Маленькие троллята с мешками на спинах суетливо выбегают на яркий красный свет и убегают обратно. Я наблюдаю за одним из них. Он спешно подходит к ближайшему чану и вываливает в него содержимое своего мешка – какую-то штуку причудливой формы. Затем он направляется к задней части помещения – к яме, похожей на раззявленную в земле ужасную пасть, окружностью футов в двадцать. Троллята подбегают к этой яме с пустыми мешками и юркают вниз, а спустя какое-то время возвращаются, волоча за собой набитые сумки.
Так вот о чем говорила Лир. Я неотрывно смотрю на красный дьявольский свет. Зайдя так далеко, я не знаю, что делать. Мне невыносима мысль, что Калькс и его сестра с братьями находятся в подобном месте.
– Для чего им коконы? – шепотом спрашиваю я.
Лир поворачивается ко мне, растерянно моргая.
– Я не видела, чтобы тролли интересовались чем-либо, кроме камней, – объясняю ей.
Она фыркает.
– Ваша правда, госпожа. Но коконы хугагуг необходимы. После того как их очистят, умог сделает из них нить.
– Нить? – торопею я. – Зачем троллям нить? – Во дворце тролли одеты, но горожан я видела лишь в набедренных повязках.
– Для гранкан-умога – жреца Первозданной Тьмы.
А мне будто этого объяснения достаточно. Как бы не так!
Однако я не успеваю продолжить расспросы, пораженная видом вылезающей из ямы белой фигурки. Среди грубых и темных тел троллей она точно прекрасный ангелочек, упавший вниз и заточенный в преисподней.
– Сис! – кричу я, и мой голос эхом разносится по помещению.
Лир яростно шикает, но уже поздно.
Сис оборачивается на звук своего имени. Завидев меня, сбрасывает с плеч мешок и, раскинув руки, кричит:
– Мар!
Она в мгновение ока пересекает широкое помещение, ныряя между чанами, вскарабкивается на подоконник и прыгает в мои объятия. Я падаю на колени, прижимая к себе свою крошку. Сис щеночком извивается в моих руках, подпрыгивая, чтобы чмокнуть меня в лицо.
– Мар! Мар! Мар! – кричит она от избытка эмоций.
– Мар! Торат, мар! – присоединяется к ней другой голосок.
Я поднимаю взгляд. На меня с подоконника смотрит еще одно личико. Это один из двух братьев – Хар или Диг. Из-за сильной схожести я их не особо различаю. Я внутренне подбираюсь, готовясь к его прыжку, и все равно падаю на спину, когда он валится на меня сверху, выбивая из легких воздух.
– Мар! Мар! – голосит он не менее эмоционально, чем Сис, и я обхватываю руками твердое тельце.
– Осторожней, вы! – рычит Лир, снимая с меня мальчонку.
Он вырывается и вертится в ее руке, но она куда сильнее меня.
– Вы поломаете ее, если не будете нежнее, балджа.
Мальчик обмякает, как котенок, но не умолкает:
– Мар! Мар! – И улыбается во все свои мелкие многогранные зубки.
Я поднимаюсь, придерживая одной рукой Сис. И вдруг ощущаю на себе множество взглядов: на меня отовсюду таращатся тролли – из окон, дверей, с улицы. Когда я поворачиваюсь в их сторону, они отступают. Но это не важно. Я кожей ощущаю их враждебность.
– Госпожа, – напряженно говорит Лир, поворачиваясь на месте. – Госпожа, нам лучше здесь не задерживаться.
Я крепко прижимаю к себе Сис.
– Вы в порядке? – спрашиваю ее. – В безопасности?
Улыбка Сис тает. Девочка качает головой и вжимается личиком в мою ногу, цепляется за мои юбки.
– Мар! – приглушенно всхлипывает она.
Я перевожу взгляд с нее на малыша в руке Лир. Затем мой взгляд притягивает улица за ее спиной. К нам движутся фигуры. Огромные и неуклюжие. С дюжину. И они не таятся. Возглавляет их высокий и прекрасный как ангел мужчина. Его бледная кожа светится в темноте. Он мельче здоровых и грубых созданий за его спиной, но почему-то вызывает больший страх.
– Грок кортарко термокджин! – восклицает он, и его голос эхом отскакивает от камней.
Лир, вздрогнув, разворачивается и видит приближающихся к нам троллей.
– Госпожа, встаньте позади меня.
Я слушаюсь ее, не отпуская Сис.
Группа подходит ближе. Становятся различимы черты лица лидера – идеальные и точеные, словно у ожившей мраморной статуи какого-нибудь божества.
– Грок кортарко! – повторяет он, в этот раз резче.
Лир отпускает тролленка и сжимает кулаки. Мальчик хватает Сис за руку и оттаскивает в сторону. Я пытаюсь удержать ее, зову их обоих, но, слишком напуганные, они скрываются в недрах жуткого здания.
Бледный тролль со своей свитой направляются к нам.
– Кортарко! Хроттоли рор итхортор!
Лир стоит, расправив плечи, с высоко поднятой головой. По сравнению с мужчиной она невероятно хрупка, но я знаю, что моя служанка намного крепче, чем кажется. Однако ей не выстоять против такого количества массивных троллей.
– Брарк храр тарк! – Лир топает ногой с такой силой, что земля вздрагивает, а лежащий на ней камень идет трещинами. Сейчас она выглядит дикой, приняв истинно троллиную позу. – Храр-храр! – ревет она.
Бледный мужчина на миг заметно пугается и даже делает шаг назад. Затем, словно вспомнив о том, что он не один, снова идет к нам. Остальные тролли следуют за ним по пятам.
– Все хорошо, – кричу я тонким пронзительным голосом. – Я не желала зла. Я просто хотела увидеть детей.
Тролли останавливаются. Их взгляды перемещаются с Лир на меня.
– Госпожа, – говорит Лир.
– Да?
– Молчите.
Я закусываю нижнюю губу. Сердце подскакивает к горлу.
Первый тролль приближается, пока не оказывается почти нос к носу с Лир. В приоткрытом рту видны черные зубы, острые, как осколки яшмы.
– Кортарко, – раскатисто рычит он.
Лир запрокидывает голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
Она неожиданно бросается на мужчину, хватает его за плечо и швыряет в воздух. Я испуганно вскрикиваю, когда он влетает прямо в окно наземного здания шахты троллей. Раздается всплеск, нас обдает жаром, во все стороны летят капли лавы. Доносится рев боли или ярости…
Лир подхватывает меня, забрасывает на свое плечо и что есть духу несется прочь от шахты, чанов, ямы и троллей. От Калькса, Сис, Дига и Хара. Я лежу животом на плече Лир, и каждый ее шаг болезненно выбивает воздух из моих легких. Опершись на Лир, с трудом поднимаю голову и оглядываюсь назад.
Тролли.
Они бегут за нами – огромные, неуклюжие силуэты на фоне красного света. Тролли быстрее, чем должны бы быть и чем можно было от них ожидать. Они словно живая лавина.
Что я натворила?! Во что втянула нас с Лир?
– Держитесь, госпожа! – кричит Лир, резко разворачиваясь.
Перед глазами мелькает дорога впереди, прегражденная