Звучало, безусловно, соблазнительно. Опять же, всегда можно устроить в конце конкурс на лучший портрет, бессовестно объявить Мейера победителем по субъективному критерию и радоваться жизни. Проблема состояла только в том, что ни турнира, ни замужества, ни культурных мероприятий я не хотела. Хотела тишины и спокойствия в компании своего родного и любимого вилерианца, может, не самого сильнейшего воина и уж точно не выдающегося учёного, но зато человека, умеющего держать кисточку в руках.
Опять же, нужно опираться на мудрость предков. Как там говорится? За одного битого двух небитых дают? Мейер был уже не просто битый, а сбитый с орбиты, за такого должны давать сразу десяток.
– Спасибо за предоставленную возможность, но вынуждена отказаться. Я хочу принять подданство клана Дарлегур, – решительно ответила я.
– Кона Елизавета, – елейным голосом начал салатовый. Вот это он переобулся! Десять дней назад сочился ядом, а теперь – мёдом. – Вы не очень хорошо понимаете, от чего отказываетесь.
– Я прекрасно понимаю, от чего отказываюсь, – уверенно заявила я, хотя салатовый жучила и был прав.
Но лавры Фифли меня не прельщали. Трепетать грудью в конце каждого состязания может любая дурочка, а мне ещё занавески в построенный Мейером дом выбирать. И будем откровенны, без моего надзора он там, небось, понастроил не пойми что. Придётся переделывать. И какой тогда турнир? Разве что битву среди штукатуров устроить. Нет, я девушка занятая, с планом мероприятий на ближайший год. Опять же, Мейер грозился водопады, озёра, безешные города и местную бордовую Венецию показать. И придётся ему слово держать, потому что пока все обещания не выполнит, замуж за него точно не пойду.
Оранжевый набрал побольше воздуха в грудь и высокопарно заговорил:
– Суд настаивает на том, чтобы дать вам время на раздумья. Учитывая ваше положение и череду случившихся с вами неприятностей, мы обязаны обеспечить вам лучшие условия. Мы стоим на страже безопасности каждой вилерианки.
– Очень любопытно, – мило улыбнулась я. – То есть как допустить на своей территории функционирование борделя, в который заманивают одурманенных наркотиками девушек, так это пожалуйста. А как дать мне самой выбирать свою судьбу, так вы внезапно стоите на страже моей безопасности! Я хочу принять подданство клана Дарлегур. Мне синий цвет к лицу. И даже если вы запихнёте меня в клинику ещё раз, решение от этого не поменяется, – жёстко закончила я, воинственно посмотрев на каждого по очереди.
Видимо, такого отпора они не ожидали. Белый недовольно поджал губы, а потом по-стариковски заворчал себе под нос про поколение, не уважающее честь тиары и дерзящее суду. Дедуля, это ты зря. Елизавета Петровна дерзить ещё не начинала, не хочется просто отъехать в дурку на неопределённый срок. И пусть дурка тут комфортабельная и хорошая, сути это не меняет.
– Вы не понимаете, что ваше решение окончательное и бесповоротное, – вкрадчиво заговорил Блар в голубой мантии. Кажется, он подал голос впервые. – К чему связывать себя обязательствами с конкретным кланом, если можно, к примеру, погостить по очереди в каждом. Дней по десять, например. Познакомиться с обычаями, городами и красотами. Никакого турнира, если вас он не прельщает.
– Хочу стать Дарлегур. После этого проедусь по кланам. Я же не замуж выхожу, а лишь принимаю подданство. Разве кто-то может запретить в дальнейшем выйти замуж за представителя другого клана, если мне этого захочется?
– Не может, – неохотно признал Блар.
– Так в чём же тогда проблема? У меня складывается ощущение, что вы нарочно чините мне препятствия. Возникает вопрос: а зачем вам это нужно?
Поразительно, но никто на этот вопрос отвечать не поспешил. Вот уж неожиданность! Все контуженные ежи в шоке. Они-то ждали подробных разъяснений в виде реферата.
Судьи тихонько посовещались между собой, пока мы с воображаемыми ежами терпеливо ждали их резолюции.
– Кона Елизавета, мы ещё раз настоятельно рекомендуем вам не торопиться с принятием решения, – пронудел Мирин.
От такого экземпляра хочется либо на болоте выть, либо там же утопиться. Может, его поэтому сюда из клана отправили? Загундел всех до зелёного каления?
– Я решение уже приняла и неоднократно вам озвучила: хочу стать подданной клана Дарлегур.
Не хочу быть вольною-невольною царицей! А хочу быть простою столбовою дворянкой!
Судьи наконец смирились и зашуршали бумагами.
– В таком случае получите ваши документы, Елизавета Лалисса Вторая Гленнвайсская Дарлегур, – проскрипел белый судья, чуть приоткрыв веки. – Ограничения представителей клана Дарлегур в отношении вас будут сняты! Есть возражения?
– Нет! Благодарю!
Сцапала свою замызганную справку, выданную ещё «Воздушным путём», и устремилась на свободу. Мейер ожидал в просторном коридоре, и я чуть не кинулась ему на шею, но вовремя подумала, что клятву с него, вероятно, ещё не сняли. Так и оказалось. Он жестами попросил подождать и исчез в зале суда, а затем вышел и подхватил меня в объятия, принявшись кружить по коридору.
Интересно, а если выйду замуж, то стану Елизавета Петровна Романова Лалисса Вторая Гленнвайсская Мейер Листаматур Дарлегур? Или как? Надо будет уточнить.
– А ну рассказывай! – когда отсмеялась, потребовала я, держа родное лицо в ладонях.
– Мы подали протест в связи с тем, что суд не имел права выносить вердикт до того, как разрешилось бы дело с принятием тебя в клан. Хронологически оно было раньше и от него зависело, кто именно должен был выносить вердикт. Свободный суд не имеет права вмешиваться в дела Дарлегуров. А твой статус был неопределённым, ведь ты не отказалась от подданства, хоть и не приняла его. Так что оба приговора мы отменили. Мама с отцом и дядей улетели в Листаматур. Но ты не думай, план на случай, если бы ты отказалась от подданства, у нас тоже был, – стиснул меня в объятиях Мейер.
– И какой?
– Отсрочка по беременности для мамы. Она не хотела заводить ещё детей, хоть папа и предлагал многократно. Но теперь пришлось бы согласиться. А приговор, отсроченный больше чем на десять лет, можно по закону отменить. Так что были бы у меня ещё братики или даже сестричка.