— Кхе-кхе! — снова не выдержал Алешкин.
— Полковник, вы себя плохо чувствуете? — с фальшивой заботой поинтересовался Семенов. — Если так, то идите сегодня домой. Думаю, мы сможем закончить совещание и без вашего участия. Ведь так, господа?
Макеев и нач по тылу Губарев синхронно кивнули.
— Конечно-конечно, Дмитрий, нам нельзя рисковать вашим здоровьем! — участливо произнес Сергей. Даже он не упускал шанса поддеть человека Императора. — К тому же, не очень понимаю, зачем на военном совете находится человек, отвечающий за связи с общественностью.
— Ну это уже ни в какие ворота не лезет! — моментально вспыхнул Алешкин. — Ладно вы меня ни в грош не ставите, но пренебрегать приказами Императора не имеете никакого права! Это измена!
— И что вы сделаете? — криво ухмыльнулся Губарев. — Отправите еще парочку жалоб на тему того, что вас здесь обижают?
Алешкин сверкнул глазами, но парировать этот выпад не мог. Он уже не раз пожалел, что не сдержался и отправил официальные жалобы в Петербург. Это окончательно угробило любые попытки нормализовать отношения с местными военными. А о том, чтобы завербовать кого-нибудь, и вовсе не шло и речи. Офицеры даже стоять рядом с ним отказывались.
В кабинете повисло напряжение, которое попытался разрядить генерал.
— Так… достаточно. Хотите ссориться, делайте это за пределами Ратуши. — Он посмотрел на Алешкина. — Дмитрий, вы о чем-то хотели мне сказать?
Полковник мрачно кивнул и, бросив на Макеева с Губаревым еще один мрачный взгляд, перешел к делу:
— Я тут немного подумал… Раньше Васильев рисовал по одному и тому же принципу: одна картина — один человек или одно событие. Но на этот раз он написал целую серию картин, иллюстрирующих одно и то же место, но с разными действующими лицами. Может… может Васильев действительно поехал крышей и просто выдумал события для следующих картин? Ну подумаешь, захотел человек вернуть былую славу и хорошенько заработать. Чего нам с вами панику поднимать?
Макеев едва заметно дернулся, чудом удержавшись, чтобы не врезать по этой тупой голове. Губарев же оказался менее сдержанным.
— Ты че такое говоришь, рожа тощая, — прорычал нач тыла, поднимаясь со своего места. — Хочешь, чтобы мы не готовились к нападению?
Несмотря на отсутствие серьезной способности, крупный Губарев оставлял впечатление человека, который любит, а главное, умеет хорошенько втащить. Поэтому логично, что Алешкин буквально врос в кресло и очень старался не дышать.
— Нет… я… просто… хочу… надо… проверить…
— Грохнуть бы тебя, да руки марать жалко!
Губарев сел на место, продолжая уничтожать Алешкина взглядом.
Семенов же с интересом понаблюдал за происходящим представлением, после чего решил ответить полковнику.
— Дмитрий, неужели вы думаете, что я не рассмотрел подобную возможность? Именно поэтому полчаса назад я связался с Васильевым и расспросил его о картинах. Поверьте, никакая популярность и деньги не стоят того, чтобы превращать военных Цитаделей в своих врагов.
Алешкин нервно сглотнул.
— И…и что он ответил? Как объяснил такое большое количество картин?
— А вот это, господа, и есть та тема, из-за которой я вас собрал. Дело в том, что все предыдущие предсказания можно было предотвратить. Васильев рисовал лишь один из наиболее вероятных сценариев, который обязательно сбудется, если не никто не вмешается.
— Вы хотите сказать, что в нашем случае ситуация иная? — поинтересовался Макеев.
— Именно. Васильев ясно дал понять, что его сознание раз за разом рисовало новые варианты произошедшего, но каждый раз все заканчивалось полным разгромом Северного Бастиона.
— Нуууу… пятнадцать вариантов — это мелочи, — парировал Губарев. — Простор для возможностей остается огромным.
— Да в том-то и дело. На самом деле, картин больше четырехсот… и было бы намного больше, если бы в один момент у Васильева не закончились краски…
Глава 17
Реакция
Сижу на скамейке, терпеливо жду, пока Евдокия снимет с меня ботиночки. Мог бы и сам, но эта ежеутренняя традиция особо сильно нравилась моей кормилице. Возможно, потому, что напоминала ей о собственных детях, по которым она очень скучала.
— Что творится-то, маленький… — вздохнула женщина, с тоской посматривая на остальных детей. — Такие крохи, а уже попадут в мясорубку… нет, я решительно не понимаю, почему вы до сих пор находитесь в Северном Бастионе. Сегодня же пойду к коменданту и потребую, чтоб они обеспечили эвакуацию!
Евдокия нежно погладила меня по щеке и, казалось, вот-вот готова была расплакаться.
— Все холосо, Евакия… — с улыбкой ответил я, игриво покачивая ножками навесу. — Мама и Валун синые, они меня заситят.
Женщина не стала спорить с этим утверждением, чтобы не разгонять еще большую панику. На нее и так другие родители нехорошо посматривали, хотя уверен, что и они не совсем понимали причину бездействия руководства крепости.
Тем временем кормилица продолжила свою проникновенную речь.
— Ярослав, ты должен знать, что я сегодня уезжаю. Мои дети тоже находятся в зоне риска, поэтому я просто обязана увезти их куда подальше.
— Плавильно, — ободряюще сказал я. — А када ты велнешься, я плиготовлю огломный-огломный толт и угощу всех твоих детей. — Сказав это, теперь уже я протянул к ручку и провел маленькими пальчиками по щеке. — Не волнуйся, Евакия, мы обязатено выживем…
И тут сердце кормилицы не выдержало. Её губы дрогнули, а на глазах блеснули слёзы, которые она поспешно смахнула. После этого она крепко поцеловала меня в щёчку и быстро выскользнула за дверь.
Вот и все, уплыло мое молочко в деревеньку под названием Глазырьево. Или как-то по-другому… Евдокия вроде как-то рассказывала, но я не особо вслушивался.
Хорошо хоть мой организм уже вполне неплохо усваивает обычную пищу, поэтому постоянное потребление грудного молока уже не требуется. Хватает грамотной диеты, нужных добавок и, что самое главное, детских пюрешек! Последнее просто обязательно, иначе я устрою всеобщую голодовку!
Но вернемся к Евдокии. Несколько дней назад она, как и многие другие, смотрела экстренный выпуск новостей, в котором говорилось о неожиданном возвращении художника-пророка Васильева. Во время эфира зрителям продемонстрировали написанные картины, а также сообщили, что руководство Северного Бастиона уже предупреждено и предпринимает все меры для предотвращения мрачного предсказания.
К сожалению, никакие заверения о том, что ситуация под контролем, не смогли рассеять атмосферу страха и напряженности, которая постепенно переросла в массовое бегство. Организованное,