Было бы интересно посмотреть на «союз любящих сердец» в реальности. Ведь узаконить можно только отношения двух граждан, а не их сердец. Иначе это было бы что-то из анатомического театра.
Когда передо мной поставили выбор, в юридический я буду поступать или в медицинский, то бабушка привела меня в морг. Да, там у нее тоже связи. Внутрь бабуля со мной не пошла, просто болтала во дворе морга с заведующим патологоанатомическим отделением. А для меня патологоанатом провел такое же демонстративное вскрытие, какое втихую, неофициально показывают студентам медицинского курсе на втором. После этого дедушке не пришлось организовывать мне визит на судебное заседание или просто день в качестве стажера при каком-нибудь его знакомом прокуроре или адвокате. Выбирая из двух зол, остановилась на юридическом. Крови я, конечно, не боюсь. Девушка, которая боится крови, – вообще комичная героиня, потому что с месячными ей придется сложно. Но вот вскрытие – это перебор! Для докторов есть немало вариантов, как реализоваться, ни разу не подойдя к реальному пациенту со скальпелем в руках. Но мне страшно, что у меня-доктора со временем образуется свое кладбище тех, кому я не смогла помочь. Даже не по своей вине, а просто потому, что современная медицина до сих пор способна не на все.
Очень веселые размышления в день свадьбы, конечно.
Почему-то в голову пришло про плакательные песни. А что, как раз по случаю! Хотела бы я девичник в русском народном стиле? Вот, положим, все-таки сдружись я с девчонками из своей группы, и что бы они тогда мне пели, заплетая косы? Причитания свадебные всякие они вряд ли знают. Наверное, выбор пал бы на что-то из репертуара Меладзе. «Краси-и-и-иво ты вошла в мою грешную жи-изнь». Так и запишем.
С детства не помню, чтобы я лежала так много времени. Ладно, лежала – в принципе ничего не делала.
Время раннее, пять утра. Демона пока не видно. Когда он ничем не занят дома и не хочет со мной поболтать, то уходит в свой ФАд или мало ли куда еще через него. Я его не контролирую, но могу в любой момент позвать. Пока что не хочется. Впереди целая жизнь, еще успеем надоесть друг другу.
Плакать я не хочу, но и особой радости почему-то не чувствую. Приподнялась на диване, смотрю в окно равнодушным взглядом.
Соня, ну ты чего? Посмотри, какое небо красивое. Розовый цвет еще не до конца растворился в светло-голубом. Небосвод такой нежный и монументальный – вечный! И тишина на улице. Да, под окнами уже едут первые автобусы и машины, но их очень мало. Ни в какое сравнение с дневным шумом улицы это не идет.
Я очень люблю такие моменты, потому что они будто для меня одной. Для меня в настоящем. Не для того, чтобы быть лучше-сильнее-выше. Не для того, чтобы казаться идеальной. Не для других. Для себя. Я хочу поставить хореографию, которая может передать это чувство. Явно контемпорари и, возможно, элементы из балета. Ткань для платья должна быть летящая, легкая. Пригодятся цвета утреннего неба – нежно-розовый, светло-голубой и, конечно, белый. Движения будут отображать стремление вверх. Наслаждение моментом в той точке, где находится герой этого танца, тоже будет. Это про настоящее, а такие движения я вижу в плоскости на уровне пояса или максимум таза. Без сильных наклонов, приседаний. Ноги здесь в основном для передвижения по сцене и взлетов на высоту таза или выше. Активная грудная клетка, наклоны и прогибы во фронтальной и в сагиттальной плоскостях. Короче, и в стороны, и вперед, и назад. Руки тоже очень активные, в основном раскрытые. Нельзя прижимать их к себе, и даже угол девяносто градусов в локте – это слишком.
Так можно будет повторить пару движений из своей же хореографии или исполнить весь номер и полностью погрузиться в это чувство «для себя в настоящем», даже когда рассветный час давно прошел, а вокруг все шумно и суетно.
Похожее состояние мне дарит песня Дарьи Виардо «Бог в меня верит». А это про повод продолжать жить и искать свой путь. Как ни крути, ресурсное настоящее – задел для качественного будущего. Одно без другого немыслимо.
И почему я не испытываю сейчас то же, что и всегда во время волшебных тихих рассветов в уединении?
Сегодня у меня наконец-то появится семья. «Ячейка общества», как говорили на уроках обществознания. Прости господи. Не так я себе все это представляла. Сейчас ощущение, что у меня загипсованы обе ноги. А на руках будто Пашины утяжелители, с которыми он ходил по дому, чтобы тренировать тело, даже пока сам не тренировался. Ну а для шеи какие утяжелители? Веревка и камень. Я иду на дно. Бульк.
– Доброе утро, душа моя. Как спалось? – Демон стоит посреди комнаты, вытянувшись по струнке и заинтересованно вглядываясь мне в глаза. Точнее, в душу.
– И тебе доброе, коль не шутишь. Так дедушка говорил. Можешь себе представить, как двери в зале ЗАГСа открываются и он ведет меня к тебе? Весь при параде, в форме и со всеми медалями.
– Дорогая, в российских ЗАГСах так не принято. Вот как все будет: когда нас пригласят на второй этаж, где и находится классический зал для бракосочетания, то мы поднимемся туда по широкой винтовой лестнице. Пройдем к большим белым дверям, откроем их и войдем в зал под «Свадебный марш» Мендельсона. Ах, прости, бес попутал. Мы телепортируемся прямо к залу, где Ада Матвеевна уже будет ждать нас и широко улыбаться. Она произнесет свою речь, а потом задаст нам по очереди тот самый вопрос: «Согласны ли вы, Белова София Аароновна, выйти замуж за Граца Павла Гертрудовича?»
Я внимательно слушаю и молчу. А когда «главный вопрос» повисает в воздухе, как беспризорный, то не сразу замечаю, что демон подошел ближе, наклонился, выжидающе на меня смотрит и начинает улыбаться.
– Да-да, я согласна. Конечно. Это же то, о чем я всегда мечтала.
Глава 23
Демон рассмеялся и отошел вглубь комнаты. То, что мы так быстро с ним сблизились, было бы странным, если бы я забыла про его специфичные таланты в общении. Но ведь со мной он будто не пользуется своей манипуляторской магией? И разрешает мне делать то, что я хочу. Интересуется моим мнением. Не пичкает меня своими blodplättar. Можно сказать, почти беспрекословно слушается и воплощает в реальность все мои желания, хотя это он тут задает правила игры.
– Все-таки у тебя слишком хмурое личико для такого дня.
И это так. Я еще пытаюсь разобраться в причинах. Отвечаю задумчиво, медленно, будто взвешивая каждое слово на внутренних весах правдивости:
– Ты же рядом, а значит, все хорошо.
Демон в ответ только еще раз улыбнулся, а потом исчез.
Я еще повалялась в кровати, глядя на небо, а потом подключила всю свою силу воли и пошла в душ. Даже волосы помыть смогла. По случаю события надела поверх белоснежного нижнего белья новый шелковый халат, который ждал своего часа уже месяца два. Не могла разрешить себе носить его без повода. Длинный, свободный. Цвета лепестков чайной розы. Он легко скользит по моему телу, пока я заныриваю руками в широкие рукава.
Демон вернулся часа через полтора после отлучки и предложил мне помощь с прической, когда я закончила сушить волосы. Интересно, на что способен демон, когда берет на себя роль парикмахера?
Ну да, конечно, он и в этом хорош. Сначала нежно расчесал мою шевелюру, а потом стал по одной брать пряди моих волос и делать локоны. Без утюжка или другой навороченной приблуды с эффектом кондера: просто пальцами, которые по его воле меняют температуру. Божечки ты мой.
– Волосы слушаются меня не хуже, чем их обладатели, – сказал этот самородок с довольной усмешкой. Да, я тоже буду его слушаться, если он всерьез этого захочет. Но пока что мне, видимо, везет. Попался же мне невиданно очаровательный