Туман подкрался совсем незаметно. Сначала из расселин и узких провалов между камнями заструилась прозрачная, как кисея, голубоватая дымка. По-прежнему окрестности было видно на много лиг вперед, но предметы потеряли резкие очертания, стали расплывчатыми и смазанными, словно холмы и горы начали растворяться в воздухе.
Затем дымка стала погуще, ее пронизали пушистые темно-серые нити, и вся она засветилась неземным, дрожащим серо-перламутровым свечением. Зазвучала тихая ненавязчивая музыка, манящая за собой. Теперь уже дымка совершенно исказила окружающее. Холмы вдруг срывались со своих мест и начинали описывать бешеные стремительные круги, от этого мутилось в голове и тошнота подступала к горлу. Потерялось всякое ощущение объема, невозможно было сказать — яма перед тобой или, наоборот, торчащий камень. Чани даже расшиб себе колено до крови. А музыка становилась все громче и настойчивей, противиться ей не было никакой возможности…
— Может, остановимся, переждем? — хрипло предложила Ториль.
Чани энергично тряхнул головой. Нет, останавливаться было нельзя, он ясно понимал это. Если музыка зовет вперед, ей нужно подчиниться. Он покачнулся, в то же мгновение ему показалось, что весь мир перевернулся, земля оказалась вверху, а он стоит, как муха на потолке, вверх ногами. Вскрикнув, Чани закрыл лицо ладонями и тихо ответил:
— Идем дальше. Нет такой силы, что заставила бы меня остановиться!
Дымка уже превратилась в настоящий туман, густой и плотный. Монотонная музыка заполнила весь мозг, вытеснив оттуда остатки мыслей. Было невыразимо приятно идти за ней, ни о чем не думая. Чани начало казаться, что сотни змей колышутся перед ним, встав на хвосты, в перламутровом мареве. Он уже совершенно перестал понимать, кто он, куда и зачем идет… Ему чудилось, что странный серебристый туман пронизывает его насквозь, тело его медленно растворяется в тумане…
Впечатление было разрушено сильнейшим ударом по лбу, искры посыпались из глаз. Чани даже присел, коротко застонав — таким мучительным оказалось пробуждение от сладкого сна. Прямо перед носом — вытяни руку и хватай — в тумане кто-то шевелился и ворчал. Кто-то золотистый, переливающийся и большой. Не успел Чани схватиться за меч, как знакомый голос обиженно простонал:
— Ну вот, опять. Лечу, понимаете ли, себе, лечу, никого не трогаю… А они сразу драться!
Чани ошалело икнул и, запинаясь, спросил:
— Это ты?
— Конечно, — отозвался голос, в нем не чувствовалось ни малейшего удивления. — Я — это я, только большой вопрос: что именно каждый из нас понимает под этим «я».
— Я понимаю тебя.
— И я тоже понимаю себя, — охотно согласился голос.
— Тебя — в смысле Грифона, — оправившись наконец от потрясения, решительно сказал Чани.
— Вот здесь я с тобой совершенно согласен. — Грифон вынырнул из тумана и тщательно осмотрел крылышки. — А что вы здесь делаете? — с неподдельным интересом поглядел он на Чани. Потом вежливо поклонился подошедшим Рюби и Ториль.
— То есть как — что? — Вопрос был настолько глуп, что ответить на него оказалось трудно. — Мы идем.
Теперь уже Грифон, выкатив глаза и полуоткрыв клюв, нелепо уставился на Чани.
— Как так «идем»? Вот лично я — лечу. — Он мечтательно зажмурился. — Как сейчас помню. Прилетаю я однажды на Харренстарбанзантоспор… Вы, кстати, там никогда не бывали? Крайне рекомендую… Прекрасное место. Ой, я хотел сказать — невыразимый кошмар! Впрочем, это к делу не относится. Так повторяю: я лечу. А вы как сюда попали?
— Куда — сюда? — непонимающе переспросил Чани.
— В воздух, — простодушно ответил Грифон. Заметив, что Чани смотрит на него, как на сумасшедшего, он обиделся и поспешно добавил: — Или вы собираетесь отрицать, что под нами высота в двести локтей? Пошарь под ногами.
Чани сначала сочувственно кивнул, чтобы не обижать зверя, но потом глянул себе под ноги. И сердце у него оборвалось. Ничего, кроме того же перламутрового тумана. Земля действительно пропала. Он упал на колени, слепо вытянув руки вперед. Каким-то чудом они все держались в воздухе, на тумане. Рука беспрепятственно уходила вниз, но сам-то он ведь стоял! Что происходит?!
— И высоко здесь? — напряженным голосом осведомилась Рюби, не потерявшая самообладания, тогда как на лице Ториль был написан откровенный ужас.
— Да не очень. Локтей двести, я ведь уже говорил.
— Если упадем — костей не соберем, — слабым голосом промолвил Чани.
— Очень верно замечено, — любезно подтвердил Грифон. — Но это не самый худший из возможных вариантов. Вы совершенно напрасно путешествуете во время наступления Поющего Тумана.
— Не слыхала про такой, — вставила Ториль.
— Ах, — махнул лапой Грифон. — Он появился совсем недавно, лет пятьсот назад. Странная штука. В нем смешивается все и вся — верх и низ, право и лево, воздух и камни. Обязательно нужно переждать, не трогаясь с места. Иначе можешь забрести в какое-нибудь гнилое болото. Или, вот как сейчас, забраться высоко вверх. Или же, что гораздо хуже, опуститься в толщу камня.
— Это навсегда? — спросил Чани.
— Конечно, нет. Как только пропадет туман, пропадают и его чары. Ну и поскольку вы летать не умеете, вам будет несколько затруднительно спастись. Впрочем, как я уже заметил, много хуже приходится тем, кто влезает в толщу гор.
— Ладно, это потом, — встревоженно прервала его Ториль. — Лучше помоги нам сейчас спуститься.
— Но ведь я ни во что не вмешиваюсь, — поспешно возразил Грифон.
— Но ведь мы столько раз помогали тебе, — в тон ему возразил Чани.
Грифон обиженно надулся.
— Я бы и сам справился. Я ведь… Ох какой! Сильный!
Все трое в ответ на это только усмехнулись.
— С вашей стороны крайне бестактно напоминать мне об этом. Воспитанные люди так не поступают, — вконец оскорбился Грифон.
— Ну, если ты настолько неблагодарен… — с горечью сказал Чани.
Грифон в замешательстве почесал задней лапой за ухом.
— И так каждый раз… Я редкое животное. Меня же беречь надо! Охранять! А я должен все время кому-то помогать, кого-то спасать… Ладно, держитесь за мой хвост.
Это было достаточно глупо и унизительно, но выбора у них не оставалось.
Хозяин Тумана мрачно смотрел на дрожащие синие волны, разлетающиеся от Зерцала Мира. Он уже не кричал, не скрежетал зубами, а просто сидел и угрюмо молчал. Наконец