Ознакомительный фрагмент
Ардан и чуть прищурился. — Или степные орки Шанти’Ра не уважают своего слова? Или, может, вы боитесь нескольких коротышек?Орки, все кроме одного, того, что держал их на прицеле винтовки, убрали огнестрел и выхватили ножи, вполне сошедшие бы за человеческие сабли. Ударив себя кулаками в грудь, они начали гулко выдыхать воздух.
— Ух, ух, — гулко звучало в их глотках, чем-то напоминая то, как дышит роженица при сильных схватках.
— Мы не охотимся, братья, — процедил сквозь плотно сжатые клыки их предводитель. — Не слушайте этого полукровку…
Они еще какое-то время били себя кулаками в грудь и резко выдыхали воздух, но, все же, убрали ножи и вновь взялись за винтовки.
— Ты хорошо говоришь, полукровка, но я слышу твое сердце. В тебе есть страх, — орк повернулся и смачно сплюнул на землю. — Матабар бы не боялся. Матабар бы уже дрался со мной наLarr’rrak. Как это сделал тот из чьего семени ты вырос.
Ардан почувствовал, как хрустнули его пальцы, сжавшие посох.
— Полукровка, — с неприкрытым презрением повторил орк и, качнув винтовкой, перекинул ту через плечо за ремень. — Иди за мной. Шанти’Ра верны путям предков. Вас никто не тронет.
Орк развернулся к ним спиной. Он не пошел рядом. Не встал позади них. Повернулся спиной. У орков и матабар это считалось проявлением крайнего презрения и пренебрежения. Повернуться к потенциальному противнику спиной означало продемонстрировать, что не считаешь его угрозой. Так же поступил вождь Шанти’Ра, когда у Арди оказалось недостаточно сил, чтобы одолеть того в их Larr’rrak.
Остальные орки поступили точно так же, как и их лидер. Беспечно убрав винтовки, они спокойно двинулись вглубь леса, даже не обращая внимания следуют ли за ними Плащи или нет.
Нил дотронулся до плеча Арда.
— Ты зря так резко с ними, коллега, — начал было Кралис. — Надо спокойней. Слишком большие ставки, чтобы…
Ардан рывком плеча скинул руку Плаща. И, чувствуя, как клыки точат его десны, прорычал-процедил:
— Пожалуйста, со всем уважением, не говори со мной сейчас.
Арди, не оборачиваясь, пошел вперед. Тяжело опираясь на посох, он столь же тяжело дышал.
Вдох-выдох.
Все, как учил Гута.
Старался сохранить самообладание и не пускать рвущегося наружу снежного барса. А тот рычал и бил лапами о прутья неприступной клети воздвигнутой внутри разума Ардана. Холодные, острые когти стегали и рвали прутья, выкованные из воли, но те каждый раз возвращались на место.
Не время становиться зверем. Не время надевать шкуру Матабар. Чтобы выйти из этой ситуации, чтобы как можно быстрее закончить начатое, Арду требовалась холодная голова. Думающая голова, а не ищущая возможность напасть на противника.
Даже несмотря на то, что рядом находились те, чьи лица-морды порой все еще навещали его нечастые ночные кошмары.
Они шли по лесу еще около десяти минут, пока не вышли на просеку, где в центре стоял частокол. Самые обычные, обтесанные топорами бревна, воткнутые в землю, стянутые канатами и заточенные на концах, чем-то напоминая копья. Толщиной в человеческое тело, высотой метров в десять, в основном из хвойных пород — те лучше подходили под строительство.
Арди заозирался по сторонам. Сотни елей и сосен срублено и повалено, еще столько же лиственных пород.
Орки, может, и ценили природу своих степей, но когда оказывались в лесах пользовались ими точно так же, как и люди. Если им что-то требовалось, то они просто брали и не задумывались ни о чем другом. Именно поэтому матабар, пусть и имели близкие отношения с орками, но никогда не пускали их на гору. Матабар не валили лес. Это считалось неправильным. Пользоваться можно было только той древесиной, которую повалил ветер.
Орк, идущий вперед, замахал рукой и на дозорной вышке раздалось несколько гулких рыков, после чего по ту сторону зазвучал тяжелый топот. Засов на «воротах» поднял и несколько десятков громадных орков толкнули створки в разные стороны, открывая достаточной проем, чтобы внутрь прошла вереница гостей.
— Держите медальон при себе, господин Кралис, — как можно тише, но так, чтобы Нил его услышал, произнес Арди. — И в случае чего — сразу подавайте сигнал.
— Вы не доверяете оркам? — удивился Садовник.
— Я не доверяю Шанти’Ра.
Когда они вошли внутрь, то Ардан ни на секунду не расслаблялся. Он подмечал каждый нюанс, прислушивался к каждому звуку, запоминал каждую ноту запаха. Из шатров, сложенных из палок и шкур Лохматин, выходили орки. Кто с винтовками, другие с топорами и ножами. Они скалили клыки, рычали, кричали оскорбления и смеялись. Всем своим видом пытались запугать визитеров. Просто чтобы утвердиться в своем превосходстве и принизить тех, к кому не испытывали ничего, кроме презрения и ненависти.
Ардан же крепко сжимал посох. Любое неловкое движение, любой щелчок взведенного курка, и он использует каждое заклинание из своего арсенала, досуха выпив накопители. Потому что, видят Спящие Духи и Вечные Ангелы, в глубине души он надеялся, что это произойдет. Что кто-то из Шанти’Ра даст повод, хотя бы малейший повод усомниться в том, что это не переговоры, а банальная ловушка.
Но дальше запугивания дело так и не заходило.
Орки не отходили от своих шатров и только забавлялись тем, что пытались запугать Плащей. Облаченные в черное работники второй канцелярии впечатлились не сильно, а вот от Перси и Федора запахло неприятным ароматом страха. Особенно от Перси. Не потому, что Федор оказался отважнее, а потому что Полских не имел в своей жизни того пореза на душе, с которым жил рыжеволосой Кенбиш.
Какого ему оказаться в логове тех, кого он открыто называл зверьми, которым самое место в загоне. И теперь Перси, подспудно, боялся того, что эта информация всплывет наружу и он навсегда останется здесь, за бревенчатыми стенами орочьего лагеря.
Наконец они подошли к самому большому шатру, чей вход был украшен…
Ардан до хруста сжал челюсти.
Шкуры, формировавшие тамбур, выступавший в роли теплового зазора, чтобы зимой не впускать холод, а летом — наоборот, удерживать прохладу, держались не на жердях, а на легко узнаваемых, бугристых костях Шагальщика.
— Внутрь зайдет только полукровка, — прорычал предводитель группы орков. — Остальные ждут здесь.
— Мы не договаривались, что…
— Мы договаривались говорить, — орк тут же оборвал Нила, демонстрируя свое знание Галесского и понимание того, что Кралис, в свою очередь, понимал орочий. — Но мы не договаривались, как мы будем говорить, коротышка. Внутрь пройдет только полукровка, или никакого разговора не состоится.