— Нет, Брен. Ты просто не представляешь, каково это — наконец перестать всех на свете ненавидеть. Я впервые в жизни чувствую себя нормальной. Не изгоем, не позором, не ошибкой, не заблудшей в пруд козой, не про́клятой неудачницей, а ценным специалистом с редким даром. Работа в СИБе — именно то, что мне нужно. Там я могу принести реальную пользу, сделать мир лучше. А Десар — не враг нам и никогда им не был. Он обещал помочь снять проклятия и с вас тоже.
— Ты в себе? — снова понизив голос, спросил брат, полупрозрачными голубыми углями глаз прожигая во мне дыру вины. — Ты хочешь стать одной из Блайнеров?
— Я хочу стать женой Десара, потому что люблю его, доверяю ему и чувствую себя с ним счастливой. Мне всё равно, какая у него фамилия. Я устала от этой войны родов! Не мы её начали, не нам на ней и головы складывать... Я устала ненавидеть, Брен.
— Я, я, я, я, я! Вот что ты говоришь! А как насчёт семьи? Как насчёт меня и сестёр? Как насчёт нашей чести?
44.3
— Прости. Я устала жить в прошлом, в этой ненужной злости на людей, которые ничего плохого мне не сделали.
— Моэра Блайнер тоже ничего плохого тебе не сделала? — угрожающе спокойно спросил брат, не сводя с меня горящего разочарованием взора.
— Моэра Блайнер ничем мне не обязана, в отличие от отца. Это он нас подвёл, Брен. Он навлёк на семью проклятие, а потом оставил тебя и Гвендолину расплачиваться за его ошибки и гордыню. Вы этого не заслужили! — горячо заговорила я. — Он не имел права нас бросать!
— Ты в своём уме, Кайра? — отшатнулся он. — Отец нас не бросил, он пожертвовал жизнью, чтобы избавить нас от проклятия!
— Зачем? Зачем, Брен? Мне было тринадцать! Мне не нужен был брак, мне нужны были живые родители! Он нас подвёл, Брен. Он нас всех подвёл!
— Как они это сделали?.. — неверяще спросил брат, разглядывая меня. — Как они так быстро и так эффективно промыли тебе мозги? Неужели ты настолько глупа, чтобы довериться Блайнеру? Очнись, он просто использует тебя!
— Использует для чего, Брен? Что он может от меня получить?
— Наши особые способности и нашу линию крови, — сощурился брат. — Она им, очевидно, нужна.
— Очнись! Наша линия крови у них уже есть. Десар не использует меня, а любит и помогает исцелиться. Боги, да я словно проснулась наконец от бесконечного кошмара — нищета, издёвки, боль, драки, осуждающие взгляды, поджатые губы, опять нищета, опять издёвки, опять боль… и так по кругу, бесконечно, пока не останется одна лишь оболочка! Пустое тело без души и цели! — я почти кричала, изо всех сил сжимая кулаки. — Именно то, что осталось от Лины!
— Не смей приплетать сюда Лину, случившееся с ней — лишь трагическая случайность, — страшным тоном проговорил брат, сжав губы в тонкую нить. Под ледяной коркой его холодности бушевала буря ярости и разочарования. — Ты обязана выполнить свой долг перед родом, Кайра.
— И сколько же я задолжала роду, что ты решил продать меня, как племенную тёлку? Назови сумму, Брен, я всё тебе верну. Пятьдесят тысяч? Прекрасно. Я попрошу у Десара, думаю, у него есть такие деньги. Но ни ты, ни кто другой никогда не будет указывать мне, как жить и с кем спать!
Брат вскинул брови и спросил:
— Во что они тебя превратили, Кайра? Где моя сестра? Я будто разговариваю с чужемирянкой.
— Неужели ты настолько плохо меня знаешь, Брен? Неужели ты думал, что укажешь на кого-то, и я молча пойду за него замуж? Неужели ты думал, что я соглашусь играть роль покорной жены и выслушивать, как мне повезло, что меня купили, несмотря на дефекты в виде неподобающего образования, коротких волос и пристрастия к ношению брюк? Неужели ты думал, что я стану такой же бесправной тенью себя, какой была наша мать? Я никогда не буду такой безвольной и слабой, как она! Никогда! Она всю жизнь позволяла отцу решать за двоих и обращаться с собой, как с человеком второго сорта. А я — не позволю!
Брат смотрел на меня так, будто видел впервые:
— Я считал, что ты перебесишься и успокоишься, когда получится снять проклятие. Считал, что ты делаешь вид, будто тебе не нужен брак, потому что не можешь его получить. Что твоя гордость не позволяет тебе вести себя иначе.
— Ты ошибался, Брен, — мягко сказала я. — Мне действительно не нужен брак, но мне нужен Десар. А он отказывается быть моим любовником, представляешь? Хочет, чтобы всё было правильно, чтобы никто никогда не посмел сказать обо мне плохого слова. Он даже в этом хочет меня защитить. Он меня любит, Брен. По-настоящему.
— И когда свадьба? — с неожиданно горячим любопытством поинтересовался он.
— Сегодня, за час до рассвета. Приглашены многие родственники, и для меня было бы важно, если бы ты присутствовал. Твоё одобрение не требуется, потому что формально я уже Йонас и получила разрешение от главы семьи Йонасов. Но для меня… было бы безумно важно, если бы ты остался. Я знаю, что ты не можешь одобрить мой выбор, но хотя бы понять и простить…
— Знаешь, а это хорошо, — брат потёр переносицу и посмотрел на практически полную луну. — Если Десар любит тебя по-настоящему, то это хорошо, Кайра. Я тебя понял и услышал. Мне нужно время, чтобы всё это переварить. Иди. Иди к своему Десару.
Я неловко замерла на месте, чувствуя себя почти виноватой за то, что не оправдала ожиданий Брена. Опять. Снова Кайра — главное разочарование семьи. Но в то же время на душе потеплело оттого, что брат понял, насколько много значит для меня Десар, и отпустил. Я будто скинула тяжеленную кирасу после невыносимо долгого боя, и пусть этот бой оставил раны, но он закончился. И я победила!
С нежностью улыбнувшись брату, кивнула, развернулась и направилась к выходу с крыши.
Когда мне в спину влетел сгусток парализующей магии, я даже не дёрнулась. Просто не ожидала, что Брен способен на такой удар. Падая на каменный пол, даже руки выставить не смогла — приложилась лицом о плитку, и оно вспыхнуло от боли.
Брат подошёл сзади и связал мне руки за спиной, а затем перевернул, посмотрел в разбитое лицо, обезболил и сказал:
— Они промыли тебе мозги, Кайра. Но я верну всё на свои места.