Бертье же не счел нужным в отчете того дня останавливаться на подобной теме, но поведал императору, что пруссаки эвакуировали из той части Пруссии, где сейчас разворачивались военные события, «все, что они здесь имели, и концентрируют все, что можно, в виде резервов у Грауденца»[427].
По-разному главнокомандующий и начальник Главного штаба информировали Наполеона и насчет происходившей эвакуации на Вислу: если Мюрат говорил, что эвакуация артиллерии, магазинов и госпиталей идет очень активно[428], то Бертье, наоборот, указывал на наличие для этого очень малых ресурсов[429]. Отметил он также, что Эбле чрезвычайно опасно болен и что болен также генерал Аксо[430].
Мюрат сообщал, что провел (или собирался 28-го провести) смотр дивизии Маршана, а на следующий день – дивизии Луазона. Считается, писал он, что численность дивизии Маршана – 2500 человек, но реально способны к службе только около 1500 человек.
В заключение написал, что идет речь об эвакуации Мемеля и что гарнизон его уже находится на дороге к Кёнигсбергу однако достоверных сведений об этом еще нет[431].
В фондах архива Исторической службы Министерства обороны Франции нам не удалось выявить документы, относящиеся к действиям Великой армии за 28 декабря 1812 г. Однако очевидно, что Ф. Ребуль с такими документами работал и использовал их в своем исследовании. В частности, Ребуль, ссылаясь на послание Бертье к Нею, помеченное 9 часами вечера 28 декабря, попытался выяснить причины отказа начальника Главного штаба от использования батальонов дивизии Эделе, состоящей из молодых солдат, для проведения сильной диверсии с целью поддержки продвижения Макдональда[432]. Другое письмо Бертье, на этот раз адресованное не только Нею, но и Мортье, также помеченное 9 часами вечера 28 декабря, содержало приказ возвратить пехоту гвардии, находившуюся в Велау в Кёнигсберг, в то время как части дивизии Эделе должны были протянуть свой правый фланг до Велау[433]. Помимо этого, Ребуль цитировал послание Макдональда к Бертье, помеченное Тильзитом 28 декабря и отражавшее всю опасность ситуации, в которой оказался герцог Тарентский при переправе через Неман[434]. Наконец, французский военный историк обратился к рапорту капитана 1-го ранга Прото (Proteau) Бертье, помеченному Кранцем 4 часами утра 28 декабря, относительно дальнейшего движения отряда из 300 моряков, который Прото возглавлял[435].
В этот во многом ключевой для остатков Великой армии день император в Париже проводил заседание административного совета по внутренним делам, после которого посетил Художественный салон[436].
В час ночи 29 декабря аджудан-командан Терье, находившийся в Лабиау, получил долгожданное послание – бригадный генерал Ж. Д. Ж. Башлю, возглавлявший авангард сил Макдональда, информировал письмом о захвате Тильзита и успешном продвижении X корпуса. В 1.30 Терье отправил письмо Башлю в Главный штаб[437].
Бертье, ознакомившись с этим известием (по-видимому, он получил от Терье сразу два послания), в 9 утра пишет реляцию императору, сообщая, что Башлю, вступая в Тильзит, отбросил колонну неприятеля под командованием Властова в Пиктупёнен, взял в плен два батальона русских и захватил два орудия[438].
Сам герцог Тарентский с дивизией Гранжана, колонной прусского генерала К. Массенбаха и экипажами в течение дня (видимо, 28-го) перешел Неман. Две колонны под командованием генерала Йорка и генерала Ф. Г. Ф. Э. Клейста (последний формировал арьергард) должны прибыть к вечеру или, самое позднее, сегодня до полудня.
Помимо этого, Бертье сообщил и неприятную новость о том, что Мемель, «согласно появившимся вчера слухам, эвакуирован». Если это действительно так, писал он, то виновен в этом комендант, которому был отдан приказ сражаться с неприятелем. Наконец, Бертье доложил, что двенадцать батальонов дивизии Эделе вчера прибыли в Тапиау а сегодня займут Велау[439].
Мюрат, готовя 29-го доклад императору, уведомил о письме генерала Башлю, который утром 28-го вступил в Тильзит, взяв в плен два батальона неприятеля и захватив одно орудие[440].
Известие об успешном выходе Макдональда к Тильзиту подвигло Мюрата к более решительным, чем ранее, действиям. Он приказал Бертье написать герцогу Тарентскому чтобы тот представил рапорт о действиях X корпуса и информировал Главный штаб о позициях, которые занимает неприятель. Генерал Башлю, по мнению Мюрата, должен был, действуя от Тильзита, атаковать врага фактически на всех направлениях – ковенском, инстербургском и гумбинненском. Башлю следовало растянуть посты по поясу на Гумбиннен, Инстербург и Вильковишки, а также снарядить партии по направлению к Пиллякену (видимо, Пилькаллену[441]), Гумбиннену и Инстербургу для того, чтобы выявить присутствие неприятеля на левом берегу Немана.
Что касается дивизии Эделе, то, полагал Мюрат, ее присутствие более необходимо в Тапиау для прикрытия действий X корпуса. Основные силы дивизии предполагается сконцентрировать в Велау два батальона должны занять Таплакен, а кавалерия – позицию у Инстербурга, контролируя дороги на Даркемен и Алленбург, а также дорогу на Тильзит.
Король Неаполитанский информировал Бертье о получении послания от генерала Вреде, командовавшего VI (баварским) корпусом. Мюрат предлагал маршалу сообщить Вреде, что враг не перешел на левый берег Немана, отправив туда только несколько партий казаков, и что, как он, Мюрат, надеется, баварское правительство вскоре сообщит о концентрации VI корпуса, его реорганизации и возвращении его «на линию»[442]. Бертье немедленно подготовил соответствующее письмо к Макдональду[443] и, надо полагать, к Вреде.
Между тем Ней выводил части дивизии Эделе на указанные ему Бертье рубежи. «Согласно приказам, которые я получил от Вашей светлости, – писал он, – три батальона 30-й дивизии, 4 орудия и два эскадрона легкой кавалерии разместятся завтра в Таплакене», откуда будут отправлены партия пехоты и кавалерии на Тильзит через Ширау[444] и партия на Инстербург. Генерал Эделе разместит свою квартиру в Велау вместе с шестью батальонами, 8 орудиями и эскадроном кавалерии; он будет контролировать территорию вплоть до Алленбурга. Наконец, три батальона 9-й полубригады будут находиться в ожидании нового приказа, прикрывая Кёнигсберг и дорогу, которая идет по косе на Пиллау[445].
Более пристально познакомившись с ситуацией, Ней выразил надежду, что Инстербург будет охвачен движением X корпуса вправо от войск Эделе, и 30-й дивизии не нужно будет брать под свой контроль этот город[446]. По-видимому, герцог Эльхингенский не был склонен переоценивать боеспособность войск, которые ему предстояло 30 декабря развернуть на линии Кёнигсберг – Таплакен.
В 8 часов вечера Терье шлет из Лабиау еще одно сообщение