Я бы порадовался этому комплименту, если бы он не запоздал лет эдак на -дцать. Увы, сейчас мне вообще было по звезде на манеры. Я тихо зверел. Или озверевал?
— …но самое важное, это будет договорной брак, в котором Лея рожает от тебя ребёнка, а я перечисляю круглую сумму на восстановление бизнеса и покрытие долгов. Треть сразу после свадьбы, треть — как только будет положительный тест на беременность, и треть — после рождения будущего наследника рода Легран.
И родители Леи на это подписались?! На договорной брак для дочери? Ладно мой отец, у него вообще, хм-м-м, логика с профдеформацией, но Винсент и Клотильда Шовен удивили. Неприятно удивили. Не то чтобы я считал себя злом и исчадьем ада, но как вообще такое возможно?! В современном мире?! Хотелось что-нибудь разбить. Желательно потвёрже.
Это точно не шутка? Реальность подёрнулась дымкой сюра. «Эхо Танорга» в этот момент казалось мне куда более реальным, чем разговор с родителями.
— Я уеду сразу же на Танорг, Лея это понимает? — Я оглянулся к молчащей матери. — Она будет здесь воспитывать ребёнка одна.
Сказал чисто для галочки. Ну вдруг я в местный юмор не врубился.
Неожиданно удар пришёлся оттуда, откуда я ожидал меньше всего. Мама тихо вздохнула.
— Ал, сынок, но зачем же так рубить с плеча, а? Может, ты поживёшь с этой девушкой, влюбишься, останешься жить на Цварге? В конце концов, твоя жена и ребёнок будут цваргами, у тебя здесь есть дом и мы с твоим отцом. Лея очень милая, я с ней разговаривала. Она мне действительно понравилась, и она настроена по отношению к тебе очень позитивно. Она ходила на все соревнования по самбо и фехтованию и болела за тебя.
Да если бы я вообще помнил, кто это Лея Шовен…
Я понял, что, похоже, родителей вразумить не получится, а потому решил бить наотмашь фактами.
— Я очень ценю вашу заботу и… подобранную невесту, но я вынужден признаться, что уже люблю другую девушку и никого иного на месте своей будущей жены не представляю.
На этих словах глаза Эвелины Легран широко распахнулись, на лице мелькнула улыбка, а вот Пьер Легран заметно помрачнел.
— Позволь спросить, кого же? — холодно уточнил отец.
— Мирославу Рябинину.
Утаивать эту информацию мне показалось бессмысленным. Всё равно накопает.
— Вот эту вегианку? — бросил он, набирая команду на коммуникаторе.
Секунда-другая — и в центре гостиной на плазменном экране рядом с камином вывелась десятисекундная видеозапись: космопорт, я и маленькая щуплая фигурка в оверсайз-толстовке с двумя симпатичными, чуть растрёпанными косичками. Миниатюрность Мирославы угадывалась даже под несколькими слоями одежды. Но если в жизни она была спортивной и сильной, то в этой огромной кофте поверх смотрелась обманчиво хрупкой. Я прекрасно знал, какие мышцы перекатываются в этом теле и на что способна эта девушка. Я-с-видео уверенно нажал кнопку закрытия дверей за её спиной, а затем поцеловал её так, что Слава закрыла глаза, прижалась и запустила пальчики в мои волосы.
По телу пробежала электрическая цепочка мнимых тактильных ощущений, внутри потеплело от одного лишь просмотра этого видео. До зуда в ладонях захотелось обхватить тонкую талию Мирославы и оказаться рядом с ней как можно ближе.
«Слава, как же я по тебе соскучился! И по нашим ничего не значащим, но таким уютным разговорам в Славной деревне…»
— Вот эту девушку ты планируешь ввести в наш род?! — тем временем повторил Пьер Легран на повышенных тонах. В одном только слове он умудрился уместить всё свое отношение и к чистокровным девушкам с Веги, и конкретно к Мирославе, которая отвечала на поцелуй в общественном месте, ничего не стесняясь. По меркам Цварга и Пьера Леграна лично, это было бескультурье, вписанное в абсолютную степень. Инфаркт у него не случился лишь потому, что он цварг, а у цваргов их не бывает.
Я прекрасно понимал, что думает сейчас мой отец: девушка, допустившая такое обращение с собой на людях, — шлюха. Приличная цваргиня точно бы залепила пощёчину… Ну а я, то есть его сын, скатился до позорного поведения плебея. Девушка годится исключительно в ночные бабочки.
— Да. Я влюблён в Мирославу и собираюсь сделать ей предложение, — спокойно подтвердил я.
Внутри вдруг всё загорелось теплом, стоило посмотреть на неё, такую растрёпанную и милую. А зачем, собственно, медлить? Я действительно увяз в ней так, как не увязал ни в одной другой женщине. Она — моя вторая половинка, которая идеально ловит мои мысли безо всяких резонаторов, понимает с полуслова, лучший друг и собеседник в «Эхо», восхитительная девушка в постели и просто… любимая. Да мне вообще никто не нужен, кроме неё!
Мама тихо ахнула позади, а Пьер Легран внезапно скривился так, словно съел лимон.
— Вот уж я не думал, что мой сын опустится до романа с ночной бабочкой, и тем более не рассчитывал, что он будет её рассматривать как партию для брака…
— Отец, прости, но я выбрал уже себе жену, — перебил я. — Разговор окончен.
— Не выбрал! — рявкнул он. Затем что-то пробубнил и нехотя, словно его кто-то заставляет, вывел на экран какой-то документ. Я отмахнулся, не желая больше разговаривать на неинтересную тему, но Пьер властно махнул рукой и крикнул: — Читай!
Пришлось читать.
Признаюсь, в первую секунду я не понял, о чём речь. Во вторую — тоже.
«Удар выстрелом из многоосколочного инертного импульсного пистолета серии АГН-88 в живот в упор… На момент обращения в частную клинику Танорга пациент ещё жив…»
Страшно, конечно, и очень жалко несчастного, который понял, что у него остались считанные часы, и мучился от адских болей… но гражданская война — это война. СПТ старался всеми силами отловить верхушку айсберга и пресечь тот дифрен, который полился на Вегу, но сделать так, чтобы никто не пострадал, невозможно. Мы не всесильны.
А ещё через несколько секунд я прочёл имя пациента и покачнулся. Перед глазами всё поплыло.
— Она или уже мертва, или калека на всю жизнь, что маловероятно при такой ране. Случаи выздоровления после «агонии» малочисленны, и все из них, что я нашел, — ампутация поражённой конечности в первые