Даже поэкспериментировал с кристаллизацией маны, надеясь таким образом накопить побольше энергии. Но в итоге признал эксперимент неудавшимся. Проблемы всплыли сразу. Большие потери при конденсации: из ста единиц эфира в кристаллизовать удавалось в лучшем случае тридцать, остальное просто рассеивалось. Плюс нестабильность матрицы получаемого накопителя. Даже самые удачные образцы таяли на глазах, испаряя драгоценную ману быстрее, чем пьяница опустошал стакан дешевого портвейна. Все это критически увеличивало издержки, а оттачивать свои навыки для достижение удобоваримого результата, у меня сейчас не было времени.
— Возможно в будущем, когда мое ядро подрастет что-то путное и выйдет, но пока это просто «мана на ветер», — заключил я, отшвыривая очередной мутный кристаллик, который рассыпался в пыль, ещё до падения на пол.
Пришлось остановиться на разумном компромиссе, подготовив себе небольшой жилой уголок. В нём же, оборудовал пару спальных мест для своих спутников, на случай непредвиденных обстоятельств. На этом успокоился, лишь периодически тратя накопленную ману, на увеличение внутреннего объема пространственной аномалии. К тому же, я начал использовать его как еще одно хранилище. Любая активность увеличивает скорость, с которой происходит синергия с этим нетривиальным магоконструктом.
Уже перед поездкой я успел наведался в родные пенаты, навестить старых друзей. Увы, не все из них оказались на месте. Брат Чэнь, встретил меня чаем с горчинкой и новостью, что мой извечный спарринг-партнер окончил своё обучение, отправившись на поиски приключений. Путь воина и все такое… Как любил он говорить: настоящее мастерство приходит только в настоящем бою. Надеюсь, Ларион найдет то, что ищет, и главное: будет готов к этому. Увы, но зачастую наши мечты реализовываются в самом спорном варианте, который невообразимым образом переворачивает все с ног на голову.
Рагнез с Мирой окончательно пропитавшиеся ароматами сушеных трав и кислотных испарений, по-прежнему промышляли зельеварением. За прошедшее время приятель успел раздобреть и обзавестись небольшим животиком. Семейная жизнь никого не щадит. Зато у них получилось скопить золотишко и прикупить хоть и тесный, но зато собственный домишко с лабораторией в подвале. Их продукция не блистала изысками, но, благодаря демократичным ценам и стабильному качеству базовых зелий, завоевала определенную популярность среди учащихся. Да и родственники Рагнеза постоянно подкидывали им работенку, радуясь, что у них в семействе появился настоящий зельевар.
— Ну что, братцы алхимики, — обратился я к ним, перебирая выставленные на полке пузырьки с мутноватыми жидкостями. — Нет ли у вас желания перейти в другую лигу? Предлагаю открыть полноценную лавку в моём поселении. Настоящую, алхимическую, а не полуподпольную лабораторию для студентов.
Воцарилась небольшая пауза. Мира замерла на месте с грязной колбой в руках. Рагнез явно заинтересовавшийся моим предложением, принялся энергично вытирать руки о перепачканный реагентами грубый фартук. Зашвырнув его в угол, он уселся на скрипнувшее от натуги кресло-качалку.
— Это… серьезное предложение, — наконец произнес он, покачиваясь. — Нужно хорошенько обдумать. У нас тут все связи налажены, клиентура под боком… А что там у тебя?
— А там будет простор для экспериментов, — парировал я. — И бюджет, замечу, побольше студенческих сбережений будет. Подумайте! — не знаю, была ли у ребят подобная мечта, но поразмыслить в этом направление я их заставил. Подняв на просвет, покрутил в руках флакон с зельем регенерации, наблюдая как мелкозернистый осадок, лениво перекатывается по дну.
— Дайте нам хотя бы пару недель. Мы только вложились в этот дом и опять все менять… Даже не знаю, что сказать, дружище, — Рагнез задумчиво почесал небритый подбородок, оставляя на нем следы от реактивов.
На прощание, я прикупил у них набор базовых микстур, конечно же со «старым дружеским» дисконтом. Когда уже выходил, Мира не выдержала и крикнула вслед:
— Эй, Гарри, а там хотя бы нормальное вентиляционное оборудование будет?
— Лучшее, — без раздумий пообещал я ей, зная, что уже зацепил их профессиональное самолюбие.
Собираясь обратно в Кан’Минас, по привычке заглянул в «звездный песок». Требовалось передать десяток монет Радаманту, да и не помешает перехватить чего-нибудь съестного перед дорогой. Каково же было мое удивление, когда в полумраке таверны я заметил знакомую рыжую голову, уныло склонившуюся над высоким стаканом. Случайно так вышло или Наргриния специально все подстроила, но пройти мимо загрустившей подруги я не смог.
— Привет! Ты чего такая поникшая сидишь? — обратился я к ней, присаживаясь напротив и на всякий случай прикрывшись ментальным щитом, который мы с ней отрабатывали много раз.
— Тебе это действительно интересно? — подняла она на меня свои зеленые глаза, в которых и без всякой менталистики читалась усталость. — Или просто решил изобразить сочувствие?
— Ну ты чего? — искренне возмутился я. — Ты же меня знаешь! Давай колись, что у тебя случилось. Чем смогу, помогу.
— Да все то же, — тяжело вздохнула она и, тряхнув слегка растрепанными волосами, начала свой рассказ. — Вам-то легко устроиться. Тебе так вообще… — завистливо хмыкнув, захмелевшая красотка щедро отхлебнула из стакана, будто пытаясь перебить горечь своих мыслей. — Поговаривают, ты целым городом разжился. Знай, отправляй торгашей в дали дальние да золотые монеты пересчитывай. А вот у нас, менталистов, с этим все сложнее. Очередь из желающих иметь под боком «мозгоправа» не выстраивается. Побаиваются нас людишки, — продолжила она, крутя стакан в руках. — А те немногие предложения, что я получаю… — закатила глаза рыжая. — Как бы это сказать… скорее снесут крышу уже мне самой. Становиться мастером пыток я не желаю. Зачем мне копаться в чужих страхах, когда у меня и своих хватает? — скорчила моя собеседница умилительно пьяную рожицу. — Ну посмотри, какой из меня истязатель? — она тихо рассмеялась, но в её смехе слышалась досада, которую она тут же постаралась смыть сделав пару глотков.
— Да дела… — забрав у неё стакан, я залпом влил в себя остатки. Заодно проверил свои реакции, еще раз убедившись, что никакого ментального воздействия со стороны рыжей не чувствуется. — Понимаю тебя. Оставлять людей с пустой