— Кажется, ты тоже неплохо их понабрался.
Глеф махнул на него рукой.
Их ждал путь через часть Центрального квартала, уставленного жилыми домами. Видимо, здесь жила состоятельная часть населения, дорога шире и ровнее, подстриженные лужайки во дворах и дети. Здесь были дети. Их смех раздавался по всей улице, такой заразительный, что Глеф тоже заулыбался.
Центральные ворота, через которые необходимо покинуть город, охраняли похлеще Белого дома. Несколько стационарных пулеметов, напоминавших турели, с десятка два вооруженных до зубов людей и три ограждения с табличками:
ПОД НАПРЯЖЕНИЕМ
— Глеф, тут уж постарайся без шуток, — просил его Натан.
—Все нормально, малыш, — ответил Глеф.
Натан усмехнулся. Осталось построить завод Кока – Колы, запустить Макдональдс и вот тебе-американская демократия, в самых лучших ее проявлениях.
По громкоговорителю потребовали:
— Достаньте свои жетоны и поднимите руки вверх, чтобы я их видел!
Натан вспомнил, что оставил его в кармане тюремного комбинезона. Он инстинктивно пошарил рукой по карманам джинс и с облегчением обнаружил жетон.
— Мэри, — прошептал он. Ее заботливая рука чувствовалась даже сейчас. Как же ему хотелось сейчас вернуться обратно.
Глеф ловким движением руки вытащил жетон изо рта. Спустя столько-то времени!
Они подняли руки высоко над головой. Жетоны засверкали на бледном солнце.
— Ты заметил, что солнце здесь не такое сильное, чем в твоих родных землях?
— Это все проклятие Сирта, — ответил Глеф.
— Отлично! Откройте ворота!
После многочисленных операций по обесточиванию заграждений, проверки исправности системы обороны и прочей ерунды, они наконец оказались по ту сторону. Один из тех, кто провожал их до ворот с сочувствием пожелал удачи.
Удача… что это такое? Какое-то случайное число, что выпадает на твою долю и решает жить тебе или нет? Или это рок? А может все-таки все наоборот? Случайна не удача, а ты, который подвернулся ей под руку, и она забросила тебя к себе на хребет? Пронесла над всеми бедами и несчастьями.
Натан Кэмпбелл не верил в удачу. Он верил в предназначение. И сейчас, он сделает снова шаг, который поставит новую точку в его судьбе, только может ли он отказаться?
И он шагнул.
Дорога, все также одинокая и бескрайняя предстала перед его взором. Не было ни пустынных залежей с дюнами, уходящими далеко за горизонт, ни глинистого сланца, выжженного палящим солнцем. Вместо этого, повсюду лежал вулканический пепел, щедро осыпая все пространство, за исключением дороги, которая словно ему не подвластна.
У Натана от всего этого засвербело в носу, и он громко чихнул.
— Не к добру это, — проговорил Глеф.
Глава 16
ГЛАВА 16
I
Наоми Кейн выжимала педаль газа так, словно это автомат с мороженым, а она маленькая девочка, которой вдруг разрешили съесть столько, сколько ей вздумается. Джип со свистящим скрипом заходил в повороты, на которых она не убавляла скорость, но и этого ей казалось ничтожно мало. Стрелка спидометра перевалила за девяносто миль в час и будь ее воля, она бы с радостью съехала с дороги и помчалась, срезая путь. Она нервно барабанила пальцем по рулю, пытаясь сместить на нем все свое негодование. Но это нисколько ей не помогало и лишь отбивало ритм, в котором ей слышалось:
ЧЕРТ-ЧЕРТ-ЧЕРТ!
Саша Ли, лежала на заднем сидении и постанывая от боли, ломающей все ее тело, сжимала зубами ворот куртки. Ее татуировка с горящим поцелуем на лице сморщилась и стала похожей на полыхавший зад.
Они двигались по Восемьдесят седьмому шоссе, мимо Кингстона, огибая его стороной. Зеленые стены деревьев, усаженные неровной линией вдоль дороги, тянули к ним свои пышные ветки, словно хотели о чем-то предупредить. До Колумбуса оставалось еще шестьсот миль, но Наоми думала о том, чтобы остановиться на первой попавшейся ей заправке.
— Наоми, — протянула гнусавым голосом Саша. — Если я умру, ты обещаешь, что найдешь Натана?
— Не говори ерунды, — ответила Наоми и улыбнулась, глядя в зеркало заднего вида.
В ответ, слабая, еле заметная кривизна губ, больше похожих на тень от улыбки, показалась на лице Саши. Она зашлась в кашле, прикрывая рот дрожащей рукой.
— Вот ведь как… кхм-кхм…, — она болезненно усмехнулась. — А начиналось все так паршиво.
Помнишь, как ты стояла возле бара, а я выглядывала сверху и думала про себя: Черт возьми Саша, что ты делаешь, она же коп! И вот ты уже тащишься за куча миль, ради какой-то призрачной зацепки, которая…, — она помолчала, сдерживая кашель, из носа текло ручьем, и Саша просто приставила к нему наполовину влажную салфетку.
— …которая все-таки очень много для меня значит, Наоми. Спасибо тебе.
— Еще немного, — шептала Наоми.
Черт, кажется, они проехали мимо съезда, с светящимся на нем указателем заправочной станции.
— Не волнуйся, — проговорила Саша медленно. — Ведь по правде говоря, что ты сможешь сделать?
— Не знаю, я придумаю, что-нибудь, может у них будут какие-нибудь обезболивающие или снотворное.
— Нет, — покачала Саша головой. — Ничего из этого там не продают. А если бы и было, то вряд ли хоть как-то мне помогло.
— Черт!
Она зашла в тупик и это ее злило.
Ее нравственное нутро отвергало само существования единственного спасительного выхода. И самым непростительным было то, что ей совершенно было некого в этом винить. Девчонка из «Блейз Липс» лежит у тебя на заднем сидении и страдает от ломки, хорошенькое начало для дерьмового анекдота, верно Наоми?
Она слышала, что нужно в такой ситуации пытаться отвлечь человека, не давать ему уснуть, иначе он мог больше никогда не проснуться. Проверять правда ли это, ей не хотелось.
— Э-м-м-м… Саша?
В ответ она услышала тихое:
— Да?
— Я рассказывала тебе как впервые напилась?
— Неа. Расскажи.
— Только слушай внимательно и не вздумай засыпать, окей?
— Окей.
Наоми с минуту помолчала, обгоняя трак. Даже если прямо сейчас развернуться и поехать обратно в