Прибыв в Султанию, шах не спешил принимать русское посольство, видимо выдерживая паузу. Он принял его только через три дня. Князь Бебутов, сравнивая организацию этого приема с предыдущим, пришел к выводу, что он оказался намного лояльнее, чем у наследника престола. Во время приема Фетх-Али-шах сидел на троне, а А.П. Ермолов в специально поставленном кресле. Держался он подчеркнуто учтиво, как и подобает послу. Отвечал он шаху стоя, каждый раз поднимаясь с кресла, что очень импонировало персидскому владыке. А.П. Ермолов торжественно вручил шаху послание императора Александра I, заявив, что российский император очень хочет утвердить мир с Персией навсегда.
На приеме шаху были представлены все включенные в состав посольства. Когда назвали титул князя Бебутова, шах милостиво улыбнулся. Как-никак представляли князя, пусть и армянского. Но для Бебутова эта улыбка шаха имела очень важное значение, так как свидетельствовала для всех присутствовавших на приеме персидских вельмож о милостивом отношении к нему шаха, что потом открывало ему двери многих знатных домов Персии. Шах всячески старался демонстрировать милостивое отношение к посольству, подчеркивая свое стремление сохранять с Россией добрососедские отношения.
После визита к шаху начались переговоры, на которых доводилось присутствовать и князю Бебутову. Миссия была очень трудной. Персия не могла мириться с теми большими территориальными потерями, которые понесла после поражения в Русско-персидской войне и по заключенному в 1813 г. Гюлистанскому мирному договору. Шах настаивал на возвращении Персии части территорий, отошедших к России. Все члены посольства отмечали, что Ермолов вел переговоры очень умело. У него хватало выдержки и такта по отношению к персам. Он обращался с персами очень вежливо, выказывая лестное отношение к шаху, чем заслужил его благосклонность. Но все понимали, насколько тяжело это ему давалось. Неоднократно он был на грани того, чтобы бросить все и уехать. Но как государственный деятель, выполнявший волю императора, он не мог этого сделать и прилагал все усилия к тому, чтобы все выдержать и довести дело до победного конца.
Во время продолжительной совместной поездки и переговоров князь В.И. Бебутов смог довольно близко узнать своего начальника. А.П. Ермолов был человеком открытым, прост в обращении с подчиненными, нижними чинами, справедлив в отношениях с людьми, обладал железной волей, действовал быстро, но не бездумно. В то же время у него был очень крутой характер. За неповиновение, разгильдяйство, обман он наказывал виновных самым суровым образом. Общаясь с ним и дальше, Бебутов увидел, что его впечатления были верными.
Будучи человеком знатного происхождения, зная местные языки, князь В. Бебутов являлся незаменимым помощником для А.П. Ермолова. Он был вхож во многие дома знатных персов и чиновников высокого ранга. Дело в том, что за столетия владычества персов над Восточной Арменией из армян выдвинулось немало людей на государственную и военную службу. Многие армяне, находясь на службе, в душе хотели свободы своей Родине. Поэтому многие из них были очень лояльны к князю Бебутову. Это давало возможность глубоко изучать обстановку в стране не только внешне, но, что особенно важно, изнутри по свидетельствам высокопоставленных чиновников. Общаясь с именитыми персами и армянами, он получал важные сведения о положении дел в армии, обществе, государстве.
После соответствующего анализа штабс-капитан Бебутов довольно подробно информировал А.П. Ермолова по важнейшим вопросам, что давало тому возможность, опираясь на полученные сведения, лучше ориентироваться в обстановке, определять линию поведения и занимать соответствующую позицию на переговорах с руководством Персии.
Таким образом, В. Бебутов, помимо адъютантских обязанностей, выполнял еще и функции разведчика. Но действовал он настолько умело и дипломатично, что не вызывал ни у кого подозрений, завоевав в персидском обществе всеобщее уважение и признание. Свидетельством тому было милостивое пожалование ему шахом после завершения переговоров ордена Льва и Солнца 2-й степени – высокой государственной награды Персии. Орден имел пять степеней и был в форме звезды с изображением солнца, восходящего из-за стоящего льва.
А.П. Ермолов блестяще справился с миссией, порученной ему императором. Он так провел переговоры в Тегеране, что Персия отказалась от своих территориальных притязаний и до самой войны с Россией в 1826–1828 гг. не поднимала больше этих вопросов, что значительно облегчило российскому руководству решение своих вопросов в Закавказье.
Посольство возвратилось в Тифлис только через шесть месяцев. Ему при въезде в Тифлис была организована небывалая встреча. Их встречали как героев. Весь город вышел на улицы. Члены посольства были желанными гостями во всех домах Грузии. Их расспрашивали о Персии, о настроениях там, об отношении к России. Домашние, друзья требовали от князя Василия рассказов о Персии, все новых и новых подробностей.
Но молодого князя тянуло к молодым офицерам, прибывшим с А.П. Ермоловым, близким ему по возрасту, духу и устремлениям. Вскоре он близко сошелся со штабс-капитаном Н.Н. Муравьевым, выполнявшим в то время роль квартирмейстера при А.П. Ермолове. Поручения, которые ему давал командующий корпусом, он с подчиненными выполнял быстро и настолько качественно, что постоянно получал за это от него благодарности.
Жил тогда Н.Н. Муравьев с группой офицеров на одной квартире. У них была своеобразная артель, то есть то, что было запрещено в русской армии. Но генерал Ермолов не придавал этому особого значения. Он прекрасно понимал молодых офицеров и сочувствовал им. Для него главным было то, чтобы они хорошо и четко выполняли свои обязанности и его указания. Помимо того, он прекрасно понимал, что молодым офицерам, не имевшим состояния, на одно жалованье прожить было довольно тяжело, поскольку оно было не таким уж большим. А артельно проживать и устраивать свой быт им было гораздо легче, так как можно было объединять деньги для оплаты жилья, обслуги, питания и решения бытовых проблем.
Штабс-капитан В.И. Бебутов был частым гостем на квартире своих товарищей в доме Джиораева у Дигомских ворот. Он с удовольствием приходил сюда. Ему интересно было проводить время в обществе образованных людей, близких по возрасту, такими же, как и он, холостяками. Оживленные разговоры, дискуссии по тем или иным проблемам, в которых князь принимал живейшее участие, заменяли выпивки и откровенные пьянки, бытовавшие в офицерской среде. Но главными темами при обсуждении были армия, Кавказ с его проблемами и ролью в международных отношениях. Здесь царил дух вольномыслия, настоящего братства. Хотя артельщиком был избран