Мы из разных миров!
Радикально. Категорически. Противоположных.
Как два магнитных полюса звезды! Как планеты на разных орбитах! Неевклидово пространство… Да как два электрона с одинаковым спином на S-орбитали водорода[1]! Мы вообще не совместимы и не можем существовать рядом!
И тут дело не только том, что он с Танорга, а я с Веги. Он — из элиты! Для таких, как он, мы всегда занимаем низшее положение, мы грязь, гопники, убожество… Сифилис социума. Вегианцев стыдятся настолько, что делают вид, будто нас не существует.
Системная Полиция — государственная структура, которая обеспечивает своих служащих только лучшим. В некотором смысле даже изобретатели и бизнесмены — не такая элита, так как представители этих категорий. Они в любой момент могут финансово прогореть, потерять вдохновение и так далее. Собственно, мой отец как раз из последних. А вот полицейские — другое дело. Если довелось попасть в СПТ, то это огромная жилплощадь, личный флаер, полная медицинская страховка, стабильная пожизненная зарплата и пенсия… Полиция — единственная прослойка Танорга, кому даже квот на рождение детей дают больше, чем всем остальным людям. Небожители, одним словом. И, разумеется, как и всех небожителей, их единицы.
Мне хотелось плакать, ругаться и истерить одновременно.
Мира, какая же ты ду-у-у-ра… Ты ещё и пригласила его на турнир. Нафига?! Ему вообще деньги не нужны, и те свитки, украденные Бешеной, действительно не стоят и звёздной пыли. Нашла повод увидеть его ещё раз? Вселенная, Мирослава, какая же ты идиотка…
Душа расползалась на лоскуты, словно старое потрёпанное одеяло. За прошедшие месяцы Рейнджер стал мне другом и даже чуточку больше… Порой, засыпая в своей откидной кровати, я мечтала о нём как о мужчине. Представляла его внешность, какой он на самом деле и какого цвета у него глаза. Была уверена, что золотистые. Глупо, конечно. Но так засыпалось быстрее и приятнее.
Мира, ты нужна ему была исключительно как источник информации, и всё. Вон дело у него есть в «Эхо». А подарки — это так, очевидно же, что они ничего не значили для него. Это ты розовые очки на себя надела.
— Какая же ты дура, Мирослава! — в сердцах воскликнула я и швырнула шлем в кресло с лимонно-салатово-пурпурной расцветкой.
— О! Мирок, вернулась? Умерла, что ли? — позади меня раздался чуть заспанный голос Никиты, и в первую секунду я вздрогнула.
Он был дома и всё слышал, что я говорила в игре?!
«Новый шлем, подаренный Рейнджером, подавляет звуки. Он не мог ничего услышать», — тут же успокоил разум, и я взяла себя в руки.
— Да, умерла.
Признаваться в том, что я привязалась к полицейскому, отчего-то было отчаянно стыдно.
— Тогда давай я схожу на карту подберу твой мешок. Где ты умерла? — На верхней кроватной полке закопошились, а через пару секунд показалось заспанное лицо Ника. Густые каштановые волосы топорщились во все стороны. Гематомы практически сошли, губа зажила, день-два — и уже ничего не будет видно. Но я помнила, какими они были.
Я отрицательно покачала головой.
— Ничего не надо подбирать, я была в дешёвой кирасе и поножах с лёгких карт, считай почти голая.
Ник удивлённо выгнул бровь.
«И зачем ты бродишь по «Эху» без обмундирования?» — откровенно читалось на его лице, но я проигнорировала вопрос и быстро перевела тему в более безопасное русло.
— Ты, кстати, не рассказал, как прошёл день рождения?
— Какой день рождения? Мой был полгода назад. Или ты забыла, какой нынче месяц?
Ник шумно зевнул и потянулся.
— День рождения твоего однокурсника, — терпеливо пояснила я. — Ну того, который домашним пирогом угощал.
— Ах, того… Да, отлично спраздновали. Хорошо всё было. Тихо посидели до полуночи, домашний иллюзион посмотрели, в бассейне покупались и спать завалились.
— Что, и никакой выпивки и девочек? — подначила брата.
— Никакой выпивки и девочек, — с честными глазами повторил Ник.
Я лишь озадаченно пожала плечами. Честно говоря, если знать Ника, описание вечеринки прозвучало так себе. Не как празднование девятнадцатилетия обеспеченного парня с Танорга. Но с другой стороны, я всегда находила ребят с архитектурного несколько странными. Ну мало ли как они развлекаются? В духе Ника, скорее, было бы прыгать на спор в этот самый бассейн с завязанными руками и ногами, а потом отмочить что-то не менее забористое и адреналинистое… Новых ссадин не появилось — и то хорошо.
Я обвела пространство квартиры-студии взглядом, отмечая, что пока погружалась в виртуальное пространство, Ник успел перекусить, прежде чем завалиться спать. На барной стойке валялись обёртки от протеиновых батончиков, рядом стояла кружка с недопитым брусничным морсом. Химозным, разумеется, но Ник в последнее время очень полюбил этот морс.
Желудок напомнил о себе болезненным спазмом. Шварх, опять с самого утра не ела…
— Ты голодный?
— Спрашиваешь! — обрадовался Никитка и шутливо подмигнул. — Умирал с голода, но терпеливо дожидался, когда ты вернёшься из «Эха».
Я лишь закатила глаза. Вот же клоун! А то я не видела, что он нагло дрых средь бела дня.
Я вздохнула и направилась к дребезжащему холодильнику. Чтобы открыть дверцу, надо было слегка потянуть вверх ручку и повернуть, освобождая фиксирующий механизм. Неудобно, но ввиду ослабленной гравитации на Веге имеет смысл — сама не откроется. Дверцу, как это часто случалось, заело. Нет, я хочу есть. Я буду есть!
— Дай я попробую. — Ник увидел мои неловкие трепыхания, но я резко обрубила:
— Нет, я сама.
— Мирок, это я захлопнул, наверное, слишком сильно…
— Нет, я сама!
Мне пришлось дёрнуть, вложив все силы, прежде чем дурацкая дверца открылась. Как назло, мысли скакнули к Таноргу, где холодильники открываются по щелчку пальцев, хлопку и голосовой команде. Рейнджер наверняка ни разу в жизни не видел холодильников с Веги. Интересно, у него получилось бы открыть его так же просто и с первого раза, как метнуть одноручный топор?
«Какого шварха я думаю о Рейнджере в своей квартире?» — мысль ошпарила словно кипяток, и