К ночи они добрались до подножия Белкена и вступили в раскинувшийся у него озаренный огнями ослепительный город.
Возможно, первая арка, через которую они проехали, была на деле сплетена из веток, – но казалось, будто это драгоценный золотожильный мрамор, покрытый затейливой резьбой. Бесчисленные огоньки плавали в воздухе на высоте нескольких человеческих ростов.
Пол все время вертел головой, жадно разглядывая диковинки.
В отличие от всех городов, с которыми он доселе сводил знакомство, этот выглядел на удивление чистым. Мостовая у них под ногами радовала взор яркими красками и только что не светилась сама по себе. Дома смотрелись невероятно изящными, хрупкими и просвечивали, как яичная скорлупа. В стенах, выложенных узорами из блистающих самоцветов, красовались оконные проемы, закрытые филигранными жалюзи. Над головой возносились балконы и воздушные мостики; богато одетые мужчины и женщины прогуливались по изящнейшим галереям.
Магазины и лавки без витрин, открытые к улице, демонстрировали всякие магические параферналии; там и сям виднелись экзотические звери и прочие существа, в загонах или на привязи – но некоторые бродили свободно, будто сами осматривали достопримечательности.
На углу что-то распевал маг в пышном тюрбане: над его жаровней поднимались клубы багрового дыма; высоко над землей в них уже проступала демоническая морда и начало формироваться тело.
С нескольких сторон сразу неслись писк флейт, перебор струн и рокот барабанов.
Повинуясь внезапному импульсу, Пол выхватил из ниоткуда гитару, быстро настроил и, перекинув перевязь через плечо, заиграл – прямо на ходу. Драконья метка незримо запульсировала, отвечая на погружение в текучую ткань… музыки ли? магии?
Разноцветные птицы в своих серебряных и золотых клетках отвечали трелями его песне; лица поворачивались вслед. Лик горы над ними тихо и сладко мерцал, словно на фоне его летел целый рой светлячков, а еще выше на ясное небо высыпали звезды. Прохладный ветерок танцевал вокруг музыканта, потчуя его ароматами странных благовоний, духов и горящих в очагах ароматных поленьев.
Мышпер принюхивался и прислушивался, пошевеливая пальцами и стреляя глазами по сторонам.
– Нелегко воровать там, где все не то, чем кажется, – посетовал он. – Трудно, знаете ли, выбрать.
– Тогда считай, что у тебя каникулы, – подсказал ему Пол.
– Это вряд ли, – возразил вор, провожая глазами демона, который провожал глазами его из-за вделанной высоко в стену решетки слева. – Скорее уж, мероприятия принудительно-образовательного характера.
Ибаль, на каждом повороте отрывисто каркавший указания слугам, видимо, отлично знал, куда направляется: в те же апартаменты, которые занимал всегда, как узнал позже Пол. Их внешний облик, по словам одного из старших слуг, каждый раз менялся до неузнаваемости, так что ориентироваться в городе приходилось не по внешности, а, так сказать, исключительно по ландшафту.
Покои, в которых разместили их (в качестве гостей Ибаля), оказались просторны и элегантно обставлены. Правда, на всем лежал обманный отблеск чар, а когда Пол попытался опереться на вполне прочную с виду стену, та под ним неприятно подалась. Да и полы, совершенно гладкие и ровные на первый взгляд, под ногой ощущались совсем по-другому, а стулья под задницей оказывались куда неудобнее, чем о них думаешь.
Ибаль разогнал своих спутников, объявив, что намерен отдыхать, а посвятителям представит Пола завтра, поэтому они с Мышпером, выкупавшись и переменив платье, отправились смотреть город.
Главные его магистрали освещались шарами белого света; над улицами поменьше плавали другие шары – всевозможных других цветов. Они миновали группы юнцов, чьи разговоры напоминали философские диспуты, и группы стариков, развлекавшихся глупыми розыгрышами: одна, например, подвесила под аркой небольшую тучку, которая внезапно тарахтела и окатывала водой каждого, кто под ней проходил. Прятавшиеся в тени крошечные, как гномы, старцы при виде несчастья ближнего всякий раз хохотали, что твои гиены.
Слегка отжав себя от нежданной влаги, Пол и Мышпер подошли к узкой лестнице, спускавшейся вниз, на извилистую улочку, освещенную гораздо скуднее, чем ее товарки в верхней части города. Там порхали голубые и красные огоньки, меньше и тусклее здешних.
– А вот это уже поинтереснее, – заметил Мышпер, облокачиваясь на перила.
– Ну так идем и посмотрим, – согласился Пол.
Судя по всему, они попали в квартал харчевен. Всю улочку занимали разнообразные заведения, предлагавшие еду и напитки как внутри, в салоне, так и за вынесенными на мостовую столиками. Друзья неторопливо прошли вдоль всего ряда, развернулись и тронулись в обратном направлении.
– Мне вот это нравится, – Мышпер ткнул пальцем направо. – Вон под навесом есть пустой стол, там можно сидеть и глазеть на публику.
– Превосходная идея, – согласился Пол, и они немедленно заняли облюбованное место.
Почти мгновенно в дверях нарисовался маленький черноволосый улыбающийся человечек в зеленом кафтане.
– Чего желают джентльмены? – радушно осведомился он.
– Мне бокал красного вина, – распорядился маг.
– А мое пусть будет белым. И почти скисшим, – уточнил вор.
Человечек на мгновение отвернулся – но, клянусь, лишь на мгновение! – и в руках у него очутился поднос с двумя бокалами вина: один – белого, другой – красного, все чин по чину.
– Какой, однако, полезный трюк, – одобрил Мышпер.
– Небольшое частное заклинание, – скромно отозвался тот.
И, почти извиняясь, попросил бросить плату в корзинку через небольшое кольцо.
– Все остальные тоже уже на это переходят, – объяснил покаянно он. – Слишком много заколдованной гальки сейчас в ходу. Небось, и у вас в карманах уже такая завалялась, а вы и не знаете.
Однако их монеты, пройдя через зачарованное устье, так монетами и остались.
– Мы только что приехали, – ободряюще заметил Пол.
– Ну, тогда тем более смотрите в оба. Камешки – дело такое, оглянуться не успеешь…
И хозяин убежал за следующим заказом.
Вино оказалось необычайно хорошим – правда, Пол заподозрил, что божественный вкус отчасти объясняется чарами. Хотя какая, в сущности, разница, подумал он еще немного погодя. Как и вообще весь этот город: если свое дело он делает, не важнее ли славная форма убогого содержания?
– Мысль не слишком оригинальная, – возразил Мышпер, когда Пол поспешил поделиться с ним своими рассуждениями. – Всякий раз, как пру фальшивку вместо настоящего камня, так прямо ее и думаю.
Пол захихикал.
– Ну, значит, свое дело он тоже сделал.
Мышпер в свою очередь не удержался от смешка.
– Ладно, ладно, но там, где смерть ведет игру, лучше бы отличать настоящий кинжал и настоящую руку. После того вечера в библиотеке я бы на твоем месте вел себя поосторожнее – особенно в придуманном городе.
– И что мне еще надо сделать, чего я уже не сделал, дабы успокоить твою душеньку?
– Ну, вот помнишь тот магический душ давеча под аркой? – начал Мышпер. –