Я смотрела на него, чувствуя, как сжимается горло.
– Ты им доверяешь?
И в тот же миг задала этот вопрос самой себе. Доверяла ли я Маркусу? Тео? Айкеру? После всего, что Остин мне рассказал и зная, что они пришли на Тету с другого бункера? Что они были частью армии, той самой, что подчиняется бездушным чиновникам и безликой корпорации?
Но… нет, в моей голове даже не пронеслось и мельчайшего сомнения.
Безусловно. Я им доверяла.
Почему?
За эти три недели, что мы находились здесь, они доказали, что не являлись нашими врагами. Они не те, от кого мы сбежали, оставив Галену пылать в огне. Они спасли нас. Они помогли. Они продолжали помогать. И, будь проклята моя слабость, но я чувствовала что-то тёплое к ним. Ко всем троим.
– Мне тяжело говорить о доверии, – сказал Остин. – Но одно я знаю точно: они не хотят причинить нам вреда. И я могу только надеяться, что не ошибаюсь.
Я опустила взгляд, чувствуя, как тяжесть осознания давит на грудь. Всё, что я знала о мире, снова изменилось. Всё, что мне казалось понятным, вновь рассыпалось, открывая ещё более сложную и запутанную картину. Те, кто должен был спасти человечество, играли в богов, решая, кто заслуживает жить, а кто – просто расходный материал для их экспериментов.
– И всё же, – тихо сказала я, – мы здесь. В одном из этих бункеров.
Остин устало потёр лицо.
– Да, – хрипло ответил он. – Жизнь бывает слишком иронична. Мы с твоим отцом бежали от этого, держались подальше, убеждали себя, что никогда не окажемся в таких местах. А теперь… теперь ты здесь. Мы здесь. И я даже не знаю, что хуже – то, что нам пришлось сюда прийти, или то, что, возможно, у нас просто не было выбора.
Он откинулся назад, сложив руки на груди, и на мгновение замолчал. Я смотрела на него, ощущая, как внутри копится тревога, с которой я не знала, что делать.
– Ладно, – сказала я, глянув на часы и вставая с кровати. – Мне нужно на тренировку. Думаю, что меня там уже ждут.
Остин взглянул на меня с лёгкой улыбкой – усталой, но тёплой.
– Конечно, малышка. Заходи, как только появится свободное время.
Я кивнула, скользнула в коридор и прикрыла за собой дверь. Встреченная гулкой тишиной, я на секунду замерла, вцепившись пальцами в рукав своей кофты. Голова была тяжёлой, мысли путались. Всё, что мне хотелось – выбраться наружу. Сделать хотя бы пару шагов в реальность, где не рушатся привычные истины.
Выдохнув, я направилась к лифтам.
***
Месяц пролетел как один долгий, изнурительный день. Каждое моё утро начиналось с тренировок, каждый вечер заканчивался мыслями о том, что будет дальше. Я выучила каждую мелочь, каждую деталь, кажущуюся на первый взгляд незначительной: как правильно держать оружие, чтобы не уставала рука, как контролировать отдачу, правильно дышать, как оценивать расстояние до укрытия, как двигаться бесшумно даже по самому скрипучему полу или сухой земле.
Мои успехи не остались незамеченными. Мой новый тренер Нолан, которого назначил Маркус, вначале относился ко мне с большим сомнением и без стеснения заявлял, что от меня не будет толку в миссиях, ведь я худая и слабохарактерная трусиха, которая не способна даже пробежать три круга и не запыхаться как старая дворовая шавка. Несмотря на все его нелестные высказывания в мою сторону, я продолжала упорно заниматься и вскоре, когда после нескольких неудачных попыток метания ножей, я всё-таки попала в точно цель, или чётко отработала рукопашные приёмы на матах, Нолан впервые кивнул мне с одобрением.
Остин делал большие шаги на пути объединения своей ловушки с волной Теты, но, из-за нехватки некоторых деталей, Маркус, Тео, Айкер и Грета уходили в вылазки практически постоянно, пропадая на них по несколько суток, а после возвращения, давали себе короткий отдых и вновь уезжали. Иногда им удавалось найти что-то, что необходимо Остину и другим инженерам, а иногда они возвращались ни с чем. За то время, что они находились на Тете, Нолана заменял то Айкер, то Маркус с Тео. Никто из них не думал давать мне возможность расслабиться. Иногда мне даже казалось, что они готовят меня не к тому, чтобы успешно выполнять задания на вылазках и случайно не погибнуть, а для того, чтобы я когда-нибудь стала машиной для серийных убийств.
Айкер, возвращаясь на Тету, первым делом искал меня. Мы всегда находили минуту, чтобы просто посидеть рядом, не говоря ни слова. Но вместо тепла, которое должно было бы связывать нас, я чувствовала лишь тихую благодарность за его заботу. Мы по-прежнему обменивались лёгкими поцелуями перед дверью моей комнаты, после чего каждый уходил своей дорогой, оставляя между нами невидимую стену молчания.
В тот вечер, когда изнурительная тренировка с Ноланом уже завершилась, я осталась одна в пустом зале, бережно растирая своё ушибленное плечо. Внезапно за моей спиной раздались шаги, и, обернувшись, я едва сдержала удивление.
– Когда вы вернулись? – вырвалось у меня прежде, чем я успела даже поздороваться.
– Только что, – коротко ответил Маркус, остановившись всего в паре шагов от мата, на котором я сидела. Его лицо казалось сильно измождённым, словно оно кричало о том, как сильно ему необходим отдых.
– Выглядишь уставшим, – тихо произнесла я, вглядываясь в его лицо.
На губах Маркуса мелькнула тень улыбки, которая так же быстро угасла, как и появилась.
– У нас было несколько стычек с претами и мародёрами, – сказал он, и моё сердце дрогнуло.
– Никто не пострадал?
Я попыталась подняться, но ноющая боль в плече заставила меня замереть. Заметив мою заминку, Маркус протянул мне руку, и я без колебаний приняла его помощь.
Ещё несколько мгновений мы стояли молча глядя друг на друга, отчего я почувствовала, как мои щёки начали предательски гореть.
– Айкер был ранен.
Я громко выдохнула, стараясь осознать услышанное. В груди что-то болезненно сжалось, хотя голос Маркуса был спокойным, почти будничным.
– Ничего серьёзного, – поспешил успокоить он. – Лишь лёгкое ранение в руку. Купер уже оказал ему всю необходимую помощь. Айкеру нужно несколько дней отдыха, прежде чем он сможет вернуться в строй.
Я облегчённо выдохнула, но напряжение всё ещё держало меня в своих тисках.
– Спасибо, что сказал, – прошептала я, опуская взгляд на пол. Почему-то мне стало трудно встретиться с глазами Маркуса.
Он молчал, будто давая мне время переварить информацию. В зале повисла тишина, нарушаемая только гулким эхом наших дыханий. Я старалась сосредоточиться, но мысли путались, тревожный вихрь в голове и