Янтарь проследил, как зеленокожая – почти наверняка демоница! – плавно продвигается к своей будущей жертве, и приготовился прицепиться к ним клещом. Вот-вот операция должна перейти в активную фазу, и неизвестно, чем это все обернется.
Он бросил было взгляд на Рину, по-прежнему занятую росписью местных модниц, но вдруг перед ним как из-под земли возник отставной штабс-капитан Зыкин.
– Вот вы где! А я вашего патрона все выловить не могу, такой шустрый! – отдувался Зыкин. – Давайте хоть с вами сперва сговоримся. У меня поместье недалеко, могу вас сразу увезти. Экипаж уже заложен.
Илай открыл рот, чтобы как-то возразить, но штабс-капитан поднял палец:
– Ежели девица переживает, не волнуйтесь – похлопочу, и вас быстренько обвенчают, будет двойной контракт!
– А мне уже нравится такое предложение, – протянула Дуся с улыбочкой. – Продолжайте, господин Зыкин.
– Евдокия, – процедил Илай в сторону, – издеваешься?!
Штабс-капитана как прорвало. Он зачастил о том, как хорошо, как привольно у него живется. Баня, охота, вальдшнепы, гости каждый месяц. Поведал он и о том, как в его роте все солдаты пели, и о том, как держал он при себе балалаечника, да только тот умер от старости.
– Я ж такой человек, я без музыки не могу! Мне надо, чтобы под ухом пурурум да пурурум. – Несмотря на комплекцию, Зыкин не отставал от Илая, как бы тот ни пытался утащить Дусю подальше от назойливого покупателя. – Хотите, отдельную избу выделю, хотите – со мной столуйтесь, только играйте!
Им едва удалось оторваться.
Илай в отчаянии огляделся. Анфисы уже нигде не было видно, как в воздухе растаяла. Зато он заметил Егорку – тот неспешной походкой направлялся на выход из шатра. Янтарь, едва не волоча Дусю, поспешил к нему.
– Где Бондарь?! – выдохнул он.
– Козьма-то? – удивился Егорка. – Так его Анфиса на приватную беседу позвала. Чую, купит она его с потрохами. А мне все равно пора возвращаться на основную службу. Как меня только так далеко от Вотры занесло…
– Куда она его увела? – допытывался Илай.
– Да вон. – Коновалов указал себе через плечо. Там стояли еще четверо лакеев в зеленой форме. – Меня не пустили, сказали, не гож. Да и плевать, – широко улыбнулся он, демонстрируя крупные зубы. – А ты вот хорошо поешь, прямо отлично. Может, выступишь разок в «Поющем осле»?
Как бы приятно Илаю ни было слушать Егорку, а на разговоры времени совсем не осталось.
У проходящего мимо лакея он заметил крошечный гриб, проросший на щеке. Янтарь облизал мигом пересохшие губы и обратился к Калебу:
«Где вы находитесь? Мы потеряли жертву, его уволокли в пятый, закрытый шатер!»
Но Рубин ему не ответил. И только Дуся всплеснула руками:
– Илай, твои глаза! Они опять желтые.
Воздух разом заполнил аромат осеннего леса и треск множества швов.
* * *
Когда Калеб вручил ей те самые охранные грамоты, Диана не сразу поняла, что с ними делать. Пристав сказал только закрепить их снаружи, вокруг удаленного шатра поменьше, куда время от времени ходила Анфиса. Быстро раскинув мозгами, Малахит умыкнула у ничего не подозревавшего метателя кинжалов его ножны с шестью гнездами для снарядов и прорезала себе путь на волю, скрывшись за ширмой для переодевания.
«Все для пользы дела», – мысленно объяснила она свой неблаговидный поступок.
Заодно она припустила к частоколу, через который заблаговременно закинула свой арбалет. Было бы здорово пригвоздить все эти бумажки болтами, но такого транжирства Диана не могла себе позволить.
Рубин пошел каким-то своим путем, и Охотница догадывалась, что он уже должен быть там, в укрытии этой Анфисы. Как он туда проскользнет – уже дело Калеба. Не зря же он Сияющий и все такое.
Малахит еще раз покосилась на писанные золотыми чернилами грамоты. В том, что Анфиса – демоница, она уже не сомневалась. Близорукий мог бы принять ее за полуундину или вроде того, но Диана слишком пристально наблюдала за ее живыми волосами, за тем, как властно она обращалась с людьми вокруг, как усыпали ее путь крохотные грибы. Грибы были вообще повсюду – в складках одежд ее приближенных, в их волосах, на коже. Оставалось только поражаться, почему абсолютно никто этого не замечает? Но, даже если она демоница, помогут ли церковные грамоты, годные на то, чтобы отвадить мелкую нечисть или подарить домочадцам мир в душе? Впрочем, ни размышлять, ни оспаривать план пристава было некогда.
Пригнувшись, Диана поспешила к малому шатру.
Она успела приколоть четыре грамоты по периметру, когда изнутри послышались шаги и голоса. Охотница притаилась – а ну как заметит? Но Анфиса была слишком увлечена своей находкой – доходягой-дурнопьяном с мозгами набекрень и такими же стишками. Если верить показаниям господ и собственным наблюдениям, она как раз выискивала по ярмаркам искусников с безуминкой, с эдакой затаенной искрой, но не выкупала, а заражала и отпускала достигать кондиции. Бондарь же был готовенький, как по заказу. Диана нахмурилась, но тут же отвлеклась на диалог за белым пологом шатра:
– Я покажу тебе новый, удивительный мир, хочешь? Бесконечный лабиринт фракталов…
– Йэх, а ты затейница! С грибами я еще не пробовал.
– И где ты только от меня прятался?
– Да в «Луже» я сидел!
Малахит тихонько цыкнула и на карачках продолжила путь к пятой опоре, чтобы закрепить грамоту и там. Сквозь ткань она видела силуэты дурнопьяна и демоницы, ее шевелящиеся пряди, причем следила, чтобы ее саму не подсветило лучами и не стало видно внутри.
Пятая грамота заняла свое место, Диана двинулась дальше. Но немного не успела.
– Хм… Он все же подослал ко мне своего убийцу! – пропела Анфиса, оторвавшись наконец от Козьмы. – Выходи, покажись!
Внутри раздался шорох, и показался силуэт Калеба со шпагой и кинжалом.
«Сейчас пойдет замес», – сообразила Диана и ускорилась гусиным шагом.
– Ты пропах Зотикусом, этим подлым козлом… Как я сразу не различила твое зловоние! – гневно воскликнула демоница. – Придется, мой сахарный, ускорить твою эволюцию.
Видимо, последние слова адресовались Козьме, потому как одна из ее прядей змеей метнулась к дурнопьяну, ужалив того куда-то в шею. Певец «Лужи» покачнулся, потом еще, но чудом удержал равновесие. Затем потряс головой и охнул:
– Ни хрена ж себе… А можешь так еще разок?
Анфиса отшатнулась:
– Невосприимчив?
– Не-не-не, я ща посплю и буду… готов…
Диана кувыркнулась вперед, не дожидаясь конца драмы, и пришпилила к опоре шатра последнюю, шестую грамоту. «Только бы они сработали!» – закусила она губу.
Она пропустила момент, когда Козьма пропал из виду и затих, зато услышала звук удара хлыста. Анфиса атаковала Калеба, метя в лицо. И, кажется, попала.