В боевом отсеке Илья был начеку, сердце гулко билось, дыхание сбивалось. Машину трясло, бросало из стороны в сторону.
Лагерь рейдеров взорвался паникой. Люди метались, запихивая пожитки в машины. Три потрёпанные тачки рванули прочь, слепо отстреливаясь в сторону преследователей.
Багги Шкрябы, юркая и стремительная, ушла влево, заходя во фланг. Остальные машины выстроились клином, отсекая пути к бегству. Командирский джип Порша держался в центре — жёсткий, несокрушимый, ведущий удар прямо в сердце врага.
Началась гонка без правил, где ставка была проста — жизнь или смерть.
И тут отличился Шкряба. Его багги, лёгкая и безрассудная, внезапно рванула с фланга, бросаясь на машины рейдеров с хищной решимостью атакующего ястреба. Она неслась так быстро, что, казалось, не касалась земли, а летела над серой равниной.
Рейдеры заметались, пытаясь развернуть оружие, но багги уже сократила дистанцию. Стрелок, не теряя ни секунды, высунулся из машины, перехватывая тяжёлый гранатомёт. Сухой хлопок — и снаряд устремился вперёд, врезаясь точно под капот замыкающей машины врага.
Вспышка. Взрыв. Машину подбросило в воздух, перевернуло через крышу и размазало по пустоши огненным куском металла. Чёрный дым столбом взметнулся в небо, скрывая место трагедии. Выжить в таком аду было невозможно — пустошь не давала второго шанса.
Илья наблюдал за этим, затаив дыхание, сердце громыхало в груди. Люди… не в этой машине? Он вгляделся внимательнее. Да, их грузовик — немного крупнее и тяжелее — ещё мчался рядом с лидирующим джипом.
Шкряба, завершив манёвр, не стал испытывать судьбу. Багги резко дёрнула вправо, вырываясь из-под огня. Рейдеры, слепо палили вслед, лишь взрывали пыль и песок позади, не в силах достать юркую машину.
Колонна продолжала преследование, трудности начали проявляться с каждой секундой. Грузовик-техничка заметно отставал, теряясь в клубах пыли позади. Два джипа уверенно держали темп, цепко вцепившись в след беглецов. А вот броневик Мрака и Вектора, мощный и надёжный, но слишком тяжёлый для таких гонок по пересечённой местности, постепенно начинал уступать дистанцию.
— Чёрт возьми, тяжеловаты мы для догонялок — прорычал Мрак сквозь сжатые зубы, пытаясь удержать бронированного зверя на дороге. Машина подскакивала на ухабах и вязла в мягком песке, словно уставшая от бесконечной борьбы.
Илья стиснул зубы, чувствуя беспомощность и досаду от того, что ситуация медленно выходила из-под контроля. Впереди, словно насмехаясь, мелькали машины рейдеров.
Пыль густыми клубами стелилась по пустоши, разорванная на части воем моторов и визгом шин. Воздух дрожал от жары и перегретых двигателей, в лёгких стоял сухой, горький привкус. Броневик тяжело шёл по ухабистой дороге, проседая под собственным весом, скользя по осыпающемуся грунту и с трудом вписываясь в повороты.
Впереди Шкряба ускорился, вновь догоняя противника, легко лавируя между кочками и рытвинами. Фигура водителя чётко вырисовывалась в кресле — он держал руль крепко, расслабленно, привычно играя с рычагами, заставляя машину двигаться на пределе возможного. Его напарник, сидя рядом, уже завершил перезарядку гранатомёта, поднял ствол, следя за беглецами и выжидая удобный момент для выстрела.
Рейдеры среагировали быстро. Их машины резко ушли влево, скрываясь в пылевом облаке. Два джипа Порша, оказавшись в слепой зоне, проскочили вперёд, потеряв врага из виду.
— Проклятье! — голос Порша рванулся в эфир, перекрывая помехи. — Ушли в сторону!
Мрак оценил ситуацию мгновенно.
Он сжал руль крепче, чуть сбавил скорость, выбирая правильную траекторию. У броневика было мало шансов догнать рейдеров на прямой, если перерезать им дорогу, можно было ненадолго вступить в бой.
— Держись, Вектор, резко!
Машину повело в сторону, корпус тяжело накренился, колёса пробуксовали, разрывая песчаный слой, манёвр оказался точным. В боевом отсеке что-то громко грохнуло, несколько коробок с патронами сместились, Илья инстинктивно вжался в сиденье, когда броневик, накренившись, вошёл в поворот.
Пустошь превратилась в безумную шахматную доску, где фигурами стали ревущие, покрытые пылью машины. Секунды сжимались, обостряя ситуацию до предела. Броневик Мрака шёл наперерез бегущим рейдерам — как гигантский хищник, делающий последний рывок к добыче. Рейдеры же, зная, что второй попытки не будет, ставили всё на скорость и удачу.
Если бы за ситуацией наблюдал математик, он бы замер от восхищения. Угол, под которым Мрак вёл броневик, был идеален. Ни острее — чтобы не проскочить мимо, ни тупее — чтобы рейдеры не успели сманеврировать. Казалось, это результат сложнейших расчётов, но Мрак не знал формул. Он действовал интуитивно, с точностью человека, живущего на лезвии ножа.
Для него это была не математика, а чутьё. Всё, что требовалось, — дать Вектору максимум времени на стрельбу и не допустить ни малейшей ошибки.
Рейдеры оказались в ловушке. Сзади их поджимал Шкряба, чей гранатомёт уже доказал свою смертоносную точность. Слева — неумолимо надвигался броневик. Оставался только один шанс: проскочить между двух угроз, поставив на кон всё.
Двигатель броневика ревел, машина тряслась, едва удерживаясь на ухабах. Илья неотрывно следил за рейдерами, его руки уже лежали на оружии.
Этот прохват превратился в пытку для измученной подвески броневика. Машина мчалась по пустоши на сумасшедшей скорости, подпрыгивая на каждой кочке. Камни глухо стучали по днищу, металл скрежетал и жалобно гремел, Мрак не сбавлял темпа.
Вектор каким-то чудом удерживался в боевом отделении, ухитрившись принять позу, напоминающую паука — будто у него выросли лишние конечности, которыми он вцепился во все доступные поверхности. Половина тела уже торчала наружу, локти вжались в крышу броневика, а пулемёт, грохочущий и вибрирующий в руках, стал продолжением его самого. Ветер и рев двигателя заглушили всё — команды Мрака больше не имели значения. Теперь он полагался только на себя.
Сквозь дым и пыль Вектор различил грузовик рейдеров — тот самый, что вёз рабов. Остановить — главная цель. Виски пульсировали от адреналина, дыхание сбивалось, мысли сузились до одной точки. Он и оружие, одно целое.
Первые выстрелы разорвали пространство — рейдеры в палили по броневику, вокруг взметнулись фонтаны песка, по броне зацокали пули. Вектор нажал на спуск. Первая очередь ушла в пустоту. Вторая — выбила песок перед колёсами.
Третья легла идеально. Кабина грузовика вздрогнула, водитель дёрнулся, и машину резко повело. Она тяжело накренилась, кувыркнулась и, разрывая пустошь глубокими бороздами, застыла в клубах пыли.
Вектор уже поворачивал пулемёт к новой цели, когда резкая, жгучая боль пронзила плечо. Всё исчезло — звук, движение, сама реальность схлопнулась в одну точку.
Отчаянно дёрнувшись назад, Вектор едва не свалился наружу, нырнул обратно в бронекапсулу, заваливаясь на спину. Мир вокруг сузился до одной болезненной точки, в ушах звенело, будто внутри головы взорвалась тишина.