Раздался негромкий стук, и почти сразу, не дожидаясь ответа, дверь открылась, впуская в комнату Риодею. Очевидно, госпожа Озера уже восстановила свой энергетический баланс, потому что снова была потусторонне прекрасна, а не жутковата.
– Приветствую, леди Харвис, – её голос звучал мягко, но с едва уловимой насмешкой.
– И я вас, – эхом отозвалась я, настороженно глядя на то, как водная нечисть подошла к кровати и оценивающе посмотрела на Одара.
Несколько секунд она не отводила от него взора, а после недовольно поджала губы и вытянула руку над его головой.
– Добавила ещё немного жизненной силы, – пояснила Риодея, заметив мою встревоженность. – Чтобы ускорить выздоровление.
– Спасибо, – мой голос чуть дрогнул.
Риодея опустила ладонь и как следует ее встряхнула, словно избавляясь от излишков силы. А после отошла к окну и сначала несколько секунд смотрела на водные просторы. Затем начала говорить:
– Я хочу, чтобы ты не обижалась, маленькая саламандра, а просто выслушала и приняла к сведению.
– Интересное вступление, – бледно улыбнулась я и, встав с постели приблизилась к хозяйке Озера. – Вы хотите о чем-то со мной поговорить? Может, тогда выйдем?
– Не стоит, он все равно спит, – пожала плечами нечисть, а после усмехнулась. – К тому же, я не скажу ничего из того, о чем он бы не знал.
– Тогда приступайте, что уж…
– Для начала… Тебя ведь предупреждали, что все соглашения с нечистью стоит фиксировать контрактом, верно? И обсуждать детали.
– Предупреждали, – я кивнула. – И у нас с вами есть контракт.
Холодные глаза Риодеи блеснули. Она растянула губы в полуулыбке.
– Полно, ты со мной подробно обсудила лишь то, на каких условиях я тебя спрячу. А там, в зале, когда на кону стояла жизнь лорда Ибисидского, ты была готова решительно на все, чтобы его спасти. И просила бы у меня, даже не читая контракт, не так ли?
Мне бы хотелось представить себя в более выгодном свете. Сказать, что, конечно же, нет, и я всегда смотрю то, что подписываю. После той западни от тети и дяди с наследследством так точно…
Но правда была в том, что в тот момент здоровье Дара было драгоценнее всего на свете. И невозможно вообразить вещи, которую я не была готова за него отдать.
Такая вот парадоксальная штука жизнь.
Но вряд ли госпоже Эльвиса интересны мои умозаключения и оправдания, не так ли? Потому я лишь развернула плечи и спокойно признала:
– Вы абсолютно правы.
– Что и требовалось доказать. Так вот, о чем это я?.. – она шагнула вперед, оказавшись буквально в шаге и коснулась моего лба острым когтем. – Ты очень глупая, Адель Харвис. Как и многие люди… Но в этом ваша сила, смертные. Вы глупы, и, возможно, именно поэтому часто совершаете невероятные вещи. Просто потому, что не знаете, что это невозможно.
– Но я ничего такого…
– Ничего такого? Нельзя просить нечисть поделиться годами жизни! – хрипло рассмеялась она. – В любом другом случае тебе пришлось бы заплатить своей свободой. И поскольку ты не просто девушка, а глава рода, то в рабство за тобой последовал бы не только твой ребёнок. Все, кто носит фамилию Харвис, жители твоей земли, даже твои призраки. Всё, что принадлежит тебе. Запомни это, маленькая саламандра. Никто не станет объяснять тебе подобные контракты дополнительно. Это одна из немногих вещей, которые очевидны.
Я прикусила губу и кивнула. Теперь до меня дошло, ЧЕМ могло все обернуться, если бы я просила другую нечисть.
– Поняла. Спасибо…
– Я надеюсь, что у вас всё будет хорошо, – голос хозяйки смягчился. – Ты перспективная девочка. А наивность – это один из немногих недостатков, которые обычно проходит с возрастом.
Она развернулась и вышла, оставив после себя лёгкий шорох ткани и ощущение прохлады, словно след от капли воды на коже.
Я обняла себя за плечи, пытаясь согреться. Тело сотрясала мелкая дрожь.
Обрисованные Риодеей перспективы, однозначно холодили кровь.
Да, я была готова отдать все за его спасение. Но даже не представляла себе размах этого «всего».. И остановилась бы я, если узнала о цене?..
Вновь опустившись на кровать, я придвинулась ближе к Дару. Несколько минут я просто смотрела на него – вглядывалась в каждую черточку лица, словно пыталась запечатлеть их в памяти.
Протянула руку и коснулась его кожи, затем спутанных серебристых волос. Он скоро проснется и это хорошо. Но между нами уже ничего не будет по-прежнему и это – плохо.
Было больно. Пронзительно больно – понимать, что, возможно, это последний раз, когда всё… вот так. Тихо. Спокойно. Без обвинений и выяснения отношений. Я себя не оправдывала – действительно я его обманула, и мне самой бы подобное было бы тяжело простить… Но я думала о ребенке и его безопасности.
Слезы снова катились по моим щекам, оставляя влажные дорожки. Я не могла остановить их даже когда Дар приоткрыл глаза. Его взгляд был мутным, усталым, с трудом фокусировался.
– Прости… – проговорила я. – Прости, я больше не буду никуда бегать… – рыдания сдавили горло, но я продолжила сквозь слезы. – От того, что я что-то предпринимаю, становится только всё хуже. Словно любой мой поступок – законченная глупость.
Его пальцы едва заметно дернулись, будто он хотел дотронуться до меня. Но он этого не сделал.
– Прости, – повторила я дрожащим голосом. – Я очень тебя люблю… Но я… я боялась за ребенка. В столице смена власти вряд ли бы прошла без беспорядков и… И я подумала, что нам лучше быть подальше от всего этого.
Он напрягся, будто не сразу понял, что я сказала, и тихо, еле слышно прошептал:
– Ребенка?..
Я снова всхлипнула, закрывая лицо руками, но потом медленно опустила их и посмотрела ему в глаза. Мне нужно было видеть его лицо, чтобы произнести это.
– У нас будет ребенок, – призналась я сквозь рыдания. Голос дрожал и срывался, но я не могла больше держать это в себе. – И я боялась, что если останусь, то потеряю и тебя, и его. И я не знала, как правильно поступить.
Дар прерывисто выдохнул. А потом медленно приподнялся и коснулся моего живота губами. Даже сквозь ткань платья я ощутила его прикосновение. Я крепко прижала его голову к себе.
До неудавшегося побега я думала, что сказать ему эту новость будет очень и очень трудно. Но слова так легко выскользнули… И ничего не произошло. На меня не упала мигом золотая клетка, наоборот, я будто скинула с плеч тяжелый камень.
Я сползла чуть ниже и крепко-крепко прижалась к сильному телу. Уткнулась носом в ямку возле шеи, пытаясь надышаться невероятно упоительным для меня ароматом этого мужчины. Поглаживая гладкую кожу на его руках, груди… Мои пальцы беспокойно метались, пока он не поймал мою руку и не прижался к коже губами.
– Тихо, – сказал Одар.
– Но…
– Ш-ш-ш, все хорошо. Молчи. И я помолчу. Возможно, это лучшее, что мы сейчас можем сделать.
Я только всхлипнула. Прикусила губу, чтобы сдержать судорожные вздохи, но они все равно вырывались из груди. Дар притянул меня ближе, и я замерла. Казалось, что хрупкость этого мгновения грозила рассыпаться от одного неверного движения.
– Прости, – повторяла я дрожащим голосом. – Прости… прости…
Я подняла голову, и наши взгляды встретились. В его глазах читалось всё: боль, обида, любовь. Я коснулась его губ своими – сначала робко, потом настойчивее, отчаянно прося прощения.
Он ответил. Со всей нежностью, на которую был способен. Моё сердце билось в унисон с его сердцем, страхи исчезли, остались только мы – два сломленных человека, цепляющихся друг за друга.
Его пальцы сначала мягко, потом настойчивее скользнули по спине, бокам, под ткань, едва касаясь кожи. Внутри всё сжалось, дрожь вспыхнула волной.
– Дар… – шёпотом сорвалось с моих губ, когда он коснулся моей шеи, оставляя влажный след и лёгкий укус. Он вдохнул мой запах, пальцы сжали талию, словно боясь, что я исчезну.
Но мне было мало этих прикосновений.
Я откинула голову, прижимаясь