– Владыка говорил, что ты дерзкая, – проворчал он и поправил складки своего изумрудного камзола. Золотая вышивка на манжетах изображала переплетенных змей с рубиновыми глазами. – Нет, я – твой прадед, Ма-ри-на. Странное имя, конечно. Мне привычней местный вариант – Марлена. Хоть ты и не являешься ею.
– Имя как имя, – парировала я с легким вызовом. – Нормальное. Земное. И вообще, я родилась в другом мире; владыка должен был вам сообщить об этом, раз уж вы меня обсуждали. Не знала, что у меня в этом мире есть родственники.
– Есть, – кивнул этот странный тип, – и много. Ты все же драконица. А мы чувствуем свою кровь. Не надо морщиться. В переносном смысле. Неужели тебе нравится жить здесь, среди людей?
– Еще один сноб по мою душу! – фыркнула я раздраженно. Я чувствовала себя как будто на допросе у старшего родственника с завышенными требованиями к жизни молодежи. – Да, нравится! Очень! И кстати… раз уж вы – мой ближайший родственник здесь… не поясните мне кое-что? Как я могу быть чистокровной драконицей, если мои родители встретились на Земле? Хотите сказать, они оба – драконы?
Незнакомец покачал головой.
– Твоя бабушка, моя дочь, сбежала от меня, когда стала совершеннолетней, прихватив с собой пару золотых чаш и мой лучший кинжал, – проговорил он, разглядывая трещину на столешнице. – Письмо прислала через десять лет. Один лист, исписанный жалкими оправданиями. Понятия не имею, где и с кем она обосновалась, и от кого родилась твоя мать, моя внучка. Но это дар богов. Твоя душа, переместившись в этот мир, избавилась от влияния других рас. Ты – чистокровная драконица. Пусть это тело не способно оборачиваться, твои дети, даже от человека, смогут подниматься в небо, летать. Боги обещали мне это.
Как все запущено-то. Тело не умеет оборачиваться, но душа – дракон на все сто. Он сам-то верит во всю эту чушь?
Видимо, мой скептицизм проявился на лице, потому что незнакомец прищурился.
– Не веришь. Глупо. Я никогда не лгу. Ты сама все увидишь, когда у тебя родятся дети. Мои пра-правнуки. Тебя видели у дортий. Они выдали свое предсказание?
Я кивнула.
– О да. Но вряд ли вам или владыке оно понравится.
– С богами не спорят, – выдал раздраженно тот, кто считался моим прадедом. – Что они тебе предназначили?
– Стать посредником между людьми и драконами.
Я полюбовалась на недовольство на лице своего собеседника. Ну вот. Не понравилось. Что и следовало ожидать.
– Боги, – выдал он злобно. – Все играют в свои игры. Никогда драконы не станут одним целым с людьми! И эти разовые браки ни к чему хорошему не приведут!
Словно в пику его последним словам, за стенами дома громыхнул гром, довольно резко, надо заметить. Боги не понравилось, что кто-то осмелился бросить вызов их воле. На лице моего собеседника отразилось упорство. Мол, делайте со мной, что хотите, но я не изменю своего мнения.
– Так, погодите, – нахмурилась я, пытаясь осмыслить его слова. – Но ведь в летописях написано, что драконы никогда не связывали свои жизни с людьми и считали их низшей расой. Вы же говорите о разовых браках. Получается, что такие отношения имели место быть?
– Имели, имели, – проворчал незнакомец (у меня никак не получалось даже про себя называть его прадедом; слишком чужим он казался). Его голос стал еще более резким и холодным. – Только смысла в них не было. Отпрыски людей и драконов были слишком слабы для драконов и слишком надменны для людей. Их не принимала ни одна раса. Разовые браки – это как искра в сухой траве. Вспыхнет, обожжет – и ничего не останется.
Я почувствовала легкое раздражение от его слов; он говорил так уверенно и высокомерно, словно знал все на свете.
– Значит, теперь богам нужны не разовые браки, – заметила я.
В ответ я выслушала длинную и цветастую ругань на драконьем языке. Ничего не поняла из того, что он говорил, но по выражению лица поняла: мой собеседник с удовольствием отправил бы богов с их желаниями как можно дальше. Его глаза сверкали от гнева и презрения к тем силам, которые пытались вмешаться в судьбы драконов.
Вот только бодливой корове бог рог не дает; а этому типу боги не дали силу переломить ситуацию. Он продолжал ругаться и высказал мне (почему-то именно мне, а не самим богам!) все свои мысли о том, как мир стал слабым и запутанным из-за смешения рас.
Я проводила его взглядом, порадовалась, когда дверь комнаты захлопнулась с глухим стуком, и решила, что этот мой прадед еще упрямей владыки. Несгибаемый дурак, который никак не хочет понять, что мир изменился.
– Лесом! – проворчала я вслух, поднимаясь из кресла и чувствуя прилив раздражения. – Всех лесом! И владыку, и этого прадеда, и остальных драконьих снобов! Достали уже!
Глава 41
Словно почувствовав мой настрой, в коридоре меня поджидал Ричард. Я и слова не успела сказать, как он подхватил меня под руку и открыл портал. Миг – и мы уже в совершенно другом месте. На природе.
Ричард вывел меня на поляну, где трава по щиколотку была усыпана капельками от недавнего дождя. Водопады обрушивались вниз с грохотом, брызги долетали до нас, оседая прохладной пылью на лице. Под ногами хрустели мелкие камешки, прикрытые мягким мхом. Деревья вокруг напоминали великанов – их стволы, обвитые лианами, терялись в густой листве где-то на высоте. Воздух пах сыростью, смешанной с ароматом дикой мяты, растущей у ручья.
Стол стоял под старым дубом, чьи корни выпирали из земли, как скрюченные пальцы. Скатерть, хоть и белая, была льняной, грубоватой на ощупь. На тарелках из простой керамики дымился запеченный картофель с травами, рядом лежали ломтики сыра с ореховой корочкой и запеченного мяса, свежие сезонные овощи и миска лесных ягод. Деревянные кружки пахли свежим яблочным сидром.
Кресла оказались пнями, обтянутыми овечьими шкурами – шерсть колола ладони, зато сидеть было мягко. Ричард, не церемонясь, отломил кусок хлеба с хрустящей корочкой и сунул его мне в руку. Хлеб еще теплый, словно только из печи.
Птицы – какие-то мелкие, с синими перьями на крыльях – перепархивали с ветки на ветку, роняя засохшие иголки хвойных. Где-то в кустах шуршал ёжик, но его не было видно – только шевеление листьев выдавало присутствие.
Солнце пробивалось сквозь листву, оставляя на земле золотые