– Как за два года можно было построить что-то настолько масштабное? – недоумевала я, недоверчиво прищурившись. – Здесь раньше ничего не было. Настолько пусто и безлюдно, что перекати-поле порой проносилось.
– Это дело рук семьи Блэков…
– Блэк? – переспросила я, беспардонно перебив Беатрис, отчего она смешно поморщила нос.
Но мне сейчас было не до смеха. Я паниковала. Черт побери, не прошло и месяца, как я вернулась в город, а призраки прошлого нагоняют меня, будто кричат: «Привет, милая, скучала? Думала, что мы больше никогда не встретимся?» Именно так я и думала, надеялась, молилась. Вернуться в Митсент-Сити, а тем более остаться здесь – самая идиотская моя идея. Меньше всего на свете я хочу встретиться с тем рыжим ненормальным маньяком, от которого волосы встают дыбом. Который причинил мне не только физические травмы, но и душевные. Гребаный ожог на ладони – бельмо, мозолившее мне глаза на протяжении двух с половиной лет. Это мое наказание – вечная память о Кристиане Блэке, о «Сходке», об ошибке Коди и Бена, о нем…
Руки начали трястись, когда машина затормозила у обновленного рекламного щита. Би настояла, чтобы заплатила на сей раз она, поклявшись, что ни цента у меня не возьмет, только обидится. Я сдалась, решив, пока есть возможность, успокоиться и разглядеть огромный билборд. На нем изображен во всей своей пафосной красоте «Золотой городок». Почему-то мне захотелось думать, что наименование город получил исходя из исторических событий. Ведь все-таки давным-давно, во времена золотой лихорадки, именно на этом месте переселенцы отыскали «чудесные» камни.
– Пойдем, – подзывает рукой улыбающаяся в тридцать два зуба Би.
Такси, разворачиваясь, уезжает прочь. Я глубоко вздыхаю, выпуская горячий пар, который немедля растаял на голубом фоне, и приближаюсь к радостной брюнетке.
Как непривычно… Совсем не узнаю это место: нет постаревших гаражей, груды ржавого металлолома и мусора. Теперь на месте «Сходки» нечто новое и современное: ровное шоссе, бордюр, ведущий к высокому железному забору, за которым заметны не очень высокие здания, деревья и какие-то башни, напоминавшие телевизионные. Единственное, что осталось без изменений, это тишина. Как было тихо, так и осталось. Но, исходя из рассказа Беатрис, в сезон отпусков здесь от людей отбоя нет.
Пытаюсь потушить пожар в груди, разгорающийся по вине воспоминаний, врезавшихся в голову подобно назойливым мухам, и следую за маленькой фигуркой.
Брюнетка знает путь. Она спокойно проходит через арку на территорию «Золотого городка», делая петлю вокруг своей оси, руками указывая в разные стороны, рассказывает о тех или иных заведениях. Ее экскурсия не такая уж долгая и утомительная. Вообще-то, Би скупа на слова: бросает два-три предложения и идет дальше. Мне же хотелось изучать все детально, потому как, в отличие от кареглазой, я здесь впервые. Если говорить кратко, то здания напоминают мне своим дизайном улицы Бруклина. Я никогда не была там, но смотрела фильмы и сериалы, по ним и сужу.
Улицы «Золотого городка» украшены гирляндами и флажками, различными декорациями и искусственными цветами. А еще здесь есть дорожные знаки. Миленько.
– А сейчас я покажу тебе самую лучшую кофейню во всей Северной Америке, – подбегает ко мне брюнетка, обняв за руку.
Она такая низенькая, что приходится наклонять голову, иначе Би пропадает из поля зрения. Забавно… Окажись здесь Ханна, она, несомненно, начала бы шутить над Беатрис, и закончилось бы это войной.
– Ого, аж на целом материке? Заинтриговала, – подыграла я, надув нижнюю губу.
Мы прошли к пустой площади, которая полностью была выложена красными кирпичами. В самом сердце находился фонтан со скульптурой обнаженной женщины. Она держала горсть винограда в одной руке, а в другой – кубок, предназначенный для вина. Я хмыкнула, увидев это. Пытаются подражать средневековым мастерам? Прискорбно.
Солнце вновь скрылось за облаками, повисла тень, из-за которой вмиг стало холоднее, вдобавок и ветер дул прямо в лицо, развевая наши волосы и нарочно спутывая их.
Вскоре мы добираемся до той самой хваленой кофейни. О да! Как хорошо… Тепло и пахнет кофейными зернами.
Помещение небольшое, но довольно уютное: вместо привычных стульев здесь стоят кресла-качалки, книжные полки, битком набитые рукописями, и много-много подушек из пестрой ткани. Увидев это, я позабыла обо всем, потому что эта кофейня – моя мечта… Я раньше подумывала над тем, чтобы открыть пусть и крохотное, но зато свое кафе-библиотеку. И видеть мечту, воплощенную кем-то другим, своими глазами – невероятно горько и прекрасно одновременно. Дурацкая улыбка запечаталась на лице, не смея сползать.
– Занимай любой столик, а я… Ох, Диего! Какая неожиданная встреча! Не знала, что ты сегодня работаешь, – переключилась на другого человека Би, невинно захлопав густыми ресницами, когда тот проходил мимо нас.
Услышав свое имя, кучерявый парень лет двадцати шести (или больше, так и не выяснила) удивленно вытаращил черные глаза, после чего, судя по всему, разглядев знакомые лица, приветливо улыбнулся. Только замечаю на его щеках глубокие ямочки.
– Привет, Трис. Как дела? – он спрятал поднос под мышку и выпрямился, из-за чего теперь кажется еще выше.
Божечки, на фоне этого громилы Би – Дюймовочка.
Я вижу фейерверк на дне карих глаз, вижу эту улыбочку Моны Лизы. Гм… не знала, говоришь… А, Беатрис? Кое-как удается не закатить глаза.
– Все отлично, спасибо. Ты видел мои сообщения в соцсети? – скрестив руки на груди, спросила итальянца Би.
Они еще и переписываются? Боже, давно ли?
– Э, нет. Прости, что не отвечал. Занят был, – пожал плечами Диего и дал знак «окей» уходящему на перерыв молодому человеку.
– Нестрашно, – отмахивается брюнетка, гордо приподняв подбородок, – я просто скажу это сейчас…
Навострив уши, я взволнованно принялась сверлить глазами профиль бесстрашной девушки, надеясь на ее здравомыслие. Это то, о чем я подумала? Признание в любви?
– Конечно, без проблем, – ответил парень, улыбнувшись, выпуская на волю свои милейшие ямочки.
– Камила говорила, что ты ищешь девушку для заезда на мотоциклах? Так вот, что насчет меня?
– Что?! – в унисон произнесли мы с итальянцем.
Мы не обратили на это внимания, так как были сконфужены заявлением Беатрис, ведь, господи, оно же безрассудное!
О чем Беатрис думает? Одно дело кокетничать с предметом воздыхания, который, кстати, старше тебя на десять лет, а абсолютно другое – рисковать из-за симпатии жизнью. С ума сойти, это ведь неслыханная глупость.
– Би, это опасно! – не выдержала я, решив в конце концов вмешаться.
Она и бровью не повела в мою сторону, продолжая испепелять уверенным взором смуглое лицо Диего. Тот в свою очередь задумчиво хмурит густые брови.
– Смелое заявление, Трис. Но это правда опасно. К тому же, – поспешил исправиться Диего, когда брюнетка перевела бегающие от обиды глазки прочь, – ты несовершеннолетняя.
– Только это