Драма «Рабиналь-ачи» в древности считалась сакральным обрядом, в конце которого должен был гибнуть человек – и потому при испанцах ее сначала запретили, а потом превратили в своеобразный спектакль-танец. Весь текст – это монологи противников, по очереди оправдывающих свой народ и предъявляющих друг другу претензии. Содержание спектакля не меняется на протяжении веков, что позволяет нам «услышать» то, что было важно для индейцев киче в далекие времена их могущества. Поэтому «Рабиналь-ачи» – особый исторический памятник, который дарит нам нетронутые фрагменты забытых индейских мифов. Фигурирует в тексте и какао, в привычном смысле мерило достатка и богатства. Однако неожиданно появляется на первый взгляд странный пассаж, где пять мешков какао упоминаются в непосредственной связи с жертвоприношением:
«Вот кубок, из которого ты пьешь, – ведь это череп
моего родителя, череп моего отца я вижу,
рассматриваю я! Не сделают ли так же
и с головой моею, с черепом моим?
Его резьбой украсят, красками покроют
снаружи и внутри! И вот когда
придут в твои долины, горы
мои сыны, дети мои, чтоб торговать
пятью мешками пека и пятью мешками
какао с твоими сыновьями и детьми твоими,
то скажут сыновья мои и дети:
“Вот голова нашего предка, голова отца
нашего!” Так будут повторять об этом
все сыновья мои и дети в память
обо мне, пока светиться будет солнце!..
Вот кость моей руки, она да будет
палочкой, оправленною в серебро,
звучащей, шум производящей в стенах
высоких крепости обширной, вот
кость моей ноги, что превратится
в колотушку большого барабана-тепонастли
иль в колотушку малого, и дробь их
заставит задрожать и небеса и землю…»[36]
Драма «Рабиналь-ачи» явно связывает покупку или подношение мешков какао с так называемым «жертвоприношением» и поминальным пиршеством. Оно устраивалось в древние времена, когда умерший завершал «большой путь» по преисподней, душа высвобождалась, а очищенные от плоти кости предка доставались из захоронения. Считалось, что в этот день душа могла спокойно возродиться в потомке умершего. И в качестве поминания собравшиеся пили напиток какао, символизировавший живую кровь рода и бессмертие души. Кости покойника после этого хранились в узелке или ящичке. Доставали их лишь в особые дни поминания умерших. Именно такие верования легли в основу знаменитых мексиканских «дней мертвых». В Гватемале при проведении подобного обряда до сих пор поддерживается традиция запускать в небо воздушных змеев или воздушные шары.
У индейцев Коста-Рики еще недавно при прощании с умершим было принято давать покойнику, снаряжая его в страну мертвых, питье из размельченных семян какао, без каких-либо добавок. Тот же самый напиток предлагался собравшимся гостям. Если их пришло много, то и угощение готовилось в достаточном количестве. Кстати, следы такого напитка обнаруживаются в ритуальных сосудах в захоронениях майя. Думая о предполагавшемся в «Рабиналь-ачи» празднике, представьте, сколько гостей можно было напоить какао, приготовив его из целых пяти мешков зерен. Кстати, современные религиозные празднования горных майя включают до нескольких тысяч участников и приглашенных.
Религиозная процессия в гватемальском селенье майя. Формально она привязана к католическому празднику. Однако зачастую суть процессии хранит память о прошлом.
Фото из личной коллекции автора
Удивительно, но тема столь знакомого всем какао неожиданно оказывается одним из самых «закрытых» сюжетов майяской мифологии. К счастью, больше данных сохранилось на периферии мезоамериканской цивилизации – у народов Центральной Америки, южных соседей майя. На этой контактной территории соединяются и традиции южноамериканских культур. Через нее прошли те, кто принес в Мезоамерику не только керамику и металл, но и какао. Примечательно, что практически все элементы мифов соседей майя, даже удаленных, в том или ином виде появляются и у самих майя. Здесь мы вновь встречаем какао как важнейший элемент индейских сказаний. Эти мифы восходят к архаическим сакральным представлениям о связи дерева какао с человеческой кровью и плотью, с темой сотворения человека.
Индейцы гуайми (или нгобе), живущие на западе Панамы, рассказывают, что давным-давно у одной матери были мальчики-близнецы. Женщина ходила на праздники, оставляя детей в золе у очага. Как-то в разгар веселья она встретила двух красавцев, один носил золотое одеяние, другой – серебряное. Кто-то сказал ей, что это ее сыновья, но она не поверила. Когда история повторилась три раза, женщина решила проследить за близнецами. Пришла она пораньше домой и увидела, что ее маленькие сыновья возвращаются в образе красивых мужчин. Братья же приготовили белое и красное какао и перед тем, как выпить его, пошли купаться на реку, велев матери не открывать сосуд. Любопытная женщина сняла крышку – а там варились в масле маленькие девочка (красное какао) и мальчик (белое). Кипящее масло брызнуло и выжгло ей глаза. Вернувшись, сыновья выпили какао и решили избавиться от глупой матери. Они стали швырять ее на восток, на запад, на юг, но она каждый раз возвращалась. Тогда они бросили ее на север, а затем убили и кинули туда же ее попугая. Так их мать оказалась в подземном мире предков. С тех пор она регулярно пытается выбраться, чтобы проверить, «созрели ли плоды» – то есть получились ли люди. Но при каждой ее попытке происходит землетрясение. А братья превратились в золотое Солнце и серебряную Луну. И вот так днем и ночью следят теперь близнецы за людьми – семенами земли.
У индейцев бокота, родственных гуайми и также живущих на западе Панамы, бытует очень схожий миф о двух сыновьях женщины – Солнце и Месяце. Они точно так же велели матери не открывать сосуд, в котором варится какао, но та их не послушала. Оттуда выпали горячие угли, сделалось темно, и мир загорелся. Лишь с помощью хранящих воду Громов и различных животных удалось братьям потушить пожар. После этого они поднялись в небо. С тех пор Солнце заботится о мужчинах, а Луна о женщинах.
Нет никаких сомнений, что перед нами вариант близнечного мифа, широко распространенного по всей Америке и лучше всего известного по версии у майя в «Пополь-Вух». Во-первых, здесь мы видим, что какао считалось божественным напитком, который могут употреблять только божественные герои. Неосторожное обращение с ним приводит к несчастью или даже к всемирной катастрофе. Во-вторых, очевидна связь между какао и человеческой