Размышляя о людях, прошедших через настоящее изменение своей личности, я всякий раз вспоминаю Стива Мартина, одного из моих самых любимых актеров.
Буйнопомешанный
Актер Стив Мартин изначально получил известность в качестве эстрадного комика. Настоящим хитом стал скетч «Два буйнопомешанных», показанный в «Субботнем вечере в прямом эфире»[30]. Они там на пару с Дэном Эйкройдом играют двух аляповато одетых, шумных и болтливых братьев-придурков из разряда «и смех и грех». На обложке одного его раннего альбома с шуточными песнями Мартин изображен с воздушными шариками на голове на лицевой стороне и с головой, проткнутой стрелой из лука, на оборотной. Если что-то хоть как-то поддавалось высмеиванию, Стив Мартин непременно поднимал это на смех. Как-то раз он предстал в «Субботнем вечере» в образе фараона Тутанхамона… на коньках!
Самый чистопородный Йорк, какие только бывают.
Что и неудивительно, ведь Мартин — младший из двух детей в семье. И склонность к лицедейству проявилась в нем уже в раннем детстве. В пятилетнем возрасте он запоминал наизусть и потешно воспроизводил на школьных угадайках номера Рыжего Скелтона[31]. Еще в старших классах Мартин начал летом подрабатывать уличными выступлениями в Диснейленде и в парке Knott’s Berry Farm[32]. В школе он был записным паяцем в своем классе, а по окончании подрядился писать тексты скетчей и песен для весьма известных артистов комедийного жанра, включая Smothers Brothers, дуэт Сонни и Шер, Дика Ван Дайка.
В 1970 году Мартин решает и сам выстрелить в роли стендап-комика. По-настоящему его карьера, однако, раскрутилась лишь шестью годами позже — с приглашением его на «Субботний вечер», а его взлет произошел в самом конце семидесятых на волне сногсшибательного успеха фильма «Придурок», сделавшего его популярнейшим комедийным актером того времени.
Мне лично из всех фильмов со Стивом Мартином больше всего нравится снятая в 1986 году по его же сценарию комедия «Три амиго». Считал и считаю этот шедевр недооцененным критиками, он однозначно тянет на пять с плюсом, и мы всей семьей столько раз его пересматривали, что я весь сценарий помню наизусть. Выразить не могу, насколько я был потрясен, узнав, что и сам Мартин считает «Три амиго» вершиной своего творчества и относит его к разряду непревзойденных комедий из числа тех, как он выразился в одном журнальном интервью, которые смотришь не отрываясь от начала и до конца, да так, что «голову теряешь от смеха».
Интересно, что Мартин всю свою жизнь примерял на себя абсолютно разные образы собственной личности. Так что, если кто-то вдруг вздумал бы навесить на него ярлык «Йорк» и на этом успокоиться, это было бы печальным заблуждением. Вот мы говорили, что в школе Мартин был «записным паяцем», а он между тем школу окончил на отлично, поступил в Университет штат Калифорния в Лонг-Бич и там тоже ходил в отличниках, собирался стать профессором философии, а потом вдруг взял и бросил колледж ради карьеры стендап-комика с ее стандартными и в целом туповатыми шуточками, ужимками и толстыми намеками. Затем он на какое-то время неожиданно посерьезнел, и в его жизни начался отрезок «прямой, как стрела», выражаясь словами одного биографа. Мартин коротко постригся, сбрил усы и бороду и стал появляться на сцене драмтеатра в безукоризненной белой тройке. Надолго у него серьезности не хватило, и вскоре Мартин вернулся к безумно забавному стилю, который можно назвать феерическим гротеском, и тут он, казалось бы, напал на свою жилу.
Однако вслед за колоссальным успехом «Придурка» Мартин еще раз посерьезнел и снялся в главной роли в «Грошах с неба», мрачнейшей драме с трагической развязкой. И хотя за этим беспросветным мраком снова последовала череда комедий, Мартин продолжил регулярно возвращаться в серьезное амплуа (в частности, в «Большом Каньоне» и «Испанском узнике»). Наконец он снискал еще и лавры признанного драматурга и прозаика. Литературные критики весьма высоко оценили такие его произведения, как пьеса «Пикассо в „Резвом кролике“»[33] и повесть «Продавщица».
Это уже явно дела Немецкого Дога или Королевского Пуделя, но никак не Йоркширского терьера-последыша! Хотя его безумные комические антрепризы и вписывались в модель поведения Йорка вроде бы идеально, Мартин всю жизнь ухитрялся ускользать от приклеивания к нему стойкого жанрового ярлыка. Живет он у себя в Лос-Анджелесе, между прочим, в угловом особняке весьма хитрой Г-образной архитектуры: оба фасада там глухие, без окон, — и сам Мартин называет его «домом, который говорит: „Прочь отсюда!“»
О том, что в крови этого, казалось бы, игривого экстраверта-йорка есть и густая примесь крови угрюмого интроверта, свидетельствует даже дизайн визиток Мартина. Раздавать автографы и общаться с поклонниками ему не по душе, и вместо этого Стив одаривает их визитками, на которых за его факсимильной подписью значится: «Настоящим удостоверяю, что вы имели честь лично встретиться со мною и убедиться, что я человек добрый, вежливый, интеллигентный и остроумный».
Мне кажется, что у Стива Мартина явно прослеживаются и наклонности, присущие Королевскому Пуделю (в частности, перфекционизм). На вопрос о том, как он пишет свои работы, он как-то раз ответил: «Я? Да потихоньку-помаленьку. Иногда годы уходят на то, чтобы закончить. — И тут же включает Йорка: — Никогда не считал и не желаю считать это работой. Да я самой мысли, что мне нужно потрудиться что-то написать, не пережил бы». — И дополнительно в подтверждение своего йоркширского характера Мартин добавляет, что и комедиантом он не работает, а просто является таковым по своей природе: «Это у меня ген такой — нести дичь, — говорит он. — Короче, я шут».
Слова Стива Мартина показывают, насколько полезно бывает получше познать самих себя. Он понимает, что хочет веселья. Он не хочет утруждать себя раздумьями над замыслом книги, но при этом в полной мере отдает себе отчет и в том, что пишет не просто забавы ради, а еще и о важнейших вещах. Есть в нем и эта жила серьезного глубокомыслия. И он осознанно увязывает между собой разнородные аспекты своей многосоставной личности, то есть делает то, о чем мы с вами говорили в понедельник.
Вы лжете самому себе
Я не смогу изменить себя.
Мне некогда меняться.
Мне нет дела до мнения окружающих.
Пытаюсь изменить себя, но тщетно.
Пример Мартина также убедительно показывает нам, что человек способен изменить личность, не изменяя себе, а в полной мере оставаясь собой по своей истинной сути. Пьесу «Пикассо в „Резвом кролике“» сам Мартин называет «переломной точкой» в своей жизни. «Помню, как смотрел