После многих часов этой пытки, ругательств при «срыве решения», двух «перекусов» древними рыбными консервами и сорокаминутного дневного сна, спецназовец с высоким Ай-Кью наконец одолел весь «Т"-образный ряд из пятнадцати головоломок. Дверь в новое помещение… за секунду ушла в пол, открыв доступ в новое для него помещение.
Он назвал его «Лаборатория». Всё та же красная яшма повсюду. Пол, потолок, стены. Из мебели только столы, в виде полок шириной более полуметра выступающие из стен без всяких креплений.
Как всегда, удивляло отсутствие пыли. Он начал к этому привыкать, но вопрос в вентиляции и уборке пыли оставался. Просверленные ряды мелких отверстий в стенах полноценной вентиляцией не выглядели, хотя свежий воздух через них идёт непрерывно. Да и пыль за сотни лет должна была забить их наглухо! Тем не менее, этого не произошло. Ни одного забитого отверстия для циркуляции воздуха он так и не нашёл.
Неужели этот древний бункер посещается людьми, которые наводят в нём порядок? Было бы неприятно, если бы его застали врасплох!
Посреди зала «Лаборатории» находятся два больших объекта, напоминающие огромные топливные бочки, только сделанные из той же красной яшмы. Ласаро присмотрелся: Нет, они не стоят на полу! «Каменные бочки» буквально из него растут! Словно сразу вырезаны в яшме при создании помещения. А, нет! Вторая «бочка» явно способна раскрыться!
Ласаро обошёл каждую со всех сторон. С расстояния кажутся одинаковыми, но это не так. Множество малозаметных деталей говорит, что они не просто немного отличаются, а что у них разное назначение. На первой был странный замок, диск, который явно поворачивается. Против часовой стрелки? Или в другую сторону? У Ласаро не получилось сдвинуть его в любую из сторон. Видимо, замок заблокирован. И его надо разблокировать до того, как вращать заглубленный в «бочку» каменный диск.
Вторая «бочка» вообще не имеет ничего, подобного замку. Но от неё в четыре стороны в полу отходят направляющие. Пазы в три пальца толщиной. А на самой «бочке» есть вертикальные тонкие линии. Ласаро предположил, что «бочка» делится на четыре четверти и её оболочка разъезжается одновременно в стороны по направляющим.
Между двумя «бочками»… Нет, не так! У стены в нише, которую можно увидеть только став между этими… ёмкостями, обнаружился… пульт. Только вместо кнопок на нём были всё те же головоломки. Три, с единым влиянием друг на друга, и довольно сложные. А поскольку заняться было нечем, мексиканец занялся их разгадкой. Намаявшись, он через три часа одиннадцать минут всё-таки их одолел. Раздалось три громких щелчка со стороны первой «бочки». Движимый любопытством, Ласаро бросился к «диску-замку». Попробовал крутить. Ничего!
Нет, точно разблокировка произошла! Так в чём дело? Он сел на пол и стал ждать. Час спустя подбежал. Кажется, диск немного провернулся? Он достал маркер и провёл полосу с края диска на бочку. И снова ждал около часа. Проверил. Успех! Диск явно вращается против часовой стрелки, но очень медленно! За час разрыв линии — чуть больше сантиметра!
Ласаро успокоился: Диск провернётся дня за два, а то и за три. Беспокоиться насчёт содержимого «бочки» сейчас смысла нет. Поужинав той же «древней рыбной консервой», он отправился спать.
---------
Проснулся он от какого-то плохого предчувствия. Протёр глаза, схватил оружие и побежал в лабораторию. Так и есть! Первая каменная ёмкость внезапно исчезла. Просто полностью ушла в пол. А от того места, где она была, ко второй тянется широкий липкий след. Словно что-то ползло. Ползло что-то большое! И оно должно быть внутри второй ёмкости.
Внезапно «вторая бочка» разделилась. Четверти разъехались, и Ласаро увидел янтарного цвета прозрачную колбу, в которой в каком-то растворе плавал человек в набедренной повязке. Ну, как плавал? Смывал с себя остатки какого-то очень густого полупрозрачного желе. Совершенно спокойно домылся, и выбрался через верхний срезанный край. Роста он был чуть выше среднего, и почему-то напомнил Ласаро Мэла Гибсона из фильма «Храброе сердце». Нет, внешне он был мало похож, но что-то дикое и первобытное, и при этом — аристократичное, чувствовалось сразу.
По взгляду и телосложению «человека из бочки» было видно, что он — опытный боец, и способен прикончить Ласаро, как только тот не выдержит и моргнёт. Откуда-то изнутри одной четверти внешней каменной оболочки он извлёк длинный, узкий и плотный кусок серой материи, похожий на шарф. И за пару секунд обмотал им свой корпус.
— «То есть и полотенце и одежда в одной полосе ткани?» — Ласаро был удивлён такой бытовой необычность.
Неожиданно мужчина улыбнулся и поднял руку вверх, широко растопырив пальцы. Ласаро не понял, что этот жест означает, но пришло ощущение, что «человек из каменной бочки» не станет нападать, если Ласаро его сам не спровоцирует.
«Мэл Гибсон» кивнул, и махнул рукой, приглашая за собой. И… как хозяин, отправился туда, где находится хранилище еды. Когда он подошёл к складу продовольствия, мексиканец не поверил глазам: ему требовались секунды на головоломки, исполняющие роль замков. Раз, и дверь открыта!
Хозяин древнего бункера неспеша прошел вдоль стеллажей, выбрав три контейнера. С уже знакомой Ласаро рыбой, которой он питался несколько дней, какими-то грибами в желе и запаянным металлическим контейнером, как оказалось, с полосками обезвоженного хлеба. Что это какая-то сильно высохшая, но не жёсткая лепёшка, порезанная соломкой, мексиканец понял сразу, как только «древний» пригласил его поесть.
Столы здесь напоминают барную стойку, а высокие стулья из яшмы намертво вделаны в пол. Так что ели они бок о бок, а не друг напротив друга.
— Я — Ласаро, — сказал мексиканец, указав пальцем на себя. — Это моё имя. Ласаро.
Древний мужик кивнул, продолжая есть. А потом ткнул в себя пальцем: — Сейнн Вейль.
Глянув на Ласаро, указал на него, потом нарисовал в воздухе круг и произнёс: — Рим? Латинус?
Ласаро усмехнулся: — Не совсем. Латино. Мехико!
Древний задумался, пытаясь вспомнить. Ничего не вспомнив, спросил: — Нова?
— Нова! — согласился Ласаро. Мужик про Мексику не знал, но знал про Рим. Для него точно Мексика — новая страна!
— Мексикано латино нова, — повторил он, и снова ткнул в себя: — Это я, Ласаро. Мексиканец.
«Человек из прошлого» едва заметно усмехнулся: — Я — Сейнн Вейль. Ordine Aeterno («Вечный Орден» — по латыни). Нильгири.
Дальше их беседа потихоньку налаживалась. Ласаро судорожно вспоминал латынь, а Сейнн Вейль с невероятной скоростью, прямо на ходу, перенимал у него испанский мексиканский. В целом, их общение было забавным: Сейнн не