретному эксперту; заявлять отвод эксперту; формулировать вопросы для эксперта; знакомиться с определением суда о назначении экспертизы и со сформулированными в нем вопросами; знакомиться с заключением эксперта; ходатайствовать перед судом о назначении повторной, дополнительной, комплексной или комиссионной экспертизы.
3. При уклонении стороны от участия в экспертизе, непредставлении экспертам необходимых материалов и документов для исследования и в иных случаях, если по обстоятельствам дела и без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым».
На судебном заседании судья удовлетворила нашу просьбу о проведении экспертизы, и Михаил сдал образцы почерка. Ему необходимо было разными руками оставить подпись несколько раз, а также подписи были сделаны под разными наклонами руки. В общем, около десяти образцов и расписка со всеми материалами дела ушли на экспертизу.
Хотелось бы рассказать о серьезном моменте. Пока мы в коридоре ожидали вызова в кабинет судьи, новый избранник бывшей жены Михаила тоже был в суде, да еще и не один. По рассказам общих знакомых, это был приезжий из Белоруссии, который со своей частной бригадой занимался строительными работами. Так вот, в суд пришли еще несколько его рабочих – видимо, были выбраны наиболее крупные мужчины. Один из них специально сел со мной рядом и, беседуя со своими товарищами, сказал: «Всякое бывает, когда просто идешь по улице. Ведь можно упасть и сломать себе позвоночник, или кирпич на голову упадет».
Такие слова, конечно, ни мне, ни моему клиенту не понравились. Я предложил Михаилу нанять персонального охранника на время нашего выезда и участия в суде. Суммы на кону были значительные, физическую расправу или насилие со стороны сожителя истицы и его подельников исключать было нельзя. В то время я часто общался с одним приятелем, который серьезно увлекался бодибилдингом и рукопашным боем, и он за небольшую плату ездил с нами в суд и сидел рядом у кабинета, пока мы ждали вызова в зал судебных заседаний.
После того как была проведена графологическая экспертиза, я ознакомился с ее результатами. Подпись, с виду практически идентичная подписи Михаила, была признана экспертом на 99,99 % подделкой. Вот насколько точно эксперты определяют подлинность почерка! Однако слушания по делу продолжились, так как истица пыталась с помощью других доказательств убедить судью, что супруги действительно брали деньги в долг.
Помню, как на заседание пришли несколько свидетелей, один из них – друг семьи, который якобы давал деньги. Мужчина средних лет рассказал в зале суда, что у них с женой были два миллиона рублей с накоплений и продажи какого-то имущества и они откликнулись на просьбу друзей и дали эту сумму в долг. Причем он пояснил, что вся сумма была именно наличными и хранилась дома. Деньги в долг также были переданы наличными. Когда я спросил у него, почему они дали в долг деньги, не договариваясь о каком-либо проценте, да еще и на длительный срок (а деньги были возвращены согласно расписке почти через полтора года с момента займа), свидетель ответил, что просто хотел помочь своим друзьям. Сама истица толком объяснить, куда семья потратила такую сумму, тоже не смогла.
В итоге, учитывая объяснения всех сторон, результаты экспертизы и выступления свидетелей, судья вынесла следующее решение: 2/3 дома и земельного участка присудить бывшей жене Михаила (соответственно ему оставалось по 1/3 от дома и земли) и отказать в требованиях взыскания с него половины долга. Автомобили остались, как и были оформлены изначально: «Рено» – у бывшей супруги, «Хёндай» – у Михаила. Такой результат в целом нас очень порадовал, так как самые большие опасения были насчет того, что придется возвращать деньги, к которым Михаил не имел никакого отношения. Но потом мы собрались еще обжаловать решение в части раздела недвижимости. Учитывая, что дочь также много времени проводила с отцом, мы хотели изменить решение суда и разделить дом и землю по 1/2 части.
Мной была подготовлена и подана кассационная жалоба[2] на решение Октябрьского районного суда.
Наше дело направили на пересмотр в коллегию Санкт-Петербургского городского суда. Коллегия – это три судьи, которые предварительно исследуют материалы дела и выносят свое решение, все ли было рассмотрено верно или судебный вердикт вынесен с ошибками.
В ноябре 2009 года состоялось судебное заседание в городском суде, который тогда находился на набережной реки Фонтанки, в здании петровской эпохи. Меня всегда удивляло в нем то, что в судебных коридорах сохранились проемы от старых печей. В этом суде нас ждала маленькая победа: после выступления сторон судьи приняли решение изменить вердикт Октябрьского районного суда и разделить землю в пропорции по 1/2 части каждой из сторон, однако, учитывая, что дочь постоянно проживает с матерью, оставили 2/3 части дома бывшей жене.