Я обернулся. Он предложит остаться? Что-то внезапно изменилось, и я могу остаться рядом с ним? Странно, но я испытывал к этому огромному бородатому человеку нежные, почти родственные чувства.
О, майгадабал!
Ведь совсем недавно таким вот немаленьким бородачём являся и я сам!
— Ты ведь читаешь всякую хрень… евроблогеров и прочую пургу? — прокричал Соломаха.
Я кивнул.
— Тогда подпишись и на мой канал «Герої 128 підрозділ ЗСУ». Так мы не потеряем связь.
Я снова кивнул, от души надеясь, что на другой стороне этих чужих мне баррикад встречу ребят качеством не хуже этих.
Глава 10
Кузьмичи
Нет, не тридцать лет и три года они искали его, а всего лишь навсего полтора дня. Не думали найти живым. Искали, чтобы похоронить. Цикада упивался горем. Как же так? Он хотел довершить воспитание Мякиша, сделать из гуманитарно образованного инфантильного невротика человека, мужика, солдата Родины, а сделал падаль, труп.
— Зато светлая память матери будет, — утешал Цикаду Плясун. — Пасть на поле боя — великая честь.
— Молчи! У русских другие понятия. Сколько у твоей матери детей?
— Пятеро…
— Ну вот! А он у своей матери один.
— Обижаешь, слушай! Думаешь, каждого из пятерых моя мать любит меньше, чем та московская хатун своего одного?
— Молчи! Ты не понимаешь московских матерей…
— Объясни. Московские матери какие-то другие? Их больше жаль? Если так, то не правильно…
Совсем недавно, пару часов назад, Шумер при помощи хитрого софта засёк именно в этом квадрате сигнал смартфона Мякиша. Вот они и выдвинулись. Шумер сразу и без обиняков назвал их миссию «похоронной командой».
— Не каркай, командир… — расстроенный Цикада едва не плакал.
— Если б он был цел, то вернулся бы уже. Церковь мы отдали им позавчера. Двух раненых вынесли. Его не нашли, хоть и звали. Если он и жив был, то, не владея тактической медициной, толком оказать себе помощь не смог и истёк кровью. А если сумел-таки наложить турникет и не истёк, то его вчера ещё добили с дрона.
Так сказал командир, но выдвижение одобрил. Наползавший из низин туман сделал разведку беспилотниками невозможным. Наступил как раз такой случай, когда ловить рыбку в мутной воде стало вполне уместно.
Они двигались гуськом. Впереди Консул, вторым Цикада, замыкал навязавшийся им в помощь Плясун. Они уже протопали пару километров. До церкви оставалось метров пятьсот, когда Цикада начал уставать. Он ковылял, спотыкался, присматривал куда бы присесть и наконец свалился плашмя прямо на тропу.
— Зачем мы идём к церкви, э? Вашему святому помолиться? — проговорил Плясун, плюхаясь в подсохшую грязь рядом с Цикадой. — Нэт там вашего Мякиша! Нэт!!!
Консул обернулся. На красивом его лице появилось капризно-высокомерное выражение. После того как Цикада лишился второй ступни, он чувствовал себя в их паре главным.
— Не стоило тебе идти, Ваня, — быстро проговорил он. — На свежую культю вес давит. Тебе костыль ещё нужен, а ты…
Его прервал рёв громкоговорителя. Вступление к гимну бандеровцев пронеслось над руинами. «Батька нам Бандера. Украина мать. Мы за Украину будем воевать» — нестройно затянули на три голоса.
Консул опустился на землю рядом с товарищами. Он пока стоял на коленях с автоматом наготове, готовый в любую минуту плюхнуться на живот и открыть огонь.
Плясун матерно выругался. Громкоговоритель откашлялся и затянул совсем уже иную песню.
— Русские солдаты, сдавайтесь! Армия Украины соблюдает Женевские конвенции и в плену вам ничто не угрожает. А если вы сомневаетесь, то помните простые истины: вы всё равно проиграли. Если вы возьмёте Киев, то вы всё равно проиграли, потому что у Украины много земель. Если будет ядерная война, то вы все равно проиграли, потому что в ядерной войне победителей не бывает. Если это не произойдет через месяцы, это произойдет через годы, потому что народ Украины вам не сдастся.
Громкоговоритель по-змеиному зашипел. На несколько секунд воцарилась тишина. А потом они услышали звуки приближающихся шагов. Кто-то двигался неуверенной спотыкающейся походкой. Срывающийся, хрипловатый голос звал их командира. То «Цикаду вызывает Мякиш», то «Ванька, где же ты» доносилось из тумана. Это не могло быть подставой. Так двигаться и так блеять мог либо говорящий козёл, либо…
— Не стрелять! — прошептал Цикада.
— Мааать! — выдохнул Консул. — Да это ж Мякиш! Живой, сссука!!!
— По шеям ему, гаду! — взревел Плясун и кинулся навстречу Тимуру.
— Шумер, это Консул.
— Шумер слышит.
— Мы нашли Мякиша. Он мягкий. Совсем мягкий.
— Триста?
— Нет. Просто мягкий. Под кайфом.
— Принято. Под кайфом.
Громкоговоритель прокашлялся и завел наново свою волынку.
— Русские солдаты, сдавайтесь! Армия Украины соблюдает Женевские конвенции…
Ну и так далее. Динамик гремел. Возможно, кто-то сильно смелый поднялся с ним на просевшую церковную колокольню, скрытую в данный момент глухим туманом.
А Плясун уже тащил из этого тумана вяло отбивающегося Мякиша. Рация голосом Шумера требовала немедленно отходить. Цикада, грозя туману кулачишкой, вопил своё:
— Хохлы! Вы — самые поганые существа на этой планете. Более отвратительных тварей в природе нет!!! Ваши бабы — вонючие свиноматки!!! Вокзальные потаскухи в грязных трусах!!! Они не могут вызвать нормальных плотских желаний. Мужиков у вас нет!!! Вы — злобные, ссыкливые шакалы!!!
Среди всего этого шума, сподвигаемый низеньким Плясуном, высокий Мякиш уткнулся носом в чёрную донецкую пыль.
— Сссука! — прошипел Консул и отвесил Мякишу по затылку подошвой своего ботинка. — Поешь, поешь украинской земли…
— Это земля Донбасса! Донбасс — не Украина! — взвился Цикада.
— Какая там украинская… — Мякиш сплюнул серую пыль. — Мы на исторической русской земле…
Далее последовала длинная и довольно сбивчивая нотация об истории освоения Российской империей приднепровских степей. Шумер тоже любил поговорить о таком, но говорил более складно и логично. Низкий голос его звучал внушительно. Интонации же Мякиша более напоминали ягнячье блеяние. Так, чешет человек языком нёбо с испугу. Несёт, как говорится, пургу.
— Я видел их… — проговорил Мякиш в конце.
— Кого? — просипел Цикада. — Свиноматок?
— Свиноматок — нет. Только шакалов. Врагов. Я понял… Историческая Россия — это не другой контур границ. Это другой контур легитимности. Есть большая разница между нациями, производными от своих границ, и нациями, производящими свои границы. Россия больше не является нацией в административных границах РФ. Мы историческая нация, нация общей судьбы. Я пытался им это объяснить. Они не поняли.
— Как же они тебя отпустили? — удивился Цикада.
— Приняли за своего.
— После таких-то объяснений?
— Они подумали, что я связник…
— Кто?! — в один голос прошептали Цикада и Плясун.
Тимур, не говоря ни слова, вытащил откуда-то из-под себя и положил у их ног