— Я уже говорил, — лепетал тот. — Меня сунули в мешок, бросили в подвал и лишь утром меня развязали, потом стукнули по голове…
— И лиц ты не видел, — снова взревел зам главы. — Историю получше придумать не мог?
Тут вмешалась Оса.
— Отойди, Гордей, — она отодвинула здоровяка в сторону и присела напротив секретаря. — Муха, посмотри на меня, расскажи мне все сначала.
Муха поднял дрожащий взгляд на Осу. Его глаза были красными от бессонной ночи, а губы мелко подрагивали. Он облизнул их, прежде чем заговорить.
— Я уже говорил Гордею, — парень кивнул на того.
Гордей лишь хмыкнул, но не стал перебивать Муху.
— Я действительно не видел их лиц. — голос Мухи звучал хрипло, как будто он долго кричал. — Они напали на меня, когда я выходил из администрации. Я свернул в переулок, так ближе до дома, и там меня уже ждали. Они напали со спины. Набросили мешок на голову… Везли куда-то на машине, потом волокли по лестнице вниз.
Оса внимательно наблюдала за ним, ее глаза сузились. В комнате повисла напряженная тишина, Гордей, казалось, даже перестал дышать.
— Они… они что-то вкололи мне, — Муха сглотнул. — Какое-то лекарство, наверное. Потом начали спрашивать про расписание караванов, про оборону стаба… Били, больно били.
— Да что его слушаете, врет он все! — снова влез Гордей. — Кто б его после такого отпустил?
Муха вдруг замер, его зрачки расширились. Оса резко наклонилась вперед.
— Но что? Муха, сосредоточься. Что произошло потом?
Секретарь начал дрожать еще сильнее. Слезы потекли по его грязным щекам.
— Я не помню! — вырвалось у него. — Они… они что-то сделали с моей головой. Я помню только обрывки… Голос. Чей-то голос, который приказывал… Я не помню, что было дальше… Честно.
Опер и Тесак переглянулись. Оса же продолжала методично допрашивать.
— Какой голос? Мужской? Женский? Что он говорил?
Муха схватился за голову.
— Не знаю! Он… он звучал странно. Как будто сразу несколько человек говорят в унисон. И он велел… велел мне забыть. Забыть все.
Женщина медленно выпрямилась. Ее лицо стало каменным. Она кивнула охране, и Муху на время вывели прочь.
— Или кто-то в стабе способен на ментальное воздействие, или он врет и умеет прятать это от меня, — она повернулась к остальным. — Но как это проверить, я не знаю.
Гордей сжал кулаки.
— Значит, этот ублюдок мог внедрить своих людей куда угодно. Даже среди наших. Или же этот ублюдок — Муха. Отдайте его мне, я из него все выбью, если это он!
Опер мрачно кивнул.
— И теперь мы не знаем, кому можно доверять. Любой из нас может оказаться под воздействием.
Оса провела рукой по лицу, затем резко повернулась к мужчинам.
— Муху ты не получишь, но следить за ним будем. Пусть все думают, что мы попались на их уловку. Какой бы она не была. Следить осторожно, не привлекая внимания, — она покашляла, и Муху втащили обратно. Ментат повернулась к нему.
— Ты останешься здесь под охраной. Никому не говори о том, что рассказал нам, — Оса посмотрела на десантника. — Мы идем к Псу, ему нужно знать об этом. А ты, Гордей, займись стеной, это тоже важно.
Едва дверь закрылась, Гордей повернулся к Тесаку, махнув охране, чтобы те убрали Муху из кабинета.
— Не нравится он мне, друг мой. А если это он и есть? Тот самый кукловод. Ты смотри, как Оса вокруг него пляшет…
— Да ты никак все ее ревнуешь, — расхохотался Тесак. — Тебя-то она отшила.
Гордей нахмурился, его широкие плечи напряглись.
— Не в ревности дело, — проворчал он, сжимая кулаки. — Просто подумай сам, как-то все слишком хорошо складывается. Муху похищают, но не убивают. Допрашивают, но не пытают. Возвращают — и он ничего не помнит. А теперь Оса его бережет, как жемчужину. И эти, едва появились, и все началось.
Тесак откинулся в кресле, постукивая пальцами по столу.
— Ты думаешь, Муха подстроил все это? Чтобы внедриться? Или космонавтики?
— А ты не думаешь? — Гордей резко развернулся к окну, за которым Муху вели под конвоем. — Он же твой секретарь. Весь стаб у него на ладони — кто куда идет, когда караваны выходят, где слабые места в обороне… Его если повязать, то все знать будешь.
Тесак задумался, его лицо стало жестким.
— Ладно. Пусть охрана докладывает о каждом его шаге. А ты… присмотри за Осой. Только тихо. Но я б на их месте вербовал тебя, а не Муху, — вдруг расхохотался глава.
Гордей побледнел.
— Ты что такое несешь, если они меня возьмут, это будет совсем плохо. А Оса, тут ты мне льстишь. Она же ментат — заметит сразу.
— Пусть заметит, — Тесак усмехнулся. — Если она чиста — просто посмеётся. А если нет…
Он не договорил, но зам его понял.
Он мрачно кивнул и направился к выходу, его тяжелые сапоги гулко стучали по деревянному полу. У двери он обернулся.
— Насчет стены… Думаю, стоит поставить дополнительные посты у складов. Если этот гад пробрался к нам, то оружие и припасы — его первая цель. Без них нам не отбиться.
Тесак одобрительно хмыкнул.
— Умно. Поручи это Псу и его ребятам. Пусть все перепроверит.
— А если Оса будет против? — Гордей придержал дверь. — Она же главная по безопасности.
— Вот потому и надо действовать тихо, — Тесак достал сигару, обкусывая кончик. — Скажешь, что это плановый осмотр. А насчет Осы… — он чиркнул зажигалкой, выпуская клуб дыма. — Если она не в деле, то сама против не будет. Если нет… В общем, действуй. Там увидим.
Гордей резко выдохнул через нос, словно бык перед атакой.
— Понял. Псу скажу, как есть?
Тесак усмехнулся.
— И держи ухо востро. Особенно с Мухой. Если он и правда кукловод… — сигара в его пальцах треснула от сильного сжатия. — Пусть попробует сыграть со мной. Посмотрим, кто крепче.
Гордей вышел, хлопнув дверью. Тесак остался один в облаках табачного дыма. Его взгляд упал на карту стаба, висящую на стене — столько лет строилось, столько жизней отдано за эти стены… И теперь