Дорога оказалась изрядно выматывающей для маленьких созданий. Ким сидела на коленках у пожилой женщины и показывала свою коллекцию разноцветных камешков, которые ей удалось собрать со всех мест, где они были, а Роланд держал в руках голову Марка и бродил с ней по залу.
— А как же подарок? — спросил Николас. Он хотел получить благословения от Великой Матери прямо сейчас.
— Что ты приготовил, Николас? — спросила Саманта, словно не замечая Джонни.
Николас схватил Джонни за волосы и показал лицо.
– Вам стоило сдохнуть во Вьетнаме, но зато героем, — прошептал Джонни.
Саманта Де Ламаркан не видела ни страха, ни ужаса, вообще ничего в глазах юноши.
– Развяжи его, — приказала женщина.
Николас послушался и стал срезать веревку.
— А ты, — обратилась она к Куперу, — держи его чтобы, он не ударился об пол.
Ей стало любопытно.
Джонни Рассел младший попытался устоять на ногах, но они перестали подчиняться. Роберт Купер подхватил его и вместе с Николасом Эйверитт, они дотащили его, усадив на одну из деревянных ступеней, перед Самантой.
– Он пытался нам помешать, — сказал Николас.
«Еще одна безумная, возомнившая себя богом», — подумал Джонни. «Сколько таких уже было в истории США. Чарльз Мэнсон в женском платье.»
Джонни стало от этих слов смешно.
— Тебе разве не страшно? — спросила женщина.
— Мне что, восемь лет, а я сижу в лагере бойскаутов у костра и слушаю страшилки? — задал вопрос Джонни.
(Черт возьми, Джонни-бой! А ведь ты не промах.)
— Это интересно, — сказала Саманта и подошла к Джонни. – Ты знаешь, кто я, мальчик?
— Думаю, в свое время вы сбежали с лечебницы, — ответил Джонни. — Хотя вам там самое место.
Люди сохраняли молчание в ожидании. Женщина пыталась залезть в сознание к Джонни, прощупать его слабости, заставить бояться, но не могла. Сейчас ей не доставало Марко, который умело находил подход к каждому из людей. Он был тем универсальным ключом, что вскрывал даже самые потайные двери в человеке, а затем истреблял его сначала морально, а затем и физически.
Саманта обратилось к людям:
— Дети мои! Сегодня великий день для нас. Для тех, кто верен Великой Матери.
Она всегда говорила о себе в третьем лице.
— Идите, и насладитесь этой радостью. Принесите ее в каждый дом, заставьте всех трепетать перед нашим величием, отпразднуйте нашу победу!
Люди подносили к ее ногам цветы и со словами восхвалений выходили из храма.
— Роберт, — позвала к себе Саманта. – Отвези моих детей домой, а мне еще нужно побыть здесь немного.
— Слушаюсь, — ответил Роберт Купер. — Мы полностью восстановили третий этаж и теперь там можно жить.
— А что насчет остальных этажей? И подвала?
— Как только установим подъемник, то приступим и к ним, — отчитался Купер.
— Хорошо… Роланд, Ким, Эмили, вы поедите с дядей в наш дом. Томас, мой мальчик! Ты проследишь, чтобы с ними ничего не случилось.
— Понял, мам.
— А что насчет тебя… — обратилась она к Джонни. — Я хочу с тобой поговорить.
— О чем? Разве вы тоже увлекаетесь криминологией? — усмехнулся Джонни.
— Ты знаешь, почему я оставила тебя в живых?
— Нет, — ответил Джонни.
За последние сутки его жизнь прокатили несколько раз на Чертовом колесе, затем в прямом смысле подвешивали за ноги и теперь ему было все равно. Он забыл слово, которое означало это состояние.
— Я не убиваю невинных, — ответила Саманта.
Джонни посмотрел на тело Марка.
— Что же вам сделал Марк? Вы же его совсем не знали?
— Зато, я хорошо знаю подобных ему. Они не заслуживают жизни. Такие существа пропитаны ядом лицемерия и лжи, разве это не повод?
— Существа? — спросил Джонни. — А вы сами кто?
Саманта вздохнула.
– Тебе это правда любопытно, юноша?
— Меня зовут Джонни, — твердо произнес он.
— Хорошо Джонни. Не буду скрывать, ты мне интересен. Я своего рода коллекционер. А ты на редкость уникальный экземпляр. Что в тебе такого особенного? М-м-м?
— Когда я о чем-то думаю, то закатываю глаза и грызу карандаш. Как вам такое? Или еще… я до сих пор выписываю детский журнал, потому что мне кажется, что редакторы могут обидеться, если от них отписаться. Правда невероятно?
Саманта, на секунду улыбнулась.
Джонни никак не мог взять в толк, нахрена ей очки? Это был его следующий вопрос на очереди.
— Мне кажется я поняла в чем твоя проблема.
— Проблема! — усмехнулся Джонни. — Если и есть тут проблема, то это вы, мисс. Из-за вас, город сошел с ума.
— Джонни, сколько тебе лет?
— Двадцать пять. А вам сколько? На вид как мне, но что-то подсказывает, что вы уже долго топчитесь на этом свете.
Саманте все не удавалось перестроить диалог в нужное ей русло. Какой упрямый мальчишка! Она должна сломать его волю.
— Разве у девушек такое спрашивают?
— Только если им есть что скрывать, — ответил Джонни Рассел младший.
— Давай перейдем к делу. Ты разве не хочешь быть с нами? Ты видел Томаса? Я могу сделать тебя таким же. Наша семья не откажется от помощи. Ты же видел эту огромную толпу, людьми нужно править, руководить, подсказывать. Это совершенно новый Уэллстон! Город, с которого все начнется.
— Не знаю, что вы там себе надумали, но самое время — это заканчивать. Ваше шоу уже затянулось, — возразил Джонни. — Зачем вам это все?
Ей начинал по-настоящему нравиться этот мальчишка. Самоуверенный и смышленый. Она даже почувствовала к нему тягу.
— У тебя рана, — сказала Саманта Де Ламаркан и наклонилась над его ногой. Ворот платья провис и перед Джонни предстали обнаженные груди. Как оказалось, она еще ненавидит бюстгалтеры. Может, будь она немой, он бы остановил свой взгляд, но как только змеиное шипение прозвучало вновь, Джонни отвернул голову. Саманта нежно провела рукой по голени и остановилась на том месте, где было кровяное пятно.
— Я могу исцелить тебя, — проговорила она. — Стоит только