Милорадович принял активное участие в Итальянском и Швейцарском походах Суворова в 1799 году. Видя его мужество, Суворов сделал его дежурным генералом и приблизил к себе. Храбрый офицер и исполнительный подчиненный, Милорадович принял активное участие во всех главных сражениях этой кампании. В этот период он многому учится у Суворова, переняв его удаль, предприимчивость и умение заслужить любовь и уважение простых солдат.
М.А. Милорадович. Гравюра XIX в.
Во время военных действий 1805 года Милорадович, командуя бригадой при отступлении Кутузова от Браунау, отличился в сражении при Амштеттене, оказав существенную поддержу Багратиону, на которого наступали корпуса Мюрата и Удино.
С началом Русско-турецкой войны 1806–1812 годов Милорадович проявляет все лучшие качества командира – храбрость, деятельность и честность.
В ноябре 1806 года он вместе со своим корпусом переправился через Днестр, вступил в Придунайские княжества и, выгнав турок из Бухареста, предотвратил разорение Валахии. В бою у крепости Обилешти 7‑тысячный отряд Милорадовича стремительной штыковой атакой заставил отступить 12‑тысячный отряд Али-паши, одержав тем самым крупную победу над противником. За кампанию 1806 года он был награжден алмазной шпагой с надписью «За храбрость и спасение Бухареста».
В 1809 году Милорадович был произведен в чин генерала от инфантерии.
Во время Отечественной войны 1812 года Милорадович занимался формированием резервных полков. В Бородинской битве он командовал правым крылом и центром русских войск. 28 августа Кутузов назначил Милорадовича командиром арьергарда, прикрывавшего отступление армии к Тарутину.
Во время изгнания французской армии из России Милорадович был в авангарде русской армии, а в период Заграничных походов 1813–1814 годов он всегда был там, где было наиболее опасно. За проявленное мужество и героизм в годы войны Милорадович был награжден титулом графа и орденом Андрея Первозванного.
Михаил Андреевич был любимцем М.И. Кутузова, народным героем и самым обожаемым командиром и кумиром солдат.
В 1818 году он занял пост военного губернатора Петербурга.
После смерти Александра I в 1825 году он потребовал присяги Константину Павловичу. Когда началось восстание декабристов, Милорадович лично выехал на Сенатскую площадь и убеждал солдат образумиться и прекратить бунт. Во время обращения к солдатам он был смертельно ранен отставным поручиком Каховским и умер в ночь на 26 декабря 1825 года.
Муравьев-Карский Николай Николаевич
(1794–1866)
Все русско-турецкие войны на Кавказе почти всегда отличались пристальным отношением к одной из местных твердынь – Карсу. Русские его постоянно брали, но каждый раз, согласно мирным трактатам, возвращали. Карс, Ахалцых, Ахалкалаки… Эти названия передавались из уст в уста, от поколения к поколению «кавказцев» – лучших из всех войск России, заслуживших право быть первыми в тяжелейших ежедневных боях. Ежедневных, растягивающихся на десятилетия.
Но даже среди этих казавшихся железными людей слово «Карс» произносилось с почтением, ибо они знали, что это такое, знали не абстрактным умствованием, а опытом своим, жизнью и кровью своею и своих товарищей. Многие воевали за Карс единожды, но были немногие, кто брал его на штык и большее количество раз. Многие сражались за крепость, но немногие удостаивались впредь именоваться Карскими, – честь им и слава!
Этого удостоился – и брать кавказскую твердыню не один раз, и после взятия ее добавить к фамилии почетное наименование – генерал от инфантерии Николай Николаевич Муравьев.
Семнадцати лет выпущенный по квартирмейстерской части прапорщиком (ровно за год до Отечественной войны), молодой офицер с ее началом уходит из императорской свиты в армию Барклая-де-Толли. В ее рядах дерется с неприятелем под Бородином, Тарутином, Вязьмою, на Березине, а потом – и под Лютценом, Баутценом, Дрезденом, Кульмом, Лейпцигом, Парижем…
После Заграничных походов Муравьев – на Кавказе, вместе с Ермоловым: Персия, далее Хива, Бухара, куда он ездил по приказу главнокомандующего для установления добрососедских отношений.
За боевые отличия получает чин генерал-майора и Кавказскую резервную гренадерскую бригаду – уже в начавшейся войне с Турцией 1828–1829 годов. Во главе этой бригады идет к Карсу и берет его. Наградой Муравьеву стал его первый Георгий…
Карс возводился с помощью лучших английских инженеров. Крепость считалась неприступной – в том числе и потому, что Соганлугские горы, разделяющие Карс и Эрзерум, здесь образовывали весьма круто смотрящую в небо гору Карадаг, на вершине которой был возведен сильный редут, который и соединили весьма защищенным лагерем с крепостью.
Паскевич привел к Карсу 11 000, что было явно недостаточно: гарнизон крепости насчитывал 5000 пехоты и 5000 конницы, а из Эрзерума еще следовало сюда 20‑тысячное войско сераскира Киос-Магомет-паши.
Муравьев командовал войсками, располагавшимися на левом берегу реки Карс, и именно ему, учтя его боевой опыт, главнокомандующий велел 20 июня заняться возведением батарей и редутов.
Н.Н. Муравьев-Карский. Гравюра середины XIX в.
Муравьев вкупе с самыми опытными офицерами – дежурным офицером при штабе полковником Бурцевым, обер-квартирмейстером корпуса полковником Вольховским и прапорщиком Михаилом Пущиным наметил диспозицию, начавшую осуществляться через двое суток – вечером 22 июня.
Тем же вечером Нижегородский драгунский, Донской казачий и Ширванский пехотный полки предприняли ложную атаку с двух сторон на Карадаг. Турки всполошились и отвлеклись, что, собственно, от них и требовалось: вперед пошли отряды, наряженные на возведение батарей.
Отряд, строивший главную батарею на правом фланге турок, всего в 215 саженях от крепости, повел сам Муравьев, свято усвоивший, что место командира там, где он нужнее.
Утром раздосадованные собственной оплошностью турки обрушили на батарею Муравьева четырехчасовой беспрерывный огонь. Русские отвечали из 16 своих стволов, установленных за ночь. На батарее царил кромешный ад; Бурцев, догадавшийся об этом и сам находившийся в более выгодном положении – его батарея, располагавшаяся далее муравьевской, подвергалась менее интенсивному обстрелу, – решил помочь начальнику и другу. По его приказу вперед двинулись две роты егерей, чтобы занять кладбище, примыкавшее к лагерю османов и тем самым отвлечь противника.
Но все обернулось иначе: егеря, не встретив отпора, взяли сначала кладбище, а потом и сам лагерь. Только тут комендант крепости бросил против них 2000 янычар. Егерей отбросили в рукопашной до кладбища, но ненадолго: туда уже прибежал батальон пехоты, и вместе с егерями отбросил янычар к предместью.
Видя это, Паскевич приказал Муравьеву брать Карадаг, и генерал-майор попал воистину из огня да в полымя: после четырехчасового артобстрела ему предстояло во главе роты Грузинского гренадерского и батальона Эриванского карабинерного полков