— Дюрейн. Я всё понимаю. Но я угрохал на этот посох больше часов, чем ты потратил денег в барах. Честно говоря, не верю, что Кардисс действительно тебя изгонит, — поморщился мой дорогой брат.
— Не только изгонит, но и прибьёт, как безродную шваль! Отдай мне посох. Может, тебе что-то нужно взамен? Познакомить с девушкой какой? — подколол я Аркандия.
О любовных достижениях Аркаши, точнее, об их отсутствии, наслышан весь Первый дом. Он совершенно не понимал, как вести себя с женщинами, они доводили талантливого аристократа до полуобморочного состояния. Аркандий не знал, как начать разговор, как обратить на себя внимание, как делать комплименты. Даже придворные сёстры, в обязанности которых входили интимные услуги, прятались от него, потому что он их затрахал.
— Если бы мне было нужно, я бы сам нашёл себе женщину! Между прочим, слабый пол от меня без ума, — неуверенно ответил Аркандий.
— Если бы у бабушки были яйца, она была бы дедушкой, — я подчеркнул несостоятельность аргументов брата и выразительно ему подмигнул.
— Неужто у тебя есть кто на примете. Для меня? — не выдержав, Аркаша снял маску бывалого ловеласа.
— Ты что, во мне сомневался? Она прямо тут. Вожделеет с тобой познакомиться. Поближе. Синтия, вылезай! — пока всё двигалось по сценарию. Как обычно, безумному.
Синтия грациозно вышла из-за большой колонны. На ней изумительно смотрелись короткая юбка и голубая блузка. Довершали впечатление очки в тонкой оправе, которые она специально нацепила для соблазнения Аркаши. Стоило немалых трудов уговорить советника Лемотори открыть для Синтии портал в зал приёма посетителей Первого дома. Меня самого-то еле пустили, учитывая нынешний статус.
Но я привёл с собой сына придворной сестры Дефрон, потому Лемотори сжалился. Будучи моим официальным представителем, он позволил провернуть задуманное.
Аркандий, увидев девушку, открыл рот, издав какие-то нечленораздельные звуки.
— Синтия проведёт с тобой весь вечер. А если вредничать перестанешь, то и всю ночь. За это ты отдашь мне посох. Только разница в том, что Синтия ко мне вернётся, а посох к тебе — нет.
Братец ещё пробовал сопротивляться.
— Кто она? Для тебя? — Он посмотрел на меня с пробуждающейся ревностью. Ох, не нюхал ты пороха, брат Дюрейна.
— Мы близкие друзья. Синтия, как бы тебе объяснить, не против свободных отношений, — я улыбнулся и протянул Аркандию руку.
***
Василий ждал нас всё в том же кафе на Казанском вокзале. Этгрин куда-то делась. Возможно, когда услышала, что в плане принимает участие Синтия, её смутила перспектива увидеться с сестрой. Или Этгрин сейчас в засаде неподалёку. Как шандарахнет нас «Алой бечёвкой»! И в отместку кинет где-нибудь откисать.
Я достал из безразмерной сумки посох, выменянный у Аркандия, затем положил его на стол и выразительно посмотрел на Берёзкина. Неприятный тип. Надо попробовать вывести его на диалог. Потому что я чувствую себя погружённым в какой-то детектив. Не самое приятное ощущение.
Тот невозмутимо взял посох в руки, повертел его. Закрыл глаза, зачем-то приложил набалдашник к уху. Потом вообще лизнул стеклянное навершие. Удовлетворённо хмыкнув, Василий поднял вверх правую руку и звонко щёлкнул пальцами.
Встав, он направился к выходу не попрощавшись. Интересно, как здесь называется Англия?
— Уважаемый маг Второго дома Василий! — окликнула его Лонда.
Он повернул голову.
— Вы не хотите снять порчу с женщин, которые вот-вот начнут штурмовать Шестой дом? — голос Лонды дрожал. Я впервые видел её расстроенной. Шутка ли, столько стараний, а её дом всё ещё под угрозой.
— Мэтлин и Моргана мертвы. Я только что освободил их от воздействия моего замечательного порошка безупречного счастья. Рэд Шухарт проклял бы за такой поступок, — с издёвкой произнёс Сухожилый и вышел из кафе, даже не удосужившись убрать посох со всеобщего обозрения. Второй дом, что тут скажешь.
Я сначала нахмурил брови, но потом понял, что он вполне мог успеть на Земле прочитать «Пикник на обочине». Ох, надо было прибить его ещё тогда.
— Ты ему веришь? — спросила Лонда, подожгла сигарету «Багровым огнём» и задымила прямо возле таблички «Не курить». Она что, курит «Приму»?
— У нас есть варианты? Предлагаю постелить скатерть прямо напротив стен Шестого дома, плюхнуть туда наши уютные жопки и пить вино до утра. Если никто не нападёт, значит, не соврал, — резонно предложил я.
— Много несостыковок. Но «Корпусу ирисов» действительно на руку отсутствие контроля за почтовыми отправлениями. Вряд ли это соразмерно с каким-то артефактом. Пусть даже из Первого дома, — проигнорировав моё приглашение вместе выпить, сказала Лонда.
Я ещё раз посмотрел на неё. Теперь, когда Синтия досталась Аркандию, у меня пассий на одну меньше. В принципе, Лонда очень ничего.
Лайонел, который терпеливо ждал меня на улице, забежал в кафе.
— Ааа! Сюда несётся монстр класса CZ! Уматываем!
Похоже, наш с Лондой пикник накрылся. Впрочем, я даже не надеялся. Тяжёлый денёк.
Почему Лайонел не обратился ко мне фразой «По вашей воле, господин»? За такое я вполне могу отправить его обратно в Седьмой дом.
Зазвенел шар-передатчик. Надо поставить на звонок мелодию «Бумер». Для аутентичности.
— Дюрейн, это Ирэн. Только что поступило очередное задание. На конверте две красных полосы. То есть приступать нужно немедленно. Описание цели заказа…
— Милая, я цель заказа вижу воочию. Перезвоню.
Монстр проломил крышу кафе и приземлился на пол возле стола. Если описывать тварь не слишком подробно — выглядел он как относительно большой кусок потёкшего белого шоколада. Зубы, лапы, хвост струились каким-то светлым кремом, оставляя возле монстра крупные капли. Впрочем, пятен почти не оставалось, потому что чудовище тут же регенерировало, вновь собираясь по частям.
Он уставился на меня своими тёмными глазами без зрачков и принюхался широким плоским носом.
Я не очень часто сталкивался с монстрами CZ класса. Но каждый раз побеждал с трудом. Их не приручить, не уговорить, не заставить что-то делать. Даже, как его, подменного разума нет.
Инстинкты, агрессия, стремление убить всех, до кого дотянутся.
Удивительно, что наш шоколадный приятель медлил и ещё тут всё вокруг не разнёс в щепари.
Я внимательно его осмотрел. Ростом метра два с половиной. Когти острые, насколько такой эпитет применим