–Вы надолго собираетесь остаться?
–До тех пор, пока меня не убьют, ведь это единственное место, где я действительно нужен. У Господа и так слишком много льстецов, восхваляющих его круглые сутки, а иногда ему выгодно, чтобы кто-то вроде меня проклинал его за то, что он допускает такие вещи. – Он оглядел присутствующих за широким столом и спросил: – Знаете ли вы, сколько несчастных умирает из-за заражения ожогов, полученных при клеймении? Один из двадцати. И тем не менее король Нигера не отказывается от этой практики, считая, что это единственный способ идентифицировать своих рабов.
–Вы знакомы с ним лично?
–Я видел его однажды. Он ехал на белом коне под огромным красным зонтом, и на его шее висело столько золота, что оно ослепляло. Почти минуту он был в моем прицеле, но я понял, что он находится вне досягаемости. – Он тяжело вздохнул. – Это был день, когда я с особой яростью проклинал Господа, ведь я молил его приблизить этого человека хотя бы на сто метров, но он меня не услышал.
–Может быть, он подумал, что если выстрелите, его охрана вас убьет.
–И что стоит моя жизнь по сравнению с жизнями тысяч мужчин, которых я мог бы избавить от ужасных страданий? Когда вы увидите, как воин ашанти задерживает дыхание до смерти, потому что это единственный способ стать свободным, вы поймете, насколько рабство становится самым невыносимым из наказаний.
–Они задерживают дыхание до смерти? – удивился Гаспар Ройтер. – Невероятно!
–Не для ашанти, – уверенно ответил баск. – Они вдруг замирают, закрывают глаза, концентрируются, и если их сильно не ударить, через некоторое время они склоняют голову на грудь и умирают.
–Святые небеса!
–Как рабы они самые ценные из-за своей силы и выносливости, но если они выбирают смерть, остановить их невозможно. Поэтому их ловят в очень юном возрасте, ведь те, у кого нет жены и детей, смиряются. Но если у ашанти уже есть семья, он либо рискует жизнью, пытаясь сбежать, либо кончает с собой.
–Как вы добрались до короля Нигера? – захотела узнать Селеста, казалось, одержимая фигурой человека, о котором она слышала уже несколько месяцев.
–Это была не моя заслуга, – признался бывший священник. – Обычно он живет в крепости, к которой никто не может подойти, но я случайно столкнулся с ним во время одной из его редких поездок недалеко от Окене, самого дальнего пункта, куда я добрался.
–Правда ли, что Нигер – это рукав Нила, отклонившийся на юг?
–Не знаю, хотя сомневаюсь. Мне говорили, что вверх по течению Нигер пересекает пустыню, но однажды я поймал купца, который клялся, что добрался до побережья, следуя его руслу от Тимбукту. А насколько я знаю, Тимбукту на западе, а Нил на востоке. – Он пожал плечами. – По моему разумению, этот континент гораздо больше, чем люди себе представляют.
–Кто может знать о нем больше?
–Арабы, но почти все, кто приходит сюда, – это работорговцы, и получить информацию от них невозможно. А если они что-то рассказывают, это почти всегда оказывается ложью.
Присутствующие в загроможденной комнате хотели бы продолжить задавать вопросы об Африке, но в этот момент раздались тихие удары в дверь, и та открылась, чтобы старпом серьезно сообщил:
–Корабли с запада.
–Поднять паруса и сняться с якоря! – немедленно приказал капитан Буэнарриво. – Носом в открытое море. – Он повернулся к Селесте: – Лучше подождать подальше от берега.
Девушка кивнула, и, пока венецианец покидал комнату, обратилась к падре Барбасу:
–Прошу вас высадиться. Если проблем не будет, вернемся через пару дней. Вам что-нибудь нужно? Оружие, порох, провизия?..
–Мне бы пригодились, – ответил тот. – И приличная одежда, если это не слишком. В этой старой сутане я выгляжу, как пугало.
Они поспешно загрузили в каноэ все, что он попросил, и тут же отчалили, чтобы "Дама из серебра" направила нос в открытое море. С кормовой надстройки они внимательно следили за двумя точками на горизонте, которые быстро приближались.
Маленький капитан тяжело вздохнул.
–Они идут за нами, – сказал он. – И, похоже, хорошо вооружены.
–Сколько пушек?
–Полагаю, по пятьдесят на каждом.
–Думаете, нам стоит сразиться? – спросила Селеста.
–Это зависит от ветра, моря, их ошибок и наших удачных маневров. По отдельности мы превосходим их в огневой мощи и, вероятно, в дальности стрельбы, но если они нападут одновременно, у нас мало шансов.
–Есть ли возможность сбежать?
–Ненадолго, – признался венецианец. – Чтобы держать расстояние, нам нужно всегда плыть попутным ветром. Но если, как это почти ежедневно случается, к середине дня ветер изменится и понесет нас к берегу, мы окажемся у них на милости.
–Что вы предлагаете?
–Искать глубокие воды. Чем выше будут волны, тем лучше. В конце концов, предполагается, что они охотники, а мы добыча.
Он вызвал своих офицеров и более получаса раздавал точные указания для каждой из предстоящих маневров. Затем закрылся в своей каюте с капитаном Санчо Менданья, сосредоточившись на планировании артиллерийской стратегии на случай вынужденного сражения.
Тем временем два корабля – фрегаты длиной чуть более ста метров, оснащенные по английскому образцу, – настигали свою цель, и в какой-то момент стало возможно с полной ясностью различить цвета их флагов: тот, что шел справа по борту, оказался голландским; левый, по борту, – французским.
– Это к лучшему, – пробормотал Арриго Буэнарриво своим хриплым голосом, словно доносящимся из могилы. – Это значит, что они не подчиняются одному командованию, и каждый капитан захочет первым напасть, чтобы продемонстрировать свою доблесть. Мой дед всегда говорил, что соперничество между союзниками чаще приводит к поражению, чем заслуги врага. – Он внимательно наблюдал в свой неизменный подзорный трубу и, наконец, добавил: – Голландец кажется быстрее и лучше вооружен. Он попадется в ловушку.
В течение следующего часа галеон делал вид, что все его усилия направлены на сохранение расстояния между ним и преследователями, все дальше углубляясь в море, которое, лишившись защиты мыса Три Остриё, становилось все более бурным. Длинные и высокие волны, катившиеся с запада, временами настолько поднимались, что галеон полностью исчезал из виду в глубине "долины" очередной волны.
Но вскоре корабль вновь поднимался на гребень, и именно в эти моменты можно было лучше всего оценить, сколько расстояния они потеряли относительно фрегатов, которые начали расходиться друг от друга, хотя было очевидно, что шедший позади прилагал невероятные усилия, чтобы не отстать.
На борту "Серебряной Дамы", которая уже развернула свой огромный и броский боевой флаг, деятельность кипела. От офицеров до последнего