нижний мир мертвых –
пространство перехода –
верхний мир живых.
Поскольку мир мертвых и мир живых находились в постоянной связи и контакте, то они неизбежно приводили к мысли о замкнутой цикличности – будь то зеркальность или этажность. Поэтому игра с отражением в воде, которую мы видим в мифах, отнюдь не случайна.
И еще: древние майя не делили нижнюю и верхнюю сферу по принадлежности к миру добра или зла – в архаических представлениях это было единое пространство. В мифах же христианского периода уже появляются оценки тех или иных деяний, а также раздельные места для «плохих» и для «хороших».
СВЯЗНИКИ
С рептилиями в мифах вообще возникает путаница: есть Крокодил, есть Гремучий Змей и есть Удав, которого иногда изображают пернатым. У Гремучего Змея отдельно отмечаются Плеяды, занимающие место погремушки на хвосте.
Для периода до тольтекского завоевания в роли Млечного Пути выступает Крокодил. А вот с пришествием тольтеков всем начинает заправлять тот самый Пернатый Змей, который, похоже, в мифах присваивает себе отдельные признаки Змеев – зодиакальных созвездий.
Керамический сосуд с изображением жабы. Кампече, ок. 650–800 гг.
Los Angeles County Museum of Art
Из птиц в мифах часто упоминают Сову, как мы уже это видели. Совы – и посланники из Шибальбы, и предвестники плохих событий. Вторая зодиакальная птица – роскошная Красная Гуакамайя из семьи попугаев. Неслучайно получила она свое место на звездной карте. В «Пополь-Вух» имя одного из владык, которого побеждают близнецы, было Вукуб-Какиш («Семь Гуакамай»). В некоторых текстах он даже соперничал с Солнцем, за что и поплатился. Кроме того, в мифах майя присутствует и божество с именем Кинич-Каак-Моо («Солнечноглазый Гуакамай»). Говорят, оно спускалось на одноименный храм в городе Исамаль, чтобы сжигать сделанные подношения – а дым поднимался к богам, неся послания от людей. К Кинич-Каак-Моо обращались с просьбами во время засух и эпидемий – хотя считалось, что он сам их и напускал. В зодиаке Солнечноглазому Гуакамайу соответствует созвездие Весов – то есть осеннее равноденствие, после которого солнце начинало «умирать», а день сокращаться.
Черепаха – особое созвездие, расположенное на Млечном Пути прямо напротив Летучего Мыша. Именно из Черепахи души выходят, пройдя «большой путь», а потом «возвращаются» на землю, чтобы прожить новую жизнь. Поэтому в мифах она замещает или символизирует «голову-душу», ее лепят или раскалывают для высвобождения прошедших очищение душ. Примечательно, что в эту небесную картину бесконечной жизни майя включали и Трех опоссумов, созвездие, соответствующее Ориону. Оно лежит на Млечном Пути и примыкает к Черепахе, хотя формально и не входит в зодиак. Кроме того, Опоссум, сумчатый грызун, постоянно носит и в сумке, и на себе огромное количество малышей.
Жаба или лягушка в мифах тоже обычно выступает в роли транспорта для насекомых-посланцев: их она глотает, а потом, доставив сообщение, выплевывает. Кстати, к такому привлекаются также змеи и птицы.
Жрецы майя прекрасно понимали эту красивую историю небесной гармонии, умели рассчитывать циклы, делать предсказания по движению небесных тел. Пользовались ли они специальными терминами – да и существовали ли такие? Или в ходу были мифологические описания? Во всяком случае, при обучении учеников жрецы явно заставляли их заучивать наизусть и точно воспроизводить основные научные положения.
Все обитатели звездного неба появляются как в отдельных мифах, так и в наиболее полном тексте – в «Пополь-Вух». Все они создают порядок в мироздании, к ним обращаются главные герои-близнецы, которые и сами становятся астрономическими объектами – Солнцем и Луной, обозначая завершение творения мира и начало новой, общественной эпохи, в которую погружаются люди. Научная основа создана, мифы сделали свое важное дело. Начинаются исторические времена…
СМЕРТЬ – ЗЕРКАЛЬНОЕ ОТРАЖЕНИЕ ЖИЗНИ
Смерть – очень частый сюжет в мифах майя. О зеркальности устройства мира мертвых свидетельствуют практики погребального обряда. Это и устройство погребального сооружения, и вывернутая наизнанку одежда, и расположение предметов в захоронениях. Однако совершенно очевидно, что материальные свидетельства «зеркальности» отражают прежде всего некие духовные представления о «том свете».
Мы уже видели, что мифы майя о сотворении описывают поэтапное познание и описание окружающей реальности – так, как это происходит при развитии абстрактного мышления и становлении человеческого общества. Именно поэтому в таких описаниях почти всегда отражены ключевые события в познавательном процессе.
Если пользоваться современным языком, они представляют следующую схему:
Хаос, ничто, тишина.
Возникновение речи.
Возникновение материи (т. е. все то, что заполняет пустоту или приходит на смену водам, которые тождественны первозданному хаосу и продолжают существовать в созданном мире в качестве сакральных «девственных вод»).
Возникновение пространства (модель вселенной, фиксация объектов рельефа по горизонтали и структура мира по вертикали).
Возникновение времени (Солнце, Луна, маркирующие временные циклы).
Возникновение человека (способного к размножению и сознательной деятельности).
Возникновение общества (система родства, коллектив).
Далее описание физической картины мира продолжается построением социальной структуры, на смену которой приходит историческая картина.
Все эти этапы создания мира отражаются памятью человечества, сохраненной в мифе.
Смерть и разрушение мира обретают в мифе зеркальный порядок по отношению к рождению и созданию. Разрушение – и мира, и человека – начинается с попрания общественных законов и правил. Именно поэтому так часто мифы майя началом распада представляют то, что люди перестали соблюдать порядок: общаться с богами, почитать предков, уважать родителей, обучать детей, поддерживать веру, заниматься хозяйством.
Например, в уже упоминавшемся мифе «Черный голод» причиной, по которой на семью жадного хозяина обрушились несчастья, было то, что он перестал почитать свою мать, не уважал и обманывал братьев и соседей. В результате от него сбежала домашняя утварь, улетучились запасы, развалился дом – все разладилось. При этом миф считает необходимым четко обозначить вывод: «Ветер постепенно успокоился, а человек так и не понял, почему с ним все так приключилось. Но другие знают. И мы также рассказываем об этом, чтобы и другие рассказывали. Вот уроки дедов».
Суть легенды о Кантепеке сводится к тому, что, пока индейцы делали подношения своему древнему богу, жившему в пещере, у них всегда была еда и жили они хорошо и счастливо. Кантепек давал им советы и защищал урожай. Но тут «движение цивилизации», как сказано в тексте, разрушило лес и округу, община перестала почитать Кантепека и забыла его, заменив христианским святым, – тогда и закончились времена сытости и благоденствия. Как следствие – распалась и община.
В мифе о герое Уциле трагедия происходит из-за того, что он, пусть не по своей вине, нарушил ритм в обряде. В результате не случилось объединение народов, а затем погиб и он сам.