— Спроси что-нибудь полегче.
— И кстати: кто это в таком стильном плащике?
— В плащике это шкипер, Семёныч, — думая о своём, о девичьем, пробормотал Сашхен. — У него лодка в ремонте, так что он у нас поживёт.
— Лодку кайдзю поломали? — я постаралась, чтобы вопрос прозвучал невинно.
Но Сашхен не купился.
— Откуда ты знаешь про кайдзю?
Я закатила глаза.
— Вам же говорили: мы с Аннушкой пошли обедать, а там — щупальца. Брр… Это они и есть — первородное зло?
Сашхен тяжело вздохнул. Щеки у него были бледнее обычного, почти белые. Волосы казались сухими, с посечёнными кончиками. И зубы…
— Сашхен, ты давно питался?
При этих словах его передёрнуло.
— Тебе-то какое дело?
А вот это было грубо.
— Ровным счётом никакого. Но если ты начнёшь кидаться на прохожих, мне придётся тебя убить.
Чёрт. И почему сразу слёзы?.. Если разобраться, я вовсе не собиралась плакать. Я же злюсь! Но они всё равно текут.
— Извини, Маш, — я отвернулась, но он взял меня за подбородок и насильно повернул к себе. — Ночка была та ещё, да и день тоже. Я просто забыл.
Обычно за «уровнем гемоглобина» следит Антигона. Но сегодня её не было, не знаю, почему. Обычно она хотя бы с утра является, чтобы насильно залить в Сашхена глоточек-другой.
— Проехали, — нашла я в себе силы буркнуть сквозь зубы.
— А первородное зло, — теперь он говорил более охотно, видать, вину чувствовал. — Это как бы Твари, но… высшего порядка. Глубинного. Хтонического, в общем.
— Как како-демон?
Упс…
Но он уже сделал стойку. Подобрался, даже пальцы скрючились. Взгляд сделался такой…
Жесть, в общем.
— Откуда ты знаешь о Тварях Хаоса?
— Книжки читать надо.
Фух. Кажется, выкрутилась.
— Что-то не помню, чтобы давал тебе такие книжки.
— Мне Гоплит дал.
Мы вместе посмотрели на Гоплита.
Тот сидел за столиком в дальнем конце зала, вместе с Алексом, лордом Бэконом и этим новеньким, Семёнычем. О чём-то они там интересненьком говорили, зуб даю. Вот бы послушать.
— Не отвлекайся, Маша!
— Э… От чего?
— Я говорю, Гоплит не умеет читать. И соответственно, книжек не признаёт. Так что ты меня обманываешь.
Блин горелый. Надо было сказать, что Алекс дал. Вот он свято верит в книжное образование… А Гоплит верит в пистолет у меня в рюкзаке — этому бы Сашхен сразу поверил.
— А вот и умеет. Я сама его сколько раз с газетой видала, да-да-да.
Сашхен тяжело вздохнул.
Понимаю: тяжело ему со мной. А кому щас легко?
— Где ты узнала о Тварях Хаоса?
Ну не могу я ему врать. Кому угодно могу — язык так и мелет, без участия мозга, и как по писаному. А вот Сашхену — не могу. Сразу выкупаюсь.
— Ну что ты пристал к ребёнку? — Аннушка. Услышала, как Сашхен меня подавляет и решила помочь. — Отпусти девочку. Ей поспать надо.
Спасибо большое, тётя Аня…
— И вовсе я не ребёнок! И спать не хочу. И вообще: како-демона я вчера сама лично грохнула, да-да-да, он в подвале сидел.
Упс. Теперь всё. Хана.
— А вот с этого места поподробнее.
Алекс был тут как тут.
Двигаться как Сашхен он не умел, и стригойского слуха у него не было.
Но что касается нюха…
— Ты опять ходила на охоту без разрешения? — рявкнул Сашхен. — Да ещё и без оружия?..
Обрез он у меня сам отобрал. А о пистолете Гоплита не знал никто, кроме Геньки. Да и толку от Бараша не было никакого, на како-демона он впечатления не произвёл.
— Просто меня из школы выгнали…
Давай, Маша. Рой себе яму — у тебя отлично выходит.
— А в школе-то ты что натворила?
— Погоди, мон шер ами. Потом исповедь с отпущением грехов устроишь. Сейчас не это главное.
Стоило Алексу положить руку на плечо Сашхена, как того словно подменили. И куда весь гонор делся?.. Вот и мне бы так научиться.
— Звезда моя, — повернулся Алекс ко мне. — Расскажи-ка поточнее, где это ты могла встретить како-демона?
Переносицу заломило.
— Вы что, мне не верите, да?
Думают, я как всегда сочиняю.
— Мы тебе верим, — это сказал Прохор. Оказывается, вокруг нас собралась вся честная компания… — Я тебе верю.
Я кивнула. Прохор — свой чувак. Может, самый лучший. Старше меня всего-то на пару лет, а ведёт себя, как равный.
Я что хочу сказать: если тебе почти пятнадцать, а кому-то — уже семнадцать, то он ОБЯЗАТЕЛЬНО будет выпендриваться. Всячески подчёркивать, насколько он взрослый и мудрый перед тобой, малолеткой.
Прохор — не такой. Особенно, если учитывать, что ему — по жизни семнадцать. И когда мне девять было, и сейчас, когда мне четырнадцать, и когда мне тридцать стукнет — ему всё ещё будет семнадцать.
Почему так?.. А по кочану. Никто не знает.
Глядя Прохору в лицо, ни на что не отвлекаясь, я рассказала всю историю: и как меня с уроков выперли, и как я в подвал полезла и всё остальное.
А чего?.. Если им надо — мне не жалко. Главное, что Авроры здесь нет, а остальное фигня. Прорвёмся.
После моего рассказа все долго молчали.
Сидели свободно, расставив стулья между столиков, Амальтея принесла напитки, а я была в центре внимания.
Круто, конечно, когда тебя старички слушают. Но в то же время и сыкотно: как бы смеяться не начали, при Сашхене я этого не переживу.
— А знаете, случай Мари может стать доказательством гипотезы уважаемого Гоплита, — нарушил гробовую тишину лорд Бэкон.
Лицо у него было, как у бульдога. И сейчас оно вытянулось ещё больше.
— Какой гипотезы? — тут же спросила я.
Все принялись переглядываться, а потом Сашхен неохотно сказал:
— Она имеет право знать.
За что ему огромное, человеческое, спасибо.
— Мы думаем, что кто-то пробудил Древнее Зло, — сказал Гоплит.
— И… Что это такое?.. — я