Постепенно Красс, действуя как «фирма», открыл разные большие бизнесы, которые позволяли легализовывать тайные деньги, «обелять» их. Это было необходимо, чтобы давать по крайней мере педариям, сулланской мелочевке и привлеченным горлопанам-агитаторам займы открыто, вбелую, только так их можно было потом требовать обратно, если заемщик вел себя неправильно. Заметьте, что известные бизнесы Красса как раз позволяют такое делать – как проверить, сколько из шахты извлекли серебра, или во сколько раз дороже удалось продать обученного раба по сравнению с ценой покупки, а в книгах Красса всё это приносило, не сомневаюсь, невероятные прибыли.
Вот этим вот делом «отстраненный Суллой от общественных дел» Красс и занимался, я думаю, себе спокойно с 81 и все 70-е годы. Ну как спокойно, как видите, дел у него было невпроворот, и на них должны были уходить много его времени и сил, потому-то о его публичной, политической деятельности в 70-е ничего не говорится. Он не был ни квестором, ни эдилом. Хотя, казалось бы, кому как не сверхбогачу Крассу, страшному завистнику политических успехов Помпея (как Плутарх нам много и укоризненно рассказывает), избираться в эдилы и устраивать пышные игры, чтобы увеличить свою популярность. Но мы с вами теперь видим (и ещё увидим не раз), что если не объяснять Красса исключительно через Красса, как делают практически все историки, и античные, и современные, многое в его жизни становится понятнее.
Когда Марк Лициний стал претором, неизвестно, где-то между 76 и 72. До своего внезапного избрания сенатом командующим против Спартака в октябре 72 Красс появляется в политике только один раз – в 73, когда некий Плотий обвиняет его в любовной связи с весталкой Лицинией. Судьи Красса оправдали, говорит Плутарх. Дело это для нашей истории важное, подробно мы его разберем дальше. Ни в какой популярной агитации, в том числе за восстановление прав трибунов, Красс аж до 71 года замечен историками не был.
Итак, зафиксируем: Марк Лициний Красс Дивес играл с 81 до 72 очень важную роль в сулланской политической группе – он был хранителем ее тайной казны, служил «фирмой», ведя публичные бизнесы для ее прикрытия, вел все денежные дела партии и отвечал за вербовку новых членов и за контроль за лояльностью всех сулланцев и привлеченных деятелей. После смерти Суллы он явно вместе с ключами от кассы в какой-то момент перешел к Цетегу и признал его лидерство в группе, уже в 76 история с Сицинием показывает, что Красс действует как часть группы Цетега. В конце 72 он внезапно выходит на первый план как лидер группы, большинство в сенате уже идет за ним, а не за Цетегом, как это было в 74.
24. Сулланцы. Марк Антоний Критский
О Марке Антонии до 74 года не известно ровным счетом ничего (да и после этого совсем немного). (Вот отличная статья Е. Смыкова[30], где собраны все сведения о нём.)
Он был старшим сыном Марка Антония Оратора, консула и цензора, входившего в группу реформаторов 91 года, ближайшего сподвижника и друга Красса, учителя Гая Котты. Антонии были старинным плебейским родом, ведущим происхождение аж от самого Геракла, но в римской элите они были, до Оратора, на вторых-третьих ролях. Антоний Оратор был убит по приказу Мария в 87. Его младший сын, Гай Антоний Гибрида, служил у Суллы в Греции, участвовал в проскрипциях, в общем, был несомненным сулланцем. Нет никаких оснований считать, что его старший брат не был до 74 таким же сторонником Суллы.
В 74 году Марк Антоний становится претором, и тут же получает от сената (вы помните, «благодаря консулу Котте и клике Цетега») необычное, первое такое в римской истории, командование «империй, равный проконсульскому во всех провинциях, на расстоянии до пятидесяти миль от моря» (Веллей) на неопределенный срок. То есть Антоний после смерти Суллы остался «сулланцем» и перешел в группу Цетега, и получил как ее участник высшую власть на огромном пространстве. И, конечно, флот и армию. Про количество судов я даже не буду гадать, что касается армии, я думаю, сенат должен был дать ему 2-3 легиона солдат как минимум. Ещё один признак, что Антоний был сулланцем – то, что его легатом в 74-73 был, как мы знаем из Саллюстия, некий Мамерк. Имя редкое, почти наверняка это Мамерк Эмилий Лепид, консул 77 года, зять Суллы.
Итак, сулланцы в 75-74 начали потихоньку догонять Метеллов по проконсулам, контролируемым провинциям и армиям – против Испании с двенадцатью легионами Пия и Помпея и Киликии с пятью легионами Исаврика у них были Курион в Македонии с пятью легионами и теперь, в 74, ещё Котта в Цизальпине с тремя легионами и Антоний на море с приличным флотом и войском.
Предлагаю на минутку расслабиться и отвлечься от бесконечных подсчетов и аналитики на два анекдота об Антонии, один добрый, другой злой.
Добрый. Плутарх:
Антоний Критский, человек не слишком видный и мало чем прославившийся на государственном поприще, но великодушный, честный и щедрый, как можно убедиться хотя бы по одному, следующему примеру. Он владел весьма скромным состоянием и потому не давал воли своей доброте — за этим зорко следила его супруга. И вот как-то раз приходит к нему приятель просить денег, денег у Антония нет, и он велит рабу принести воды в серебряной кружке, смачивает подбородок, словно собираясь бриться, а затем, еще под каким-то предлогом выслав раба из комнаты, отдает кружку другу, чтобы тот распорядился ею, как захочет. Слуги хватились пропажи, начались поиски, и, видя, что жена вне себя от гнева и хочет пытать всех рабов подряд, Антоний во всем признался и просил прощения.
Похоже, Антоний, в отличие от брата, не очень-то обогатился во время проскрипций.
Теперь злой, уже из времен действий Антония-императора на море в 73 году. Цицерон:
В Лилибее на Сицилии проживает какая-то Агонида, отпущенница Эрицинской Венеры. Эта женщина жила в полном достатке и была богата. Один из префектов Антония вздумал отнять у нее рабов, составлявших ее домашний оркестр, под предлогом, что они ему нужны во флоте.
Скучно, наверное, воевалось с пиратами римским адмиралам без музыки.