– Точно. Именно это я и просила сказать вам.
– Со всей возможной деликатностью?
– Не с грубостью же!
– Естественно. Значит, вы за меня не выйдете?
– Да, не выйду.
– Это вы так говорите, но я не отчаиваюсь.
– Не отчаиваетесь?
– Ни капельки. Терпение и труд, знаете ли. Буду ходить за вами, смотреть, и однажды мой пристальный взгляд сделает свое дело. Представьте себе собаку. Она клянчит еду. Вы думаете: «Ничего не дам, ей же вредно». Но она смотрит, смотрит – и вы сдаетесь. Кстати, о браках. Ваш отец сказал, что он хочет жениться на кухарке. Я не возражаю.
– Ох, Шорти, Шорти! Так я и знала, нельзя его пускать в Лондон с кучей денег. Душу выложил, да? Вы уж его не выдавайте.
– Что вы, как можно!
– Если Адела услышит, она его заест.
– От меня – не услышит. Я скрытен, как шпион.
– Это хорошо. А теперь откройте мне, почему вы здесь. Свидание с девицей?
– О нет. Со Стэнвудом Коббоддом.
– Правда? Добрый старый Стэнвуд!
– Золотые слова. Он ведь нас свел. Помните? Вы сидели в малом зале, он вам рассказывал про Стокершу, и тут появился я. «Господи, – сказал я себе, – да это же Терри!»
– И угадали?
– Да.
– Что же тут такого?
– А что вам еще нужно? Блистательный сюжет.
– Стэнвуд вам сказал, что он к нам едет?
– Он не едет.
– Едет, не сомневайтесь. Мы везем его с собой. Его отец прислал Шорти телеграмму…
– Это я все знаю. Хочет оторвать его от Стокерши. А вы знаете не все. Сейчас я дополню сценарий. Для этого мы вернемся к началу. Я пришел сюда, чтобы повидаться со Стэнвудом, и встретил вашего папашу. Усвоили?
– Да.
– Прекрасно. Папаша, как я говорил, был достаточно весел. Я представился, мы поболтали – о вашей прическе, о красоте ваших волос, о форме вашего носа и, наконец, о том, что я бы хотел на вас жениться. Словом, болтали мы тихо-мирно, и тут ворвался Стэнвуд. На этом папашино веселье кончилось.
– Ему не понравился Стэнвуд?
– Скорее, слишком понравился. Я бы сказал, горячая, но глупая любовь. Насколько я понял, они познакомились до моего прихода и сразу подружились. Знаете такие дружбы – А ничего не может скрыть от Б, и наоборот.
– Неужели он?..
– Вот именно.
– Ох, Шорти, Шорти, Шорти!
– Несомненно, Стэнвуд рассказал вашему отцу о своей любви, а ваш отец, чтобы не отстать, рассказал о своей. Заметьте, они друг другу не представились. Так обычно и бывает, когда знакомятся в баре. Пока я не назвал Стэнвуда, он был для лорда Ш. приятным незнакомцем, похожим на гиппопотама.
– А ведь похож!
– Больше, чем некоторые гиппопотамы.
– Но не в том дело.
– Не в том.
– Главное, может ли он хранить тайну. Если он приедет к нам…
– …он встретит вашу Аделу. А если он проговорится, мы все пойдем прахом. Да, эта самая мысль терзала нашего лорда. Он ждал утешения, но не дождался. Мне пришлось открыть ему, что Стэнвуд – сплетник самого высокого ранга. Мы в Америке не даем рекламы в газетах, просто сообщаем что-нибудь Стэнвуду. Оно и дешевле.
– Какой ужас!
– Так сказал и граф.
– О господи!
– И это он, кажется, говорил. Какая драма, а? Но не пугайтесь, я все уладил.
– Уладили?
– Естественно. Где я, там счастливая развязка.
– Для вас пределов нет?
– Пока их не обнаружили. Так вот, я предложил, чтобы Стэнвуд остался здесь, а я поехал в замок.
– Выдавая себя за него?
– Вот именно.
Майк улыбнулся, ожидая похвал, но Терри задумалась.
– Понятно…
– Какой ум, а?
– Могучий.
– Другого выхода нет. Конечно, я принимаю как данность, что вы меня не подведете.
– Ну, что вы! Зачем мне губить Шорти?
– То-то и оно. В общем, такой вот план, по-моему – идеальный. Вашей сестре нужен Стэнвуд, и она получит его в улучшенном издании. Ваш отец хочет, чтобы Стэнвуда не было, и его не будет. Я хочу попасть в замок, чтобы обхаживать вас, и я туда попаду. Живя в этом мире, пытаешься хоть как-то распространять сладость и свет – и что же, просим! Все счастливы.
– Кроме меня.
– Ну-ну, что за тон?
– Повторяю, кроме меня.
– Вы не хотите, чтобы я поехал в замок?
– Да, не хочу.
– Ничего, погодите, пока я разверну лепестки. Или, если угодно, открою свои глубины.
– У вас их нет.
– Что вы, есть.
– А я все равно не хочу, чтобы вы ехали в замок.
– Да это же истинная благодать! Как хорошо я помню старый Бивор, рай для влюбленных! Гуляя в рощах, сидя на скамейках, топча зеленые газоны, ловя угрей во рву, мы быстро преодолеем ваши предрассудки. «Ах ты господи! – подумаете вы. – Как же я не углядела, что именно он сужден мне судьбой?» Может быть, уроните слезинку – как-никак, мы давно могли пребывать в счастливом браке.
– А вы не задерживаете Стэнвуда?
– Он ушел. Видимо, есть не хочет. А я, так и быть, перекушу с вами и вашим отцом.
– Вас никто не приглашал.
– Мне приглашения не нужны, я из Голливуда. А вот и граф!
Действительно, лорд Шортлендс шел к ним. Вид у него был такой, что Терри вскрикнула. Больше всего он был похож на Стэнвуда в те минуты, когда тот выпил целебное снадобье. Глаза у него тоже вращались в орбитах, и он напоминал человека, сраженного молнией.
– Терри! – крикнул он. – Ты помнишь этот альбом? Он проглотил что-то раза два и продолжал:
– Сейчас я говорил с Дезборо. Он нашел там марку, которая стоит больше тысячи фунтов.
Часть вторая
Глава VIII
Когда бой Биг-Бена плыл от Вестминстера над Лондоном, возвещая половину третьего, Огастес Ворр неслышно вошел в гостиную квартиры № 7 в Блоксем-хаусе, на Парк-лейн. Он только что окончил второй завтрак, заметим – несколько поздний, и намеревался увенчать его хорошей сигарой. Как ни прискорбно, подойдя к коробке, он заметил, что на тахте лежит хозяин.
– А, вы тут, дорогуша, – сказал он, поспешно пряча добычу в недра своих одежд. – Не заметил, как вы пришли.
Стэнвуд не отвечал. Он отвернулся к стене, и верный слуга сделал из этого выводы.
– Ну и ну! – воскликнул он. – Опять! Однако вы даете. Суток не прошло, как я