Один из свертков был достаточно весомым, оттуда Грэг извлек каску горняка и черную коробку, к которой на толстом резиновом тросе крепилась лампа размером с кулак.
– Это коногонка, лампа шахтерская. – Администратор повернул на лампе выключатель, и та засветилась. – Вот сюда вставляется. – Лампа заняла свое место на каске, и Грэг понимающе кивнул.
Другой пакет был полон оранжево-чёрной атрибутики донецкого «Шахтёра». От ручек и до футболки. Это уже было ближе к теме его поездки, но всё равно он ничего не помнил.
– Это я принес? Точно?
– Нет, это ваши попутчики в руках держали. Вы отмахнулись и сказали, все завтра. А один из них сказал, чтобы мы вам напомнили: поезд в 16:43 и такси заказано.
Поезд! Сегодня же поезд. Который час? Цифры айфона показывали 15:45. Сколько же он спал?
Поднявшись к себе в номер, Грэг сел на кровать, обхватив голову руками. «Гриня, так нельзя, это неуважение…» – слова какого-то незнакомого мужчины, протягивающего ему бокал с пивом, неожиданно появились в сознании. «Кто, Александровка? Та гоняли мы их, знаем!» – обрывки спора о том, какая банда круче, тоже отложились в памяти.
Где же портмоне? Грэг искал кошелек – там были билеты до самого Лондона и должен был быть паспорт. С каждой минутой напряжение возростало – ум вспоминал все, что угодно, но только не судьбу паспорта. «Кто, киевляне? Да их к нам под конвоем привозят и так же увозят!! Нас там тоже, правда, охраняют, но мы ж себя так не ведем! Факт!» – молодой человек в оранжевой футболке надиктовывал Грэгу тезисы статьи о фанатском движении в Донецке.
Где этот чёртов паспорт? Англичанин уже не на шутку испугался. Деньги – это полбеды, но документы! «Ты так не шути, Гриша… Мафия вся уехала в Киев. Тут все приличные люди остались. Уж двадцать лет, как не стреляют, где ты этого начитался? Давай! За мир и взаимопонимание!» – подливал ему настоечку на ореховых перепонках какой-то сосед Гены.
Это катастрофа… Ни денег, ни карточек, ни паспорта, ни билетов. «Одень, одень!» – футболку «Шахтёра» натянули прямо поверх его рубашки. «За наших побратимов! За жителей города Шеффилда!» – очередная рюмка оказалась у него в руке.
– Мистер Головко, к вам посетитель, разрешите подняться?
– Да, да… – автоматически ответил корреспондент, очередной раз роясь в рюкзаке.
Гость для приличия постучался и сразу же ворвался внутрь, не дожидаясь ответа – так входят к друзьям.
– Гриша! Ну шо ты? Живой? – на пороге стоял свежевыбритый Геннадий с сумкой в руках. – Гриня, ты ж свой компьютер забыл во дворе, представь, а? Там еще и паспорт, и все бумажки твои! Хорошо, пацанва запомнила, к кому гость иноземный приходил. Нельзя же так, Григорий! И шо ты от это делаешь? Нам уже ехать надо! Давай резче! Я внизу жду! – командный тон Геннадия вернул Грэга в реальность. До поезда оставалось меньше часа.
– Во-от… А ты ж потом экскурсию захотел, чтобы самому по ночному городу пройтись, и требовал, чтобы мы по другой стороне улицы шли. – Гена рассказывал гостю хронологию событий вчерашней ночи, не отвлекаясь от управления машиной.
– Для чего? – кратко спросил Грэг. Этот вопрос был самым частым в течение последних минут их общения.
– Ты, Гриша, захотел испытать, ограбят тебя или нет.
– Я думал ограбили…
– Та нет… То ты сам оставил, на спинке стула висела твоя сумка. А добрел ты до катка. Там как раз в час двадцать ночи прощальный сеанс был – каток на лето закрывали. Ну, так ты там и выступил. В лотерею коньки выиграл и бутылку виски. Привезли хоть коньки? А то ты брать не хотел.
– Ах да… в этой большой коробке. Но виски нет, ответил Грэг.
– Так, а с чего ему быть? Мы у них в ресторане сок яблочный взяли и пока тебя довели до дома, выпили… – в голосе Геннадия сквозило какое-то безразличие к судьбе элитного напитка. – И еще Серега наш, что в «Шахтере» работает, в их ресторане всю стойку сувенирную опустошил. Сказал – в понедельник все наполнит. Ночью ж фирменный магазин их не работает, а тут такая удача подвернулась!
– Да, да… – Постепенно порядок событий всплывал в голове англичанина, державшего руку на нагрудном кармане, где лежал паспорт подданного Британской короны…
* * *
– Отлично, Волкер! Мне нравится! – Рыжий Огилви взялся перечитывать материал Грэга.
Некоторое время в кабинете висела тишина. Было видно, как главный редактор по нескольку раз перечитывает одно и то же предложение.
– Скажи, Грэг… А вот это: «Проходя среди ночи мимо полицейского участка на проспекте имени Матросова, я не увидел никого, кроме целующейся парочки влюбленных, ожидающих троллейбус». Это как связано с твоей задачей? А вот это: «Я две ночи провел в одиночестве не в самых, как мне сказали, лучших для туриста районах и могу сказать – это совершенно не Хэкни»[150].
– Ну, это реальность, шеф. На себе испытал. Всё как положено – личный опыт.
– Да мне твой личный опыт как поднимет продажи? Ты, Грэг, что, практикант? Тебя учить нужно? Реальность многогранна, её преподнести нужно правильно! Смотри, вон, как твой напарник в красках расписал фанатские банды. Это же не значит, что он с ними грабить ходил!
Главный редактор закипал, накручивая сам себя с каждым словом.
– Я не буду переписывать, шеф. Нет там никаких убийц и охотников за скальпами англичан.
– Ну что же, мой юный друг… – Огилви закурил сигару, обдумывая приговор. – Материал за тебя напишет Эд. Гонорар, соответственно, ему. Ты, Грэг, переходишь в отдел статистики – аналитик из тебя никакой. А в силу нового круга обязанностей, тебе не придется теперь напрягаться в командировках, так что, Чемпионат Европы для тебя – это столбики забитых и пропущенных мячей. Ты никуда не едешь.
Выйдя из кабинета, Грэг вслух заметил:
– А это, наверно, и к лучшему… Белинда, что вы делаете сегодня вечером? За этой работой я и головы не мог поднять, а у вас, оказывается, шикарная фигура!
Юная практикантка зарделась, как в тот раз. Все её усилия по привлечению к себе внимания при помощи ксерокса оказались плодотворными – Грэг-таки оторвал свой взгляд от ненавистного монитора…
История дома по ул. Щорса
2013 год кардинально изменил ход истории на Украине. Под влиянием западных политиков активизировались деструктивные националистические силы, годами ожидавшие своего