Таким образом, и в 1941 г. низкую выучку Красной Армии в значительной степени продолжали определять последствия большевистского эксперимента над Россией. Мероприятия 1935–1940 гг., объективно означавшие начало отказа от него, во-первых, затрагивали не все изуродованные экспериментом стороны жизни армии, а во-вторых, к июню 1941-го просто не успели дать весомые плоды: наиболее важные преобразования начали уже после начала массовых репрессий. И если уж сводить вопрос к конкретной дате, то причины катастрофы 1941 года надо искать не в 1937-м, а в 1917-м.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Реформа в Красной Армии. Документы и материалы. 1923–1928 гг. Кн. 1. М., 2006. С. 299.
2 Там же.
3 Симонов К. Сто суток войны. Смоленск, 1999. С. 397.
4 В ВВС за 1928–1938 гг. перевели 5670 лиц комначсостава сухопутных войск (Шумихин В.С. Советская военная авиация. 1917–1941. М., 1986. С. 162).
5 Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Октябрь 1936 г. Документы и материалы. М., 2009. С. 370.
6 Русский архив. Великая Отечественная. Т. 12 (1). М., 1993. С. 59.
7 Бородин В.П. День Победы. М., 1996. С. 29.
8 РГВА. Ф. 62. Оп. 3. Д. 218. Л. 58 об.
9 Смирнов А.А. Крах 1941 – репрессии ни при чем! «Обезглавил» ли Сталин Красную Армию? М., 2011.
10 Подсчитано по: Великая Отечественная война. 1941–1945. Военно-исторические очерки. Кн. 1. Суровые испытания. М., 1998. С. 82; РГВА. Ф. 9. Оп. 36. Д. 1759. Л. 21. Сведения на 1 января 1941 г. опубликовавшими их авторами отнесены к «офицерскому составу» – под которым можно понимать только командный и начальствующий вместе. Данные по КВО приблизительны, так как проведенная в нем в 1936 г. проверка уровня военного образования комначсостава охватила лишь 10 из 25 дивизий.
11 Сувениров О.Ф. 1937. Трагедия Красной Армии. М., 2009. С. 494.
12 Герасимов Г.И. Действительное влияние репрессий 1937–1938 годов на офицерский корпус РККА // Российский исторический журнал. 1999. № 1. С. 48–49.
13 Сувениров О.Ф. Указ. соч. С. 508–510.
14 Гальдер Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск. 1939–1942 гг. Т. 2. М., 1969. С. 504.
15 Гиленсен В.М. Фатальная ошибка. Роль немецкой разведки в принятии А. Гитлером решения о нападении на СССР // Военно-исторический журнал. 1998. № 4. С. 30. Мы могли бы привести и прямо противоположную оценку профессионализма высшего комсостава «пострепрессионной» Красной Армии, данную офицером вермахта. Э. Раус – прошедший в боях с Красной Армией в 1941–1945 гг. путь от полковника до генерал-полковника – настаивал после войны, что «высшие эшелоны командования Красной Армии с самого начала показали себя наилучшим образом: гибкость, инициативность, энергия». Да, подчеркивал он, «во время политических чисток большое количество высших офицеров бесследно пропало. Но было бы ошибочно утверждать, что это неизбежно вело к ухудшению качества командования на высшем уровне. В области военного образования был достигнут столь значительный прогресс, что в начале войны качество высшего командования полностью отвечало требованиям момента. Многие решения в сфере стратегии, которые тогда и теперь могут вызвать сомнения в способностях этих командиров, требуют тщательного анализа тогдашней ситуации, и лишь после этого можно будет сделать правильный вывод» (Раус Э. Танковые сражения на Восточном фронте. М., 2005. С. 42).
Естественно, эти утверждения тоже можно оспорить. В том-то и дело, что оценки иностранных офицеров (за исключением стажировавшихся в советских частях) – источник крайне ненадежный. Эти лица по определению не располагали достаточной информацией о довоенной Красной Армии и, соответственно, не имели возможности провести «тщательный анализ тогдашней ситуации» (так, из замечаний Рауса видно, что он имел неверное представление о советском оперативном планировании в войне с Финляндией). Именно поэтому мы не стали опираться ни на выкладки Э. Рауса, ни, например, на донесения, направлявшиеся в 1939 г. из Москвы военными атташе Франции и США – которые «однозначно указывали на сохранившуюся боеспособность Красной Армии» (Зимняя война 1939–1940. Кн. 1. Политическая история. М., 1998. С. 103).
16 Симонов К.М. Заметки к биографии Г.К. Жукова // Военно-исторический журнал. 1987. № 9. С. 50.
17 Морозов М.Э., Кулагин К.Л. Советский подводный флот 1922–1945 гг. О подводных лодках и подводниках. М., 2006. С. 423. Два других вывода авторов – о том, что репрессии «добили систему подготовки кадров» и «развалили дисциплину» – аргументированы, на наш взгляд, очень слабо и доказанными считаться не могут.
18 Смирнов А.А. Боевая выучка Красной Армии накануне репрессий 1937–1938 гг. (1935 – первая половина 1937 год). Т. 1. М., 2013. С. 398–399.
19 Цит. по: Анфилов В.А. Дорога к трагедии сорок первого года. М., 1997. С. 90–91.
20 Цит. по: Якушевский А.С. Особенности подготовки вермахта к нападению на СССР // Военно-исторический журнал. 1989. № 5. С. 74.
21 РГВА. Ф. 4. Оп. 16. Д. 19. Л. 333.
22 Подсчитано по: Замулин В.Н. Прохоровка – неизвестное сражение великой войны. М., 2006. С. 647.
23 Меллентин Ф. Бронированный кулак вермахта. Смоленск, 1999. С. 439, 440.
24 Русский архив. Великая Отечественная. Т. 12 (1). С. 108.
25 Греков А. Наблюдения узника ГУЛАГа // Военная мысль в изгнании. Творчество русской военной эмиграции. (Российский военный сборник. Вып. 16). М., 1999. С. 273.
На учениях красных командиров. 1925 г.
Торжественная встреча призывников. 1929 г.
К.Е. Ворошилов в 1930-е гг.
Выпускники кавалерийских курсов усовершенствования командного состава РККА. 1925 г.
Выпускники КУВК. 1927 г.
М.Н. Тухачевский в 1920-е гг.
Представители высшего командования армии и флота перед началом Октябрьского парада. 1932 г.
С.М. Буденный и С.К. Тимошенко (в центре) среди бойцов и командиров РККА
С.М. Буденный
М.И. Калинин, К.Е. Ворошилов и др. среди выпускников Военной академии им. Фрунзе
А.А. Зайцов