— Да ничего я тебе не должен!
— Если ты этого не сделаешь, то я нажалуюсь Елисею Варфоломеевичу… А знаешь, как он меня ценит? Я… я сделаю так, что тебя не то что начальником отдела не назначат, даже «комиссара» отберут!
Вот поэтому я и не завожу интрижек с коллегами.
Я молча взял Верочку за плечо и вывел в коридор. У ресепшена закрыл собой, чтобы она не сверкала прелестями, назвал фамилию для брони и так же, не говоря больше ни единого лишнего слова, сопроводил в номер. Уже в комнате бросил ключ на тумбочку в прихожей и хмуро бросил:
— Я сделаю вид, что этого не слышал. Проспись, Вер, тебе определённо это требуется. Завтра в офисе жду твоих извинений.
Развернулся и вышел вон.
— Импотент хре… — донеслось мне в спину, но, к счастью, дверь отрезала меня от этой скандалистки.
Как её вообще Елисей Варфоломеевич терпит?
— Простите, вам в номер что-то нужно? Шампанское? Клубника? — сотрудница с ресепшн стрельнула взглядом на мою левую руку и прикусила губу, сдерживая улыбку.
Ах, шварх, наручники!
Я торопливо спрятал руку в карман пиджака.
— Ничего не нужно и точно никакого алкоголя доставлять не надо. Женщина и так уже пьяная. Проследите, пожалуйста, чтобы её никто не беспокоил.
— О-о-о… — Улыбка трансформировалась в растерянность. — Понятно.
Я рванул к флаеру. Надо снять наручники, и как можно быстрее, а ключ остался там. Однако, когда я сел в салон, взгляд упал на коммуникатор. Пальцы набрали Серафима быстрее, чем мозг отдал осмысленную команду.
— О, привет, Ал! Какими судьбами? Ещё одна попытка покушения на доблестного комиссара полиции?
Голос приятеля звучал весело, голограмма подмигивала, но после Верочки моё настроение стремилось к отметке «ниже кратера».
— Нет, покушений не было, но мне очень нужна твоя помощь.
— Слушаю.
— Мне надо, чтобы ты сделал всё то же самое, что делал по Бешеной, но по другому анонимному банковскому счёту. Я сейчас скину тебе номер…
— Так, а какое основание для запроса? Мошенничество?
— Да нет же, не было ничего такого! — в сердцах воскликнул я. — Серафим, не в службу, а в дружбу, пробей для меня, кто это. Всё, что прошу.
Голограмма друга неожиданно посерьёзнела.
— Ал, ты же знаешь, это так не делается. При всём желании… Банку нужны основания, на которых он нарушает закон о неразглашении персональных данных. Владелец этого счёта сделал что-то плохое? Я могу подать его в уголовный розыск?
Я на секунду представил, сколько проблем доставлю Славе, если объявлю в розыск. А наши ведь миндальничать не станут: быстро отследят, заломят руки и приволокут силой. Подержат в обезьяннике с отморами, пока документы не попадут в общую базу и меня не оповестят лично. Сутки или двое, а если с выходными — то все четверо получиться может. Конечно, потом можно будет извиниться и сослаться на ошибку… Если найду дилеров «амброзии», то Елисей Варфоломеевич закроет глаза на превышение полномочий. Вот только не факт, что Слава оценит и простит. Зато я его увижу.
Настоящего…
Агр-р-р, ну почему так хочется сказать «да»?!
— Нет, нельзя подавать в уголовный розыск, Серый. Это очень хороший человек, я ни в коем случае не хочу доставить ему проблем.
Серафим посмотрел с лёгкой долей сочувствия.
— Ал, тогда никак не получится. Извини.
— Слушай, мне только пол человека узнать. Парень или девушка, всё! Никакой действительно конфиденциальной информации не прошу! Ни возраста, ни адреса, ни фотографии… пол только нужен.
— Не могу. — Собеседник развел руками, помолчал и добавил: — Если тебе надо с этим человеком просто связаться, можешь объяснить всё банку. Уж записку-то они передадут.
Да это-то понятно! При желании я могу Славе написать и среди ночи на форуме, он ответит. Мне бы узнать, кто он… Если есть хотя бы малюсенькая вероятность, что это девушка…
«То что, Ал? — с укоризной спросила совесть. — Даже если за маской игрока прячется девушка, то за месяцы общения она ни разу не намекнула на это, не показала своей заинтересованности в тебе как в мужчине. Оставь её или его в покое».
Я шумно вздохнул.
— Ясно. Спасибо, Серафим. Так и поступлю.
— Ладно… Мне жаль, что я ничем не могу помочь. Точно всё в порядке?
— Точно. До свидания.
— Пока.
Голубая голограмма схлопнулась, а я машинально потёр грудину. За ней адски пекло и болело… Слава, ну какого шварха ты поселился в моих мыслях?!
Бряц. Браслет от наручников ударил, оставив глубокую царапину на лакированной торпеде флаера. Я помянул Верочку недобрым словом и полез в бардачок за ключами.Сегодня на Литгороде скидки на академки, не пропустите) Можно кликнуть на баннер
Прода 27.03
Глава 15. Младший брат
Мирослава
Я стянула игровой шлем.
В голове не укладывалось, что Рейнджер подрался с Торнадо, но его последующее ошеломительное признание в том, что он ещё и сотрудник Системной Полиции, и вовсе выбило почву из-под ног. Вегианцы всегда очень настороженно относятся к полиции, и я, прожившая большую часть осознанной жизни на спутнике, относила себя к их числу. Однако законов я не нарушала, а следовательно, бояться Рейнджера, по идее, не должна…
Грудь обхватили жёсткие ядовитые щупальца обиды непонятно на что. В лёгких запекло. Конечно же, ещё в день нашей первой сессии в «Эхо» я обратила внимание на необычные стили боя игрока, невероятную текучесть движений, потрясающую обучаемость… и какая-то часть меня сразу окрестила Рейнджера мажором. Теперь же, когда он признался, кто он, за рёбрами медленно разгорался радиоактивный реактор.
Конечно же, я сразу ему поверила. Не поверить было бы глупо. Слишком многое, да даже тирада про то, что на Веге живёт один сброд, укладывалось в то, что он коп. Вот только это же и стало проблемой.
За последние два месяца мы настолько сблизились с Рейнджером, что я иррационально начала считать его своим другом.