Из-за тебя… В памяти всплывает взгляд школьницы, в котором смешались в безумный коктейль стыд, отчаяние и обида. Беатрис, кажется, считает, что я не захочу с ней после выходки брата общаться. Глупая девочка.
– Хорошо, – поджала губы я в неловкой улыбке.
Делаю несколько шагов в сторону, собираясь уходить, поскольку больше меня здесь ничего не держит. Да и разговор вышел какой-то неловкий… Сразу ясно, что у каждого остался осадок после того случая.
– Ну, пока? – Боже, теперь все только хуже.
Почему так неловко, черт возьми?
Парень автоматически кивает и разворачивается, однако сразу же возвращает взгляд на меня.
– Рэйчел?
– Да? – захлопала ресницами я.
Меня сейчас стошнит. Срочно нужно домой, желательно спрятаться под одеяло и заорать со всей мочи в подушку.
– Уже темнеет, – охватил взором серое небо шатен, – давай я тебя подвезу?
В груди предательски защемило. Одновременно с мурашками по конечностям пронесся и холодный ветер, поэтому я решила свалить реакцию тела на нежданный порыв воздуха. Сердце, вырабатывая адреналин, ноет, плачет, требует сделать уже хоть что-то, но что? Стою подобно манекену и просто буравлю человека застывшим взглядом.
– Не хочу тебя утруждать, – тактично отказалась я, и в голове взорвались петарды.
Ник ухмыльнулся и приподнял левый уголок рта в скользкую улыбку, напоминая мне лиса.
– Садись давай, – отрезал он.
Кожаный салон автомобиля мне понравился тем, что, в отличие от всех других (не знаю почему), этот не скрипел, издавая нелепые звуки. Благодаря зеленому мешочку, подвешенному на зеркале заднего вида, пахло вкусно и освежающе: что-то среднее между лаймом и грейпфрутом.
Никсон мягко попросил меня пристегнуть ремень безопасности, и, после выполненной просьбы, машина тронулась.
Сперва никто ничего не говорил: Райт был занят дорогой, переключая поворотники и меняя скорость, а я считала невидимых мух, постоянно сжимая рукой упаковки любимых мармеладок.
Скорее всего, парню надоело сидеть в собственном авто в таком заметном напряжении, поэтому он начал диалог первым.
Он спросил, давно ли я живу в Митсент-Сити, я ответила, что с рождения. Потом полюбопытствовал о моих занятиях и увлечениях. Это показалось мне милым, ведь в основном люди спрашивают о семье, об учебе и тому подобном, однако Никсон сделал акцент именно на моих личных интересах.
– Очень люблю читать. Но, если говорить откровенно, сейчас я читаю не так много. Не успеваю, – горько вздохнула я, посмотрев на светофор, который в эту секунду загорелся зеленым.
Ха, будто мой взгляд почувствовал.
– Учишься, насколько я помню? – Нажал на педаль газа Никсон.
– Ага, на дистанционном. Еще и стажируюсь в газете Future time. Слышал что-нибудь о ней?
Парень замычал, оттягивая время для размышлений или чтобы что-то вспомнить, не суть.
К тому моменту на горизонте начал вырисовываться закат. Я люблю закаты, они волшебны. Как можно оторвать глаза от столь потрясающей картины, когда небо и пушистые облака, растянувшиеся шлейфом по всему небосводу, вплоть до горизонта, окрасились в малиновый цвет. Так и хочется сказать «молочные берега».
Мне повезло заметить это восьмое чудо света в зеркале, но взгляд больше никуда не девался, будто заворожили.
– Да, – спустя паузу ответил Райт, – мой отец давал интервью для них. Значит, ты у нас работаешь редактором?
– Ох, нет, – засмущалась я, – я всего-то стажер, выполняю «грязную» работенку. Но очень хочу стать ведущей утренних новостей.
– Ну, если так сильно хочешь, значит, все будет, – кажется, искренне заверил меня Ник.
Я перевела на того внимание, вмиг позабыв о закате, и сложила в недопонимании ровные брови, отчего, я уверена, на лбу выступили морщинки.
Вот смотрю на профиль этого человека и разобраться не в силах: что с ним не так? Может, это розыгрыш дурацкий или у Никсона есть тайный брат-близнец? Иначе как оправдать его поведение? То он злой, пена изо рта выходит, то язвительный и скользкий, каждый раз слово кривое вставляет, будто нарочно задеть за живое пытается, а сейчас весь такой пушистый и правильный, ангел, спустившийся с небес, только нимба и крылышек не хватает. Аж руки чешутся ущипнуть!
– Почему ты так ведешь себя? – не выдержала я, сощурившись.
Ник поворачивает на перекрестке, после чего удивленно смотрит в мою сторону и опять на дорогу.
– Ты про что?
– Почему ты играешься? То ненавидишь меня, то поддерживаешь. Вот даже подвезти меня до дома выказал желание, – ладонью показываю на нас, умоляя коленки не дрожать.
Голова парня закивала в согласии, а сам он издал что-то похожее на смех и фырканье. Реакция мне не понравилась. Хочу ответы.
– Я решил подвезти тебя потому, что уже темнело. Негоже юной леди ходить одной по темным улочкам. Мало ли какие могут уроды на пути появиться, – принялся за объяснения Райт, – а вот за мое поведение я правда прошу простить…
– Смахивает на биполярное расстройство, – усмехаюсь я, видимо, вслух, тем самым перебив чужую реплику.
– Я просто холерик, – пожал плечами юноша, этим жестом говоря «ничего не поделаешь».
– А я меланхолик.
– Черт, это фигово. Терпеть не могу сопли, – поморщился Никсон, и я, в негодовании воскликнув, несильно толкаю его в плечо.
Через считаные минуты машина подъехала к моему дому, затормозив у бордюра, при этом Ник не вынимал ключ из замка зажигания, держа одну руку на кожаном черном руле.
Уже совсем стемнело, и уличные фонари, не считая светящегося дисплея автомобиля, разрывали тени, позволяя нам видеть очертания друг друга. На холодном синем свету шатен кажется еще более взрослым, чем он есть, и пусть между нами не такая колоссальная разница, она все же чувствуется: в манере общения, мыслях, взглядах на мир. Это тонкая, невидимая пленка, которую не так просто разорвать, но если сделать это, можно лишь все испортить.
Я отстегиваю ремень и поправляю его в нужное положение, крепче сжав в липкой от пота ладони пакет с мармеладом.
– У вас такой спокойный район. И дома милые, – разглядывая улицу, жует губу Никсон Райт.
– Спасибо за все, – мило улыбаюсь я, привлекая внимание. – Эм… это тебе. За помощь.
– Мармелад? – ухмыльнулся парень, приняв из моих рук одну упаковку кислинок.
– Привереда! Ты сначала попробуй, а потом уже выступай. Вот увидишь: одну съешь – и остановиться уже не сможешь, – все так же улыбаясь, обещаю я, заодно с легкостью открываю дверь.
Мерзлый воздух одним разом обнял мое тело, привыкшее к теплу печки в салоне, отчего по спине пробежали противные мурашки. По вине спустившегося на город тумана дорога и газон стали влажными, в свете фонарей поблескивала роса. Вряд ли в этом году вновь пойдет снег, вместе с тем холод и низкая температура воздуха задержатся в наших краях на приличное