Сюн по мельчайшим признакам предугадывал направление меча, но его скорости хватало только на блок. Вэй не оставлял ни шанса на контратаку. Единственная возможность — уворот, но момент следует подобрать идеально.
Вэй атаковал рубящим сверху. Если удар удастся, то бой окончен, но он требует мощного рывка. Сюн непременно заметит. Так и вышло. Сюн сделал шаг в сторону и приготовился к атаке, как меч Вэя вдруг снова сменил направление. Ловушка.
«Из того положения? Серьёзно?»
Сюн только успел подставить свой меч под удар, но сила, с которой тот прилетел, заставила потерять равновесие. Вэй и не думал давать пощады. Последний выпад и бой окончен.
Сюн сидел на полу, опершись на меч, и восстанавливал дыхание. Вэй подал ему руку и помог подняться. Почти не вспотел.
— Ты давно не тренировался, Сюн. Движениям не хватает отточенности. Ты слишком много думаешь и потому не успеваешь.
Сюн не обиделся. В конце концов это была правда. Его учили обращаться с мечом, но его подлинное орудие — флейта и магия ветра. В фехтовании он Вэю не ровня.
— Я больше занимался музыкой.
— Согласен. Ты больше музыкант, чем фехтовальщик. Я больше фехтовальщик, чем музыкант. Но тебе не кажется, что иногда быстрее взмахнуть мечом, чем доставать флейту?
— Флейту ещё быстро достать. Некоторые таскают за собой барабаны и огромные трубы.
— И отряд мечников в придачу.
Сюн и Вэй тут же усмехнулись друг другу, так как вспомнили одну и ту же байку. Про старого степенного музыканта, который спокойно доставал, а потом долго настраивал громоздкий инструмент, пока вокруг кипела рукопашная битва. Его союзники сдавали позиции, вот-вот проиграли бы бой, а музыкант и бровью не вёл, просто продолжал заниматься своим делом. Наконец, он закончил подготовку, торжественно сел, откинул полы одежд и резко ударил по струнам. В этот миг все противники попадали на землю. Силились встать, но так и не смогли. Союзники добили их мечами. А музыкант, сыграв эти нескольких нот, так же спокойно встал, разгладил одежды, сложил свой инструмент и удалился восвояси.
Обоюдоострый меч. Когда музыкант заклинает стихию, он силён настолько, что один может перевернуть ход битвы и защитить союзников. Но до того защита нужна ему самому, потому как любая стрела способна пронзить его сердце раньше, чем руки коснутся инструмента.
Сюн и Вэй посмотрели друг на друга. Оба подумали об одном и том же: один брат держит меч и сражается в авангарде, другой заклинает ветер и защищает его из тыла. И каждый чувствовал себя на своём месте.
— Ладно о фехтовании. — Вэй вложил меч в ножны. — Поговорим о музыке. Как твои успехи? Отцу тоже интересно, но он ведь не спросит.
— Получил высший балл по всем экзаменам, — пожал плечами Сюн.
— Дядя наверняка вне себя от счастья. Меня он буравил взглядом каждый раз, когда я недобирал до высшего. То есть всегда.
Сюн посмотрел на весёлого Вэя исподлобья.
— Тебя правда интересуют мои экзамены?
— Они меня правда интересуют. И ещё много чего. Как тебе флейта? Мы давно не виделись, и я так и не спросил, подошёл ли подарок.
Поскольку братья не смогли отметить свои праздники вместе, Сюн оставил подарок на день рождения Вэя в резиденции, зато в свой день увидел у ворот Долины целую делегацию. Отец прислал пару роскошных одеяний, которые Сюн ни разу не надел, так как больше любил простую и аккуратную одежду Долины.
Небольшая коробка от Вэя и сама походила на произведение искусства, но оказавшаяся внутри флейта из голубого нефрита с серебром поразила даже Сюна, который никогда не тянулся к роскоши.
— Прекрасная флейта. Очень хороший звук.
— И очень хороший музыкант, — рассмеялся Вэй, но тут же замолчал.
Сюн смотрел на него с серьёзным лицом. В подарке был спрятан скрытый смысл, и Сюн был достаточно смышлёным, чтобы понять его в тот же миг.
— Вэй… хватит лавировать. Ты ведь пытаешься спросить, пользуюсь я твоей флейтой или всё ещё маминой?
Не дожидаясь ответа, Сюн отошёл к стене, где сложил перед тренировкой верхнюю одежду. Он достал из-под неё шёлковый мешочек вытянутой формы и вынул из него флейту из голубого нефрита.
— Твоей, — показал он брату. — Сразу начал. И с тех пор только ей.
— Хорошо, — кивнул Вэй, но в его улыбке промелькнула тень жалости, а потому он тут же посерьёзнел: — Как ты, Сюн? Ты расстроился из-за того, что дядя отослал тебя из Долины в годовщину?
— Разумеется, у меня были другие планы.
— Это какие?
— Не важно.
— Сюн…
— Всё в порядке.
Сюн закрыл лицо ладонью. Каждый раз одно и то же. Каждый раз Сюн думает, что пережил это, но стоит завести разговор, как внутри всё бурлит через край.
Поэтому он не говорил Лань о том, кто такая Аликс, никогда не обижался на её неосторожные слова. С ней говорить было легко и свободно, словно Сюн отрешался от боли и смотрел на всё со стороны. Сейчас ему не хватало этой лёгкости, непосредственности Лань, её честных и прямых слов. Кажется, с её уходом из его жизни исчезло что-то важное.
— Вэй, — ответил наконец Сюн. — Тебе не нужно… волноваться обо мне. Что бы я ни чувствовал, это ни на что не влияет. Я буду всё так же совершенствоваться в музыке. Получать высший балл на радость дяде. Учиться у него быть хорошим Хранителем и однажды занять его место. Всё будет так, как оговорено нашими дедами: один правит Ванлиндом, другой — Долиной. Ты ведь тоже смиренно идёшь по проложенному пути. Так зачем всё усложнять?
— В этом и проблема, Сюн, — вздохнул Вэй и положил руку ему на плечо, затем легонько хлопнул, словно что-то решил: — Ладно. Раз в год, позволим себе быть слабыми. Давай просто вспомним о маме, не копаясь в старых ранах.
— Это я и хотел услышать, — кивнул Сюн.
Братья бок о бок вышли из зала. Некоторое время они молчали, а затем Вэй заговорил о давних временах, которые Сюн и помнил-то едва. Вэй этим всегда пользовался и нередко сочинял что-нибудь забавное, а Сюн в ответ со всей серьёзностью утверждал:
— Не было такого.
— Откуда ты знаешь, если не помнишь?
По пути в столовую Сюн остановился у одного коридора. Он не помнил, что там находится, но уловил знакомый аромат.
— Что за запах? — спросил он.
Вэй обернулся в сторону коридора.
— Полагаю, отец жжёт ароматические свечи. Он устроил там небольшой храм.
И тут Сюна будто пронзило молнией. Он узнал аромат.
— Ладан? Он жжёт там ладан?! И для кого же?