Узники не покидали камер, двери редко отпирались, еда передавалась через небольшие дверцы внизу. Поэтому количество стражей со временем сократилось до одного. Он делал обход, принимал и посылал донесения, исполнял роль палача. Остальные люди, вроде кухарок, приходили из ближайшей деревни утром и уходили до заката.
После разделения империи крепость осталась на территории Редаута недалеко от границы с Шуйфеном и до сих пор считалась мрачным местом, где казнили многих заключённых.
Аилань выбралась из повозки и прикрыла глаза от слепящего солнца. «Если бы в Редауте выпадал снег, как в Долине, эта бы "Железяка" промёрзла», — думала она, глядя на массивную громаду крепости снизу вверх.
Сейчас на Аилань была дорожная одежда и простой плащ, на котором после возвращения из Долины она вышила белый одуванчик, чьи парашютики уносит ветер. Никаких украшений и роскошных атласных платьев. Словно она снова превратилась в ту Лань, которая тайком улизнула из дворца, чтобы попасть в школу ветра.
Но сейчас всё было иначе.
Император сидел на троне и слушал доклад о том, как четвёртый и пятый принцы объединили усилия и захватили поселение княжества Шуйфен, в который свозились большие запасы продовольствия на продажу. Принцы построили там укреплённый лагерь, но теперь сами окружены подошедшей армией Шуйфена и просят императора прислать войска для прорыва осады.
— Ещё чего, — отмахнулся Рейтан. — Сами влезли, пусть сами и выбираются. Надо было думать наперёд. Я выделил всем принцам одинаковое количество войск и дал свободу действий. Если они не сумели воспользоваться силами грамотно, то это проблемы принцев. Так им и передайте.
Самодовольству императора не было предела. Он веселился от новостей о том, как его сыновья пытаются урвать себе кусок владений.
— Глупые дети, — усмехался он. — Разве я воспитывал их в соперничестве? Что мешало им всем объединиться и разорвать клыками одну цель, а после поделить? Вместо этого они наперегонки начали кусать все пироги одновременно и ожидаемо подавились.
«Он их вообще не воспитывал», — пронеслась у придворных одна и та же мысль, но никто не решился озвучить её вслух. Принцы с самого детства предоставлены сами себе, их дружбу и вражду император изначально пустил на самотёк и теперь делает то же с их жизнями. Вернутся с победой подобно первому принцу — он смолчит. Вернутся с провалом подобно второму — накажет. А не вернутся, так и печалиться не станет.
Рейтан запустил смертельную игру и заставил своих детей в неё играть. Стали бы они вести завоевания, если бы им не грозила казнь или изгнание?
— А вот что, — внезапно добавил император. — Им нужна помощь? Хорошо. Я пошлю к ним восемнадцатого принца с его отрядом.
Придворные зашептались: «Восемнадцатому принцу всего девять лет! Что задумал император».
— Отец-император! — послышался возглас, и Рейтан нахмурился.
Вперёд вышла принцесса, чей голос никогда не звучал в стенах тронного зала — лишь музыка, когда того желал император. Аилань семенила маленькими шагами, опустив голову. Затем, оказавшись перед троном, сделала глубокий вдох и выпрямилась.
— Восемнадцатый принц слишком юн, чтобы посылать его на войну. Он там погибнет. Прошу отца-императора проявить милосердие.
— Милосердие? Разве я его наказываю? Мой приказ касался всех принцев, а восемнадцатый до сих пор не показал и носа из дворца. Он юн, но, насколько я помню, у него есть заботливые старшие сёстры, которые достаточно взрослые, чтобы помогать брату в завоеваниях.
Сердце Аилань пропустило удар. Дело не в восемнадцатом принце. Император хочет, чтобы с Эмином пошла она? Хочет проверить её ветер на войне? Ведь Виета не заклинатель.
— Я прошу отца-императора дать восемнадцатому принцу время, чтобы он вырос и смог укрепить свой огонь.
— Огонь либо подчиняется, либо нет. Если принц слаб, это его ошибка.
— Но император! Стихия не «подчиняется». Это столь могущественная сила, что с ней можно только «говорить» своей музыкой. Музыкант — всего лишь слабый человек перед стихией. Следует это помнить и принимать, а не стремиться к высокомерию.
Аилань произнесла это на одном дыхании и зажмурилась. В зале воцарилась могильная тишина. С незапамятных времён императоры Редаута стремились быть подлинными мастерами стихий и, подобно мифическим заклинателям, несколькими нотами решать судьбу народов. Это идея прочно укоренилась во все школы огня, в которых учили, что музыкант — не обитатель мироздания, а его господин.
Говорят, император Рейтан, который может вызывать огонь одним щелчком хлыста, наиболее близко подошёл к легендарному мастерству. И его дочь, которая предпочла родному огню холодный ветер, заявляет такое.
В зале воцарилась пугающая тишина. Аилань боялась взглянуть императору в лицо. Внезапно она рухнула на колени, поклонилась в пол и воскликнула:
— Простите, отец! Тревога за младшего брата затмила мой разум. Я оскорбила ваше мастерство. Принцесса Аилань готова принять наказание…
Она думала, что её сердце выпрыгнет из груди и бросится к подножию трона. Она дрожала, а голова кружилась. Слишком долго… слишком долго молчал император. Аилань ожидала, что вот-вот услышит скрип хлыста, почувствует на своей плоти огонь, но…
— В Железную крепость. На два месяца. Немедленно прочь с моих глаз.
Среди придворных послышались шепотки о «любимой дочери», а Аилань едва сдерживала победную улыбку.
* * *
Сюн лежал на мягкой кровати в светлой комнате. Утреннее солнце било в глаза, и Сюн перевернулся на другой бок, чтобы поспать ещё немного.
— Я смотрю, у нас тут соня, — послышался ласковый женский голос. — А Вэй уже собрался. Нам пойти на пикник с ним вдвоём?
При этих словах Сюн мгновенно проснулся и спрыгнул с кровати, показывая, что он тоже готов. Тихий смешок. Мягкая рука поглаживает по волосам.
В воздухе раздаётся нежная музыка флейты в детских руках. Ужасно неуклюжая, да ещё от волнения и мимо нот, но как только Сюн закончил играть, ему начали хлопать.
— Молодец. Уже сочиняешь свои версии заклинаний.
Разумеется, это была добрая шутка. Сюн и не думал сочинять, а честно пытался сыграть всё по нотам, но эта мелодия выглядела такой сложной!
— Мама, разве ветер отзовётся, если позвать его не так?
— Кто сказал, что это «не так»? — с напускной серьёзностью воскликнула Аликс. — Ветер отвечает на искренность. Если мелодия льётся от сердца, то не важно, что она не такая, как написано в книгах. Ветер